Том 4. Стихотворения 1930-1940 - Демьян Бедный

1934

Осо-богатырь*

На далеком на востоке,Там, где солнце всходит утром,Где под солнцем гладь морскаяОтливает перламутром,Тих там воздух, море тихо.Но кровавой жаждет буриСердце злобного воякиШимо-Саки-Яп-О-Нури.Испытал свою он силу,Шимо-Саки-Яп-О-Нури.Покорил своей он властиЧан-Ла-Пши и Ман-Джиури.Победивши Чана с МаномБез особенной натуги,Шимо стал смотреть границыЗавоеванной округи.И сказал коварный Шимо,Что границы нету точной,Что полмира может ШимоОбъявить страной восточной.Не успел на запад ШимоСделать шаг иль два, не боле,Как окликнут был он кем-то:«Друг, куда ты и отколе?»Отвечал могучий Шимо:«Здесь лежит моя округа».И окинул злобным взглядомНовоявленного «друга».«Друг» пред ним стоял веселым,Озорным таким парнишкойС дальнобойного винтовкой,С новым компасом и книжкой.«Шимо я!» – промолвил Шимо,Посмотрев на «друга» косо.«Оч-чень рад! – сказал парнишка. –А меня зовут все – Осо!»«В этом месте очутилсяТы каким же это родом?»Отвечал с усмешкой Осо:«Очутился… мимоходом».«С новым компасом?» – «В дорогеНужен он, не сбиться чтобы».«С книжкой?» – «Химия, как видишь.Прихватил я для учебы».«А винтовку, – молвил Шимо, –Ты с собою взял на что же?»«Для учебы, – молвил Осо, –И на всякий случай тоже».Тут почудилося Шимо,Будто слышит звук он странный,То ли шум автомобильный,То ли гул аэропланный.И сказал могучий Шимо:«Ты не знаешь, Осо, кто там?»«Мимоездом, знать, кто-либоИль кто-либо мимолетом».«Мимоходом… Мимоездом…Мимолетом… – молвил Шимо. –Осо. Звать тебя как полно?»«Звать – Осо-ави-ахихо!» – о«Богатырь ты, Осо!» – «Я-то?Я еще богатыренок.Миллионы нас таких-тоМладших братьев и сестренок.Но со старшими в учебеМы шагаем в ногу дружно».«Где же старшие, скажи мне?»«Там они, где быть им нужно».«Здесь их нету… мимоходом?..Мимоездом?.. Мимолетом?»Мысли черные на ШимоНавалились тяжким гнетом.И сказал он: «Я здесь тожеПроходил случайно мимо».На него глядел с усмешкой«Друг» – Осо-ави-ахимо.

Клянемся!*

Десятилетняя жизнь провела кайму,Но не было ни дня, ни часа, ни мгновенья,Когда б в труде, в борьбе, в порывах вдохновеньяНе обращалися мы памятью к тому,Чье имя никогда не погрузится в тьму   И в холод мертвого забвенья.На стыке двух эпох, на грани межевой,Где пролетарский фронт смёл в натиске ударномРазбойничий форпост всей банды биржевой,Стоит пред нами он, волнующе-живой   В своем величье легендарном.Бессмертье дел его пред нами наяву.   Многомильонным отраженьемОтражено во всем, что встало во главуВсех наших подвигов, что сделало МосквуЦентрально-мировым культурным выраженьем.Что превратило край чиновничьих кокард,Страну с политикой казарменно-трактирной,В Союз, где строит жизнь геройский авангард   Рабочей армии всемирной,   Где гениальный ученик,Сменивший Ленина на поприще великом,Ни на единый миг главою не поникИ не дал дрогнуть нам пред вражьим злобным кликом.   Сомкнув железные партийные ряды,Он, дав отпор всему мещанскому лохмотью,Заветы Ленина преобразил в трудыИ ленинскую мысль облек живою плотью.   Бойцы, чья боевой отвагой дышит грудь,Мы в этот день, в канун зовущих нас решений,Чьи цели ленинский предуказал нам гений,В челе со Сталиным, чьей воли не согнуть,Клянемся превратить нам предстоящий путь   В путь триумфальных завершений!

Ультракороткая волна*

Ультракороткие волны – подлинные «лучи смерти». В будущих войнах они будут играть решающую роль.

Ультракороткие волны с полным основанием можно назвать «лучами жизни». Они в советских лабораториях успешно применяются для консервирования молочных и овощных продуктов, пастеризации томатов, облучения зерен на предмет повышения урожайности и т. д. В клиниках они с разительным успехом использованы для излечения малярии.

В писаньях прессы буржуазнойЗа каждым словом западня,Уснащена приправой разнойОдна и та же «злоба дня»,

Ее пройдохи-журналистыС большою помпой подают, –На слух неопытный – солисты,Как будто разное поют:

Кто про мороз, а кто про иней, –Но партитура их одна.Была недавно героиней«Ультракороткая волна».

О ней трубили так и этак,На лад различный расцветив,Но у статей и всех заметокБыл общий, жуткий, лейтмотив.

Дав пищу хищному экстазу,Значенья мрачного полна,Орудьем смерти стала сразуУльтракороткая волна.

Заклокотало словоблудьеПродажно-пишущей шпаны:«Какое мощное орудьеДля истребительной войны!»

«Весь вражий фронт из дальней далиСразим невидимой волной!»«Война, какой мы не видали,Перекроит весь шар земной!»

«Пред смертоносною волноюНичто все вражьи рубежи!»«Война!»        «Войны!»                «Войне!»                    «Войною!»На все склонялось падежи.

И лишь в одной стране, в советской,Импульсов творческих полна,Содружна вузам, школе детскойУльтракороткая волна.

Она – с подмогой аппаратов –Осуществлять привлечена«Пастеризацию томатов»И «облучение зерна»,

Она работница – на грядке,Она на ниве – хлебодар,Наносит гибельный ударОна в больницах лихорадке.

У нас – средь творческой структуры,Средь мирных подвигов страны, –Она – орудие культуры,А не орудие войны, –

Оценена иной ценою,У нас волшебная волнаНе смертоносною волною,«Волною жизни» названа.

Крепя свои живые клетки,Цветет Советская страна.В ней жизнетворческой расцветкиНе только дивная волна:

Того же жизненного тона,Задачи той же зрелый плод –Стальная наша оборона,Красноармейский наш оплот, –

В броне военной арматурыБогатыри родной страны –Орудье мира и культуры,А не грабительской войны.

Но горе тем, кто с этой силойРискнет померяться в бою:Оплатят собственной могилойОни нахрапистость свою,

В часы ответной грозной карыОни узнают, как сильныУльтракороткие ударыЕе стремительной волны!

Определенно!*

Выхожу на колхозно-газетное поле,Пишу в «Колхозном комсомоле»,Зачислившись в комсомольскую бригаду.«Болтунов» комсомольских забираю в блокаду,Пощекочу им маленечко пятки.Занятные ребятки!

Об одном такомПреболтливом парнишкеПрочитал я в письмишке.Героя зовут Куликом.Он приходится мне земляком:На Херсонщине он «болтает» покуда,Я же родом оттуда.Вот места так места,Красота!Говорю я о них влюбленно.Там сейчас уже нет зимних вьюг.Это – юг.Определенно.Сейчас там тепло-претепло.Комсомольцы весеннему солнышку рады.Оживился колхоз «Радяньске село»Токаревской сельрады.Заходили люди торопливо,Комсомольцы же особливо.Глава комсомольской семейки,Кулик, секретарь комсомольской ячейки,Вышел утречком он на крыльцо,Посмотрел и сказал твердо так, закаленно:«Весна налицо.Определенно!»Сказал, точно он наложил резолюцию.И пошел он вдоль улицы с резвою цюцею,Со своею любимою цюценькой,С собачкою куценькой.

Небо синее, чистое,Солнце греет лучистое,Ручейки говорливо лепечут,Птички щебечут!Картина ясна.Не похоже на зиму и отдаленно.Это весна.Определенно!Как секретарь справедливо отметил.Но, увы, не был светелСекретаря озабоченный лик.На почте КуликС места на место газеты перекладывал,На проходящих рассеянно взглядывал,Морщины чело его бороздили,А мозг напряженный гвоздилиДумы – мысли тревожные:«Лошади ненадежные…Не готовы книжные киоски…»Падал пепел с потухшей папироски.Эка забот!Эка хлопот!Эка!..Эка!..Нашла тоска на человека.Средь своего аппаратаОн головою поник.А в обед прибежали ребята:«Мы за тобою, Кулик!Погодка выдалась, точноНарочно.Дорожить надо этаким днем.Сорняки убирать надо срочно.Завтра сеять начнем!»Кулик отвечал одобрительно:«Дни днями… Я сам эти дниМозгую вот план предварительно…Я занят… Бурьян убирайте одни».Кулик снова предался думам,Вдруг ворвались две девушки с шумом,Комсомолки из самых, что есть, озорных,СашаИ МашаЧерных:«Завтра сеять нам, слышно,Так мотаться не будем же мы никудышно,Нам, Кулик, знать охотаСвое место: какая и где нам дается работа?»«У меня в голове, понимаете, планы… –Кулик отвечал им солидно. –Идите пока на бурьяны,А там будет видно!»

Кулик после этого руки –В брюкиИ ушел домой от комсомольской докукиИ от уборки бурьяна.На кровать повалился Кулик утомленно,Обессилев от планаОпределенно!

Новый день в постели застал Кулика.«План, – шептал он, – в нем первое дело – основа.В четкие формулы мысли одень».Кулик свой план обмозговывал сноваЦелый день.Вечерком предколхозаСказал Кулику:«Что ты грустен? Аль в сердце заноза?Дай тебе я ее извлеку.Слышь, твои комсомольцы герои все, право.Как сегодня на севе работали браво!Сообща как тряхнули,Сто девяносто гектаров махнули.Живою рукой!В разгильдяйстве никто не замечен.Нам еще бы пригожий денечек такой,И сверхранний наш сев обеспечен!»«Так, так, так!» – зататакал Кулик,Засеянного ужаснувшися клина:«Каких еще надо улик?Вот она, комсомольская-то дисциплина!Без меня? Я-то здесь для чего?До какого дошли, подлецы, разложения!Сеять начали – а? Каково? –Без моегоРаспоряжения!Ну, а план-то, мой план надо знать им заранее?Для чего же мне голову надо ломать?Комсомольцам всем завтра назначу собрание.Покажу я им кузькину мать!»Но сорвалася отместка.Сев сорвался и без Куликовых угроз:В день собрания стукнул мороз.Устарела повестка.Собрание отменено.Про свой план секретарь выражался темно:«План готов… Констатирую…Я, однако, еще попланирую…»С неделю планировал мудрый Кулик,Наконец объявил результат окончательный,То-бишь, план. Этот план не велик.Привожу его текст замечательный:

План работы комсомольского осередку колхоза «Радяньске село» Токаревской сельрады на севе.