Двойник Бога - Хан Мора

И вдруг вой, словно из тысяч глоток, отдается у Пейна в ушах. Он видит себя, лежащего в центре пентаграммы с остекленевшим взглядом, запекшейся на губах кровью, с ногами и руками, вывернутыми, как у сломанной марионетки. Светоносный ангел, закрывая руками лицо, падает на колени у его бездыханного тела. Крылья его оплавляются, как у мотылька, попавшего в пламя свечи, кожа стекает вниз, обнажая мышцы и связки…

Пейн рывком сел на кровати. Вонь горелого мяса все еще преследовала его.

– Тьфу ты, – он взъерошил волосы и откашлялся.

Во рту была помойка, а в глаза словно песка насыпали. Мерзкое ощущение пережитого кошмара постепенно уходило. Он даже не мог вспомнить, что снилось.

Вчера он так и завалился спать, не раздеваясь – зато дома, а не в поганом мотеле.

И с каких это пор он стал считать это место домом?

Чертова Шэрон не оставила ему ни доллара – словно кошка языком слизала. И как ему до дома добираться? Он пошел бы пешком – только в какую сторону? Поймал бы такси – но что толку, если не знаешь адреса? Первый таксист просто послал его к черту. Другой выслушал его сбивчивые описания – и долго катал Пейна по пригороду, пока дом каким-то чудом не отыскался. Он оказался должен таксисту дурных денег. В итоге мама расплатилась, конечно… Пейн отмахнулся от ее причитаний и снова завалился спать.

Сейчас он спустился на кухню и полез в холодильник. Открыл банку с пивом и отхлебнул. Сунул в рот сигарету из мятой пачки, найденной в кармане, прикурил.

В доме стояла непривычная тишина – ни свиты Некроса, ни его самого. В окно Пейн увидел, что мачеха возится на небольшой грядке с цветами. В широкой шляпе от солнца и резиновых перчатках она казалась такой маленькой и хрупкой.

– Ну да, – пробормотал себе под нос, – ты же захватил город! И явно подыскал жилище пороскошнее…

Наемник зажмурился от яркого солнца и глубоко вдохнул свежий воздух. Бесшумно ступив на траву, он крался вдоль дома, стараясь не попасться маме на глаза. Обогнув дом, у гаража Пейн едва не столкнулся с двумя парнями в костюмах и темных очках. Наемник кашлянул, выпрямился, пригладил волосы и быстро зашагал дальше. Сосед за белым забором уставился на него из кресла-качалки. Изобразив улыбку, наемник помахал ему рукой. Сосед покачал головой и развернул на коленях газету.

Пейн как-то странно себя чувствовал, да и время будто остановилось. Он вернулся в дом. Когда-то он мечтал вкусно есть, много спать, не беспокоясь о том, что кто-то может навредить ему. Сейчас у него пропал аппетит, спал он слишком много – и теперь чувствовал вялость и лень. Апатию. Без угроз для жизни все почему-то казалось пресным. Шэрон украла его деньги и драгоценности – а ему все равно. Наемник чувствовал себя странно – теперь, когда у него появилось так много свободного времени.

Покататься на машине? Посмотреть телевизор? Найти Сесиль и снова отодрать ее?

Скучно.

Хотя… На машине он, предположим, прокатился бы. Но кто ее поведет?

Пейн стал бесцельно шляться из комнаты в комнату. Открыв дверь в родительскую спальню, наемник обнаружил, что он не один горазд спать посреди дня. Некрос не только не разделся – даже обувь не снял. Один туфель валялся у кровати, второй по-прежнему был на ноге.

Пейн уставился на Некроса в немом изумлении. Наемник не понимал, зачем кому-то настолько могущественному, кто способен выбрать самый роскошный особняк, возвращаться сюда. А Том понял. Ты не хочешь быть просто безликой силой, управляющей всем городом. Ты жаждешь быть кем-то. Ты вернулся, потому что здесь есть люди, которые тебя знают. У которых сложился какой-то образ тебя. Образ тебя… Боже…

Некрос тихо дышал, из приоткрытого рта на подушку свисала ниточка слюны. На подбородке виднелся след помады, запах выпивки мешался с ароматом женских духов. Цепочка тускло поблескивала в вырезе расстегнутой рубашки.

– Неплохо ты погулял, наверное, – улыбнулся Пейн, – хотя что за удовольствие скакать на таких жердях?

Наемник осторожно потянул за краешек чего-то белого, торчащего у Некроса из кармана рубашки. Уставился на кружевные женские трусики у себя в руке. Поднес к лицу, вдыхая запах, и бросил на пол. Поймал в зеркале туалетного столика свое отражение – волосы всклокочены, глаза красные, потасканная рожа с мешками под глазами и похотливый взгляд.

Может, все же поискать Сесиль?

Нога за что-то зацепилась. Нагнувшись, Пейн обнаружил под кроватью два алюминиевых кейса. Вытащил и попытался открыть – бесполезно. Даже вспотел от усилий. Злобно пнув их обратно, Пейн выпрямился. Некрос спал как ни в чем не бывало.

– Эй, соня! – окликнул его Пейн.

Наемник осмелел, будто то, что Некрос может спать, есть и трахаться, как люди, делало его менее опасным. Обнаглев, Пейн потряс Некроса за плечо – тот так и не проснулся. Заржав, Пейн потянул Некроса за ворот рубашки – голова спящего запрокинулась назад. Безнаказанность дразнила Пейна. Ему ужасно захотелось врезать Некросу. Ну, или написать у него на лбу неприличное слово. А вот и помада мамы на туалетном столике!

– Охренеть, какой ты сейчас беспомощный!

Лучше бы ты узнал, как можно его убить, придурок.

Рядом с помадой Пейн заметил дорожки порошка.

– Ух ты! – вспомнив, как они веселились с Джорджем, наемник нагнулся, зажав одну ноздрю.

Пейна накрыло мгновенно – разбодяженное джорджево дерьмо и рядом не стояло с этим волшебным порошком. Жизнь сразу приобрела новые краски. За спиной словно крылья выросли. Пейн сам себе показался богом. Когда кайф стал ослабевать, а краски мира тускнеть – он вдохнул другую дорожку.

Несколько минут спустя Пейн раздраженно почесал подбородок, оцарапав его до крови.

Как Некрос может спать, когда ему так хреново?

…Боль пронизала каждую клеточку его тела. Она была такой всеобъемлющей, что казалось, ничего больше не существует.

…Живые сознают себя через боль. Мертвые – через воспоминание о боли.

Боль заставит тебя желать. Жаждать лишь одного – чтобы она прекратилась.

– Они славно над тобой потрудились. – Рука протянулась к нему.

Он не сможет запретить этой руке коснуться себя – уже не сможет. Руке, которую он даже не видит. Мучители лишили его глаз.

– Как твое имя?

Опять тот же вопрос. Мучители тоже задавали его снова и снова. Снова и снова. Он называл им имя. Он выкрикивал им его. Хрипел или шептал. А потом перестал. Как они могут спрашивать о том, чего нет? У него нет имени. Никогда не было.

– Раз у тебя нет имени, я дам тебе новое.

Нет! Ему не нужно имя. Имя – это боль. В его теле не осталось ни одной целой кости. Это не тело даже – сплошная боль. А боль – не имеет тела. Значит, он не существует.

– Варго.

Веки Некроса дрогнули, но не открылись. Он спал…

– Встань, Варго. Отныне тебе не нужны глаза, чтобы видеть. Ты будешь слепой силой – а воля, давшая тебе имя, направит тебя…

США, полтора года до миллениума

Кент повертел в руках ключ и улыбнулся. Древняя бутафория – как братья внутреннего круга чтят ее! Сигнализация, кодовые замки. Двери, как в банковском сейфе. А для последней – вот этот древний ключ.

Кент шел по длинному коридору. Шаги гулко отдавались от стен.

Судьба тасует дьявольскую колоду.

Кент оказался в круглом зале. Вдоль стен поднимались стеллажи, заполненные книгами. Механизм приводил в движение пол – и он мог перемещаться вдоль стен.

Словно детская карусель.

Если долго развлекаться этим – затошнит. Лестница, приставленная к полкам, пронеслась мимо раз, другой…

Есть вещи, которые нельзя УНИЧТОЖИТЬ. Их можно только ЗАВЕРШИТЬ.

Кент ступил на неподвижный пол. Ему не нужны были все эти стеллажи. Он толкнул потайную дверь среди полок…

Они не сказали ему о потайной двери. Дали лишь ключ…

В маленькой комнатке стоял только старинный столик, и освещала его свеча. А на столике лежала Книга.

Незнание фатально.

Кент нетерпеливо шагнул к столику и открыл Книгу. Пролистал несколько страниц – совершенно непочтительно. Обложка из кожи и древний пергамент. И… чистые страницы. Книга была пуста!

Эта Книга не для того, чтобы читать. Она служит тому, кому предначертано в ней писать!

Кент положил руку на чистую страницу. Воспоминание пронзило его подобно удару тока.

Он прикасался к Книге раньше…

Англия, год 15…

Дарси отсутствовал целый год. И столько же Адриан не получал вестей от своих доверенных людей. Ко двору Генриха VIII приходили сведения о боях французских войск в Италии, о чуме, охватившей французский лагерь, что помогло испанцам одержать верх при Ландриано. О предательстве генуэзского флота, перешедшего к Испании, о капитуляции французов в Савоне. Король Франции Франциск I вынужден был заключить Камбрейский мир – потеряв не только власть в Италии, но и лишившись некоторых собственных земель. Папа Римский короновал испанского владыку Карла V императором взамен на обещание восстановить власть Медичи во Флоренции…