Компас и клинок. Книга 1 - Рейчел Гринлоу

– Неужели беспокоилась? – сипло спрашивает он, приподняв мое лицо за подбородок и обратив мой взгляд на себя.

Сердце мечется в груди, но я убеждаю себя, что просто рада видеть его в живых. Глаза невольно опускаются ниже груди, но я тут же перевожу взгляд на аккуратный серебристый шрам у самой ключицы.

Я без задней мысли провожу по нему кончиками пальцев. Шрам гладкий и холодный, как лед, будто затянулся много лет назад.

– Такого не бывает. Рана не должна… Не может так быстро зажить.

Сет усмехается.

– Аптекарь свое дело знает.

Взгляд его смягчается, и он заглядывает мне в глаза. Сердце успевает сделать несколько ударов. Не отнимая пальцев, я едва дышу. Но тут же, вздохнув полной грудью, я отстраняюсь и отхожу к очагу.

– Признай, что ты за меня волновалась, – бросает мне вдогонку Сет. – Кроме меня и Джоби, тут никого. А он никому не расскажет.

В горле вспыхивает жар, и я выдавливаю из себя смешок.

– Меня волнует только, как бы поскорее отправиться дальше.

– Разумеется.

– А твоя смерть… меня бы только задержала.

– Несомненно.

Я прячу руки в рукава куртки, как и всегда, когда переживаю или чувствую, что меня загнали в угол. У меня в голове не укладывается, как Сет вдруг снова цел и невредим.

Так вот на что способна магия? Потеряй кто-нибудь столько крови на Розвире, Кай уже бы взялся вырезать ему гроб. Я не знаю, что и думать об этом новом мире, куда меня вдруг занесло. Настолько он беспощадный, свирепый. И столько в нем жестоких тайн, произнесенных вполголоса истин, смысл которых от меня ускользает.

Но я держу все вопросы в себе. Хотя они с каждым днем копятся, грозя вот-вот прорваться наружу. Интересно, если начну их задавать, не словлю ли я случайно пулю, когда рядом не окажется никого, кто отвел бы меня к аптекарю, способному не только смешивать странные ингредиенты…

Я фыркаю, тряхнув головой.

– Но ты, по всей видимости, жив-здоров. Так что пора отправляться.

Сет с Джоби переглядываются, и я замечаю на лице у Джоби ухмылку, когда он пригибается на пороге и выходит из комнаты, оставляя нас с Сетом наедине.

– Ты правда волновалась? – мягко спрашивает Сет и тянется за новой рубашкой.

В его словах звучит какая-то внезапная ранимость, а былого нахальства как не бывало. Он спрашивает нерешительно, как будто не привык к бесхитростной заботе. Будто от меня такого не ожидал. Он медленно застегивает рубашку, и я поспешно отворачиваюсь и принимаюсь смотреть на поднос с хирургическими инструментами.

– Волновалась.

– Отлично, – отзывается он, накидывая куртку. – Получается, не я один.

По венам пробегает жар, и по всему телу разливается тепло.

– Ты тоже за меня переживал?

– Возможно.

Ухмыльнувшись, Сет опирается на кушетку. Я лихорадочно ищу остроумный ответ, что угодно, лишь бы сбить накал. И тут понимаю, что меня так и тянет к нему. Тянет обвить руками его шею и, прижавшись вплотную, ощутить тепло его тела. Но не успеваю я и слова сказать, как дверь открывается, и в комнату заходят Джоби, Мирриам и Перл. Перл вручает мне булочку и яблоко, а Мирриам проходит напрямую к двери, ведущей обратно в лавку. Я надкусываю яблоко, кисловатое и хрусткое, с ноткой суглинка, и следую за остальными в лавку.

Аптекарь поджидает Мирриам в на удивление бодром расположении духа после бессонной ночи. Вскинув брови, Мирриам оглядывается на Джоби, и тот вытаскивает из кармана стеклянный пузырек. С мягким стуком он кладет его на прилавок, и пузырек, покатавшись, в конце концов замирает.

Меня чуть наизнанку не выворачивает, зато аптекарь с улыбкой проводит ногтем по стеклу. Немного помедлив, он переводит взгляд на Мирриам.

– Какой пробы?

– Высшей, – отвечает она. – У нас таких четыре ящика. Окажешь Эли большую услугу.

Аптекарь поднимает пузырек большим и указательным пальцами и тщательно осматривает кровь. Меня передергивает, но взгляда я не отвожу.

Опять всплывает это имя. Эли.

– Могу распространить их по своим каналам на материке. Разумеется, за определенную плату. Только… выгружайтесь осторожнее. Сегодня утром объявились дозорные. Совет старейшин последнее время усиливает надзор над магией, скоро, наверное, начнут запрашивать отчетность. Требовать свою долю.

Команда настороженно перешептывается, напряжение в лавке сгущается.

– О нас не стоит беспокоиться. От дозорных уклоняться мы умеем. Предлагаю половину нашей доли. Но не больше.

Старик пожимает плечами и, прикарманив пузырек, протягивает руку.

Мирриам, не сводя с него глаз, принимает рукопожатие.

– Один дружеский совет, – добавляет он. – Уже слышали про Розвир? Дела там вести – себе в убыток. Как ни крути, сплошные убытки. Переправлять товар все сложнее, а дозорные все больше прикарманивают прибыль. Приходится такие взятки отстегивать… в общем. Несите ящики. Моя помощница переберет пузырьки и свяжется с заинтересованными лицами.

– Постойте, – не подумав, вклиниваюсь я и проталкиваюсь к прилавку. – А что такое с Розвиром?

Старик удивленно моргает.

– Дозорные устроили облаву. Разыскивают тех, кто знает что-нибудь о потерпевшем крушение корабле с грузом пресловутых блесток в трюме. Говорят, мол, кто-то с острова расхищает разбившиеся корабли, и требуют имена. Забрали чьи-то личные вещи, задали жителям приличную взбучку. Кто-то скажет, это все обычный метод устрашения. Но дозор наращивает власть. Набирается наглости. В общем, сплошные убытки. Не хватало еще подтолкнуть их на лишние вольности. Люди меньше тратят и меньшим рискуют.

Старик окидывает меня взглядом и щурится.

– А что, у тебя там знакомые?

Я пожимаю плечами, а у самой кровь стынет в жилах. При мысли о тех, кого я бросила на острове.

– Просто любопытно.

Джоби с Мирриам переправляют ящики с «Фантома», а мы дежурим на пристани. Когда мимо проходят двое дозорных, мы поднимаем воротники и отводим взгляд. Страх пульсирует в такт биению сердца, но они лишь мельком нас оглядывают. А сами шпыняют каких-то ребят, требуя с них денег, и я еще сильнее проникаюсь ненавистью к дозору. Они уже на каждом шагу. И если аптекарь не ошибся, то у нас острове они переступили черту. Они часто нас допрашивали, но никогда не отбирали личных вещей. И не уводили людей – до ареста Брина с отцом. Я сжимаю и разжимаю кулаки, снова и снова, воображая Кая и Агнес. Мне остается только продолжать свой путь в надежде всех их спасти.

Я подхожу к стене с плакатами о розыске, точь-в-точь как на Энноре, и с загнутых краев пергамента сочатся черными чернилами надписи о РОЗЫСКЕ и ВОЗНАГРАЖДЕНИИ. На глаза мне попадается один плакат: изображение юноши с угрюмым и суровым взглядом – вылитый мятежник. Линия его скул мне будто даже знакома, как и плотная опушка темных ресниц. Имени на плакате не значится, но при виде суммы вознаграждения у меня пересыхает в горле. Она непристойно огромна. Я рассматриваю портрет и перетряхиваю воспоминания, пытаясь понять, где же я его видела. Он красив, но смертельно опасен – такой перережет горло даже посреди поцелуя.

Тут зловещую тишину пристани прерывает свист, почти такой же, как на пляже Финникина пролива, и я воспринимаю это как сигнал к отбытию. Но образ юноши с плаката, а также новость о том, что дозор сильно потрепал жителей Розвира, преследуют меня и после отплытия, когда пристань Порт-Тренна и кишащую за стенами города жизнь застилают морские просторы.

Утро перетекает в полдень, и я стою у перил, глядя на свинцово-серое море и белые барашки, скачущие по волнам. Погода испортилась. Ветер надувает паруса и теребит ледяными пальцами одежду. Меня пробирает озноб, и я жалею, что не могу сейчас же окунуться в серую пучину. Я бы сразу поняла, изголодалось море или просто ворчит. Поджидает ли рядом беда, или у нас еще есть время отыскать то, что оставила мама.

– Твоя очередь идти в каюту, – говорит Сет, облокачиваясь на перила с моей стороны. – Отдохнуть сейчас не помешает. Завтра будем на месте.

– К чему готовиться? Оно в открытом океане?

Сет пожимает плечами.

– Это же ты предоставила координаты. Я знаю не больше твоего. Этого участка моря старается избегать большинство торговых судов с низкой осадкой. Суши там нет, разве что пара скал. А остальное… Видимо, узнаем уже по прибытии.

Я киваю, взвешивая его слова. И воображаю морские просторы, как на подступах к Розвиру, с поджидающими прямо под водой скалистыми камнями. Сет умолкает, и я стискиваю руками перила, раздумывая, как бы его спросить.

– Слушай, пока не добрались, хотела кое-что узнать. Что ты от меня скрываешь? Я же вижу, что вы гораздо ближе, чем ты говорил. Чувствую, сколько всего ты держишь в тайне. Как будто переполнен секретами до краев. Как будто…

– Мира, я… – Он мотает