Дивергент - Вероника Рот

– У вас пять минут, чтобы одеться и встретить нас на путях, – говорит Эрик, – у нас новое путешествие.

Я обуваюсь и, морщась, бегу за Кристиной по пути, ведущему к поезду. Капля пота катится по моему затылку, когда мы бежим вдоль стен Ямы, расталкивая проходящих мимо участников на нашей дороге. Не похоже, чтобы они были удивлены видеть нас. Интересно, сколько безумных, бегущих куда-то людей, они видят в неделю?

Мы несемся прямо за остальными Бесстрашными. Рядом с путями навалена черная куча...

– Мы собираемся стрелять в кого-то? – шипит мне в ухо Кристина.

Рядом с кучей стоят коробки с чем-то, похожим на боеприпасы. Я осторожно приближаюсь, чтобы прочитать надпись на коробке. «Пейнтбол», вижу я.

Никогда не слышала ни о чем подобном, но название говорит само за себя. Я смеюсь.

– Каждый должен взять оружие! – кричит Эрик.

Мы устремляемся к куче. Я стою ближе всех и беру первое попавшееся ружье, оно тяжелое, но не настолько, чтобы я не могла его поднять, и хватаю коробку с шариками. Пихаю коробку в карман и перебрасываю ружье через спину: ремень перекрещен на груди.

– И когда? – спрашивает Эрик Четыре.

Четыре проверяет часы. 

– С минуты на минуту. Сколько времени тебе понадобится, чтобы запомнить расписание поезда?

– Зачем мне это, если у меня есть ты? – говорит Эрик, толкая Четыре в плечо.

Свет огней появляется вдали слева от меня. Становясь ярче по мере приближения, он освещает лицо Четыре, отбрасывая тень на его небольшие ямочки на щеках.

Четыре первый взбирается на поезд, а я бегу за ним, не дожидаясь, когда Кристина, Уилл или Ал догонят меня. Четыре оборачивается, когда я падаю на ступени и протягивает мне руку. Я хватаю ее, и он затаскивает меня внутрь. Даже мышцы его предплечья тугие, сильные.

Я быстро прохожу, не глядя на него, и сажусь с другой стороны вагона.

Когда все собираются, Четыре начинает говорить.

– Мы разделимся на две команды для игры в захват флага. В каждой команде будет равное количество участников: рожденных и перешедших. Одна команда выйдет первой и найдет место, чтобы спрятать свой флаг. Затем вторая команда сделает то же самое. – Вагон качается, и Четыре хватается за дверной проем, чтобы удержать равновесие. – Это традиция Бесстрашных, поэтому советую воспринимать все всерьез.

– Что мы получим в случае победы? – выкрикивает кто-то.

– Это звучит, как вопрос, который настоящий Бесстрашный задавать бы не стал, – говорит Четыре, приподнимая бровь. – Конечно же, вы получите победу.

– Мы с Четыре будем вашими капитанами, – говорит Эрик. Он смотрит на Четыре:

– Сначала поделим перешедших?

Я откидываюсь назад. Если они будут выбирать нас, я стану последней, могу поспорить.

– Начинай, – говорит Четыре.

Эрик пожимает плечами:

– Эдвард.

Четыре опирается на дверь и кивает. Его глаза становятся ярче из-за лунного света. Он быстро просматривает группу перешедших и без раздумий говорит: 

– Стифф.

Слабый скрытый смех наполняет вагон. Кровь приливает к моим щекам. Даже не знаю, злиться на людей, смеющихся надо мной, или гордиться тем, что меня он выбрал первой.

– Объяснишь? – спрашивает Эрик со своей фирменной ухмылкой. – Или ты просто подбираешь слабых, чтобы в случае поражения найти виноватых?

Четыре пожимает плечами:

– Типа того.

Разозлиться. Мне, определенно, стоит разозлиться. Я сердито смотрю на свои руки. Какой бы ни была стратегия Четыре, она основана на том, что я слабее других посвященных. Из-за этого я чувствую горечь во рту. Я должна доказать ему обратное… Я должна!

– Твоя очередь, – говорит Четыре.

– Питер.

– Кристина.

Этот выбор не соответствует его стратегии. Кристина не из слабаков. Что же он задумал?

– Молли.

– Уилл, – говорит Четыре, покусывая ноготь на большом пальце.

– Ал.

– Дрю.

– Осталась только Мира. Значит, она моя, – говорит Эрик. – Теперь рожденные.

Я перестаю вслушиваться после того, как они закончили с нами. Если Четыре не пытается доказать что-то, выбирая слабых, то что он делает? Я смотрю на каждого из тех, кого он выбрал. Что у нас общего?

Когда они уже распределили половину рожденных, у меня зарождается идея. За исключением Уилла и пары других ребят, у всех нас похожий тип фигуры: узкие плечи, миниатюрные тела. Все люди из команды Эрика широкие и сильные. Только вчера Четыре сказал, что я быстрая. Мы будем намного быстрее команды Эрика, что, вероятно, поможет захватить флаг. Я никогда не участвовала в таких мероприятиях до этого, но знаю, что это игра на скорость, в ней не нужна грубая сила. Я прикрываю улыбку рукой. Эрик беспощаднее, но Четыре умнее.

Они заканчивают с распределением, и Эрик ухмыляется.

– Твоя команда может выйти второй, – говорит Эрик.

– Не надо мне одолжений, – отвечает Четыре. Он слегка улыбается. – Ты знаешь, мне не нужна их победа.

– Да, и я знаю, что они проиграют, вне зависимости от того, когда начнут, – говорит Эрик, прикусывая одно из колец в губе: – Так что, бери свою костлявую команду и начинай.

Мы все встаем. Ал бросает на меня несчастный взгляд, я улыбаюсь в ответ, в надежде его подбодрить. Если кому-то из нас четверых пришлось бы дополнить команду Эрика, Питера и Молли, то лучше пусть это будет он. Обычно они не трогают его.

Поезд идет на спуск. Я полна решимости приземлиться на ноги.

Перед прыжком кто-то пихает меня в плечо, и я чуть не выпадаю из вагона. Я не оборачиваюсь, чтобы посмотреть, кто это – Молли, Дрю или Питер – неважно, кто из них. Прежде, чем они повторят свою попытку, я прыгаю. В этот раз я использую ускорение, которое придает мне поезд, пробегаю несколько метров, чтобы остановиться и сохранить равновесие. Чувствуя удовлетворение, я улыбаюсь. Хоть это и небольшое достижение, я ощущаю себя Бесстрашной.

Кто-то из рожденных трогает Четыре за плечо и говорит:

– Когда твоя команда выиграет, куда повесишь флаг?

– Раскрывать тебе карты не входит в программу занятия, Марлен, – прохладно отвечает он.

– Да ладно, Четыре, – жалуется она и дарит ему кокетливую улыбку. Он убирает ее ладонь со своей руки, и я понимаю, что по какой-то причине это вызывает у меня усмешку.

– Пристань, – замечает другой рожденный. Он высокий, загорелый, с темными глазами. Красивый. – В прошлом мой брат был в победившей команде. Они прятали флаг на карусели.

– Тогда пошли туда! – предлагает Уилл.

Никто не возражает, и мы идем на восток в направлении болота, которое когда-то было озером. В детстве я пыталась представить, как оно выглядело раньше: без забора, поставленного прямо в грязи, чтобы обезопасить город. Но трудно представить так много воды в одном месте.