Клэрити - Ким Харрингтон

— Если можно, — ответила я, стараясь сдержать радость.

— Конечно, конечно.

Бетти повела нас через коридор к комнате Билли. Уютом там и не пахло: двуспальная кровать и письменный стол. Над изголовьем кровати висел выцветший постер с изображением красотки в бикини.

— Посмотрите здесь, — сказала Бетти, выходя из комнаты.

Габриэль прошептал:

— Давай попробуй… ну, что ты там делаешь. Только, пожалуйста, побыстрее.

Несмотря на его просьбу, я двигалась по комнате медленно. Еще совсем недавно мне и в голову не могло прийти, что я окажусь в спальне Билли Роулинсона. Он травил меня с детства. Трудно сказать, почему он это делал — из-за моих способностей или просто потому, что я была легкой добычей. Но теперь мы поменялись местами: из жертвы я превратилась в охотницу, и охотилась я на его территории.

Открыв шкаф, я провела пальцами по одежде. Ничего… Коснулась дверных ручек, подушек, простыни. Ничего… Затем подошла к столу и поводила по нему руками. Тоже ничего.

Огорченная, я оперлась на стул перед столом. Через спинку была перекинута поношенная футболка. Я закрыла глаза…

…и увидела извивающиеся тела; в уши назойливо лезли стоны удовольствия. Видение было коротким, и меня не сразу осенило, что я наблюдаю за собственным братом, который занимается этим с Викторией. А Билли смотрел на них через дыру, проделанную в полу мотеля.

Я отдернула руки и отпрянула.

— Что такое? — спросил Габриэль. — У тебя получилось?

Я потрясла головой, избавляясь от обрывков видения:

— Нет, ничего.

Он поднял брови:

— У тебя ничего не вышло?

— Прости, — огрызнулась я. — Это тебе не мак-авто. Здесь нельзя сделать заказ.

Габриэль пожал плечами:

— Да я и не настаиваю. Правда, было похоже, что ты что-то видела…

— Нет, — соврала я и с ужасом подумала, что не могу наплести что-нибудь правдоподобное.

— Его мать говорила, что видела его за письменным столом той ночью, — сказал Габриэль. — Может, потрогаешь вещи на столе?

Я кивнула и провела рукой по стопке журналов. Ничего… Потом в руки мне попалась шариковая ручка. Я сжала ее и сразу увидела Билли, который что-то писал. Сердце его колотилось… Это было что-то очень важное.

— Он написал что-то, — произнесла я, огляделась и увидела стопку клейких листков. — Вот на этом…

— Будем надеяться, что у него хороший нажим, — сказал Габриэль, доставая из ящика карандаш. Держа его под небольшим углом, он стал покрывать листок легкими штрихами, пока на нем не проступили три слова:

Я видел тебя.

Глава четырнадцатая

— «Я видел тебя», — прочитала я громко. — Что это? Угроза?

— Похоже на то.

Больше всего мне хотелось узнать, кого видел Билли. Моего брата в постели с Викторией или убийцу? Получи Перри эту записку, неужели он не показал бы ее мне?

— Записка, наверное, предназначалась убийце, — сказала я.

— Не понимаю — зачем эти игры? Почему бы сразу не пойти в полицию? — потер подбородок Габриэль. — Мне кажется, это наживка. Маленький шантаж, чтобы выманить у кого-то деньги.

— Ну и где он сейчас? Может, он получил деньги и свалил из города? Или струсил и сбежал?

— Все, закончили, пойдем, — прервал поток моего сознания Габриэль.

Мы вежливо распрощались с Бетти и направились по дорожке к красному джипу Габриэля.

— И что теперь? — спросила я.

— Попробую отыскать его, — сказал Габриэль, опершись на капот машины. — По пингам.

Я прикрыла глаза от солнца, отражавшегося в переднем стекле:

— А что это?

— Его мать говорила про мобильный. Ты знаешь, как работают сотовые телефоны? Они испускают сигналы — пинги — каждые несколько минут, которые принимает ближайшая станция, а станция передает информацию в сеть.

— И что, станции сохраняют данные?

— Здесь по-разному. Есть такие, которые запоминают только последний пинг, а другие хранят суточную запись. Важно одно: чтобы телефон был включен.

— Тогда звони в компанию. Посмотрим, что у них есть, — заторопила я.

— Быстро не получится. На это нужно специальное разрешение. — Он отпер машину. — Может, через отца получим. Посмотрим.

Когда я вернулась домой, было уже пять. Мне нравилось, что теперь я могу уходить и возвращаться в любое время. Обычно я чувствовала себя как на привязи. Мама требовала, чтобы мы с Перри всегда были дома — на тот случай, если к нам вдруг зайдут клиенты. Выдерживать такой режим летом было особенно тяжело. Работа на полицию дала мне почувствовать вкус свободы, и мне этот вкус определенно нравился.

Габриэль высадил меня и быстро уехал. Я немного постояла и вдруг увидела, как из нашей двери вышел человек. Присмотревшись, я поняла, что это не клиент, а Фил Тисделл. Сутулясь, он плелся по дорожке с недовольным видом.

— Господин секретарь городского совета! — улыбнулась я ему. — Как поживаете?

Он неопределенно махнул рукой:

— Привет, Клэр. Буду рад видеть тебя завтра вечером.

Я никогда не видела Фила таким расстроенным — обычно в своем оптимизме он мог дать фору Санта-Клаусу. Увидев на нем тщательно отглаженные голубую рубашку и брюки, я еще больше удивилась — это при его то небрежности? Мне даже показалось, что от него пахнет одеколоном.

— А что будет завтра вечером? — спросила я.

— Банкет.

— Банкет? Понятия о нем не имею.

Казалось, мой ответ расстроил окончательно.

— Истпортская торговая палата проводит ежегодный банкет. Завтра вечером. Старла сказала, что она пойдет с тобой, — вздохнул он.

Наконец до меня дошло. Он попросил маму пойти с ним, а она отказалась, прикрывшись мной. Ладно, я еще поговорю с ней.

— Ах, это! Я и не думала, что это целый банкет. Нужно надеть вечернее платье? Мама не говорила, что я должна быть при параде.

Ложь давалась мне на удивление легко, не знаю, поверил Фил или нет, но он пробормотал, что будет рад видеть меня, и откланялся.

Я ворвалась в дом как ураган:

— Мама!

— Не надо кричать, дорогая! — Мама вышла из кухни в платье, которое, казалось, шили на сломанной швейной машинке. — Что случилось?

— Ты что, сама это шила? — оторопело спросила я.

Мама покружилась:

— Да! Называется гобеленовый сарафан. Я думаю, может, сварганить несколько и продать через Интернет? А что ты так кричала?

— Я только что встретила Фила Тисделла на улице.

— А-а… — Она поспешно развернулась и скрылась на кухне.

Я последовала за ней. Ей не удастся так просто отделаться от меня.

Кухня у нас довольно новая для такого дома. Несколько лет назад мы сделали ремонт и установили сантехнику из нержавейки. Мама настояла, чтобы шкафчики были покрашены в ярко-желтый цвет, поскольку кухня — это «уголок счастья» в доме.