«Будем надеяться на всё лучшее…». Из эпистолярного наследия Д. С. Лихачева, 1938–1999 - Дмитрий Сергеевич Лихачев

народно-поэтический, пользовавшийся образами устной поэзии» (С. 3). К последним он отнес «Слово» и летописные своды о походе Игоря. Сопоставляя этикетные формулировки из летописей и воинских повестей с образами «Слова», Орлов отмечал, что автор «Слова», несомненно, знал бытовавшую книжную манеру (чем объясняется некоторое сходство «Слова» с «Историей» Иосифа Флавия), но, «выражаясь языком народной поэзии […] так художественно переработал книжные формулы, что они являются совершенно оригинальными. […] приходится говорить лишь о близости мотивов, а не выражений их» (С. 7).

639

См.: Тупиков Н. М. Словарь древнерусских личных собственных имен. СПб., 1903. Ссылок на это издание в черновиках писем Кудрявцева нам не встретилось.

640

Слева на полях помета И. М. Кудрявцева: «Нет, что он иконописец, но есть, что живописец. Найти в Библ[ии]».

641

Веселеил упомянут Кудрявцевым в связи с тем, что с ним в Ипатьевской летописи сопоставляется новгородский тысяцкий и зодчий Миронег (или Милонег), который, по предположению исследователя, был автором «Слова». В 1185 г. Миронег заложил в Новгороде на Пруской улице каменную церковь Вознесения, а также был строителем стен Михайловского Выдубицкого монастыря: Рюрик Ростиславич «изобрете бо подобна делу и ходожника и во своих си приятелех имене Милонег, Петр же по крещению, акы Моисеи древле онаго Веселеила, и приставника створи богоизволену делу и мастера не проста преже написаныя стены» (см.: ПСРЛ. Т. 2. С. 711). Веселеил же в Книге «Исход» характеризуется так: наполнен Духом Божиим, «премудрости, и смышления, и ведения, во всяком деле разумети, и архитектонствовати, делати злато, и сребро, и медь, и синету, и багряницу, и червленицу прядену, и висон сканный, и каменное дело, и различная древодельства делати во всех делех […] творити всякое дело художьства различны» (Исход. 31, 35, 36, 37). Слово «художьство» Кудрявцев толковал как «иконописание» (Музей МХАТ. Ф. 409. Оп. 1. Ед. хр. 1228. Л. 14–18), против чего и возражал Лихачев. Действительно, в Библии искусство, ремесла, художества нигде не ассоциируются с понятием иконописи.

642

Вписано между строк И. М. Кудрявцевым: «Это перевод с еврейского». Внизу и слева на полях его более поздняя помета: «4.VI.48 г. Но в „Сборн[ике] повестей скорописи XVII в.“ (Доклад Булгакова[2912]), Пам[ятники] др[евней] письм[енности] 1878–79 г., стр. 105: „Михаил пореклу Архангел первый и изрядный зограф в Риме во храме святых Апостол Петра и Павла писа святую их икону и понеже художество его особно и дивно — зело множество духовных съехавшеся зрети чюдное художество и светлость образа…“ — „О застраде“ — Сборник повестей скорописи XVII в. СПб. („Пам[ятники] др[евней] письм[енности]“. 1878–79 гг., стр. 105)».

643

Между строк и на полях внизу страницы помета И. М. Кудрявцева: «Д. С. Лихачев прав: см. у Некрасова: „Дионисий, художеством часовник…“ (130 стр.), Ив. Некрасов: „Зарожд[ение] нац[иональной] лит[ературы] в сев[ерной] Руси“. Од[есса], 1870, стр. 130»[2913], — и далее: «но у Кедрина[2914] я см[отрел]».

644

Слева на полях помета Кудрявцева: «Я говорю о вставке в „Чтении“».

645

Речь идет о древнерусских произведениях, посвященных культу Бориса и Глеба (анонимном «Сказании и страсти и похвале святую мученику Бориса и Глеба» и «Чтении о житии и о погублении блаженную страстотерпцю Бориса и Глеба» Нестора).

646

Изучая «Сказание о св. Борисе и Глебе» и «Чтение» Нестора (в первом упоминается Миронег, а во втором о нем говорится без имени), Кудрявцев пришел к выводу, что в «Чтении» имеется вставка позднейшего происхождения, начинающаяся словами: «Но се уже отсюду начну исповедати яже неперва чудеса […]», а заканчивающаяся греческими словами «кафоликами иклисиа», после которых следует несторовский текст: «Много же чудеса показа Бог на месте том […]». Исторические лица, упомянутые в этой части «Чтения» и в соответствующей «Сказания», — князь Ярослав, архиепископ Иоанн, митрополит Иоанн и «градьник» Вышгорода, т. е. строитель вышегородских стен, Миронег. Если учесть, что речь идет о чудесах, произошедших у гробов Бориса и Глеба после их перенесения, то князь Ярослав не мог быть Ярославом Мудрым, который умер в 1054 г., за 18 лет до первого перенесения мощей. Следовательно, делает вывод Кудрявцев: «Комплекс этих имен (князь Ярослав, архиепископ Иоанн, митрополит Иоанн и Миронег) возможен только во второй половине XII в., и трое из них — новгородцы» (МХАТ. Ф. 409. Оп. 1. Ед. хр. 1228. Л. 19).

647

Кудрявцев высказал предположение, что вставка в «Чтение» Нестора с рассказом о выздоровлении сына Миронега и о «прозрении» (т. е. «крещении») некоего мужа сделана самим Миронегом. При этом он ссылался на сделанный О. М. Бодянским лексический анализ «Чтения» Нестора по харатейному списку Московской Синодальной библиотеки, позволивший ему прийти к выводу о том, что и «весь сборник — извода новгородского» (см.: Бодянский О. М. Чтение о житии и о погублении и о чюдесех святую и блаженную страсттерпьцю Бориса и Глеба, съписание Нестора. По харатейному списку Московской Синодальной библиотеки с разнословиями по некоторым другим // ЧОИДР. М., 1859. Кн. 1. Разд. III. Материалы славянские. С. 13–14 (разд. паг.)). От себя Кудрявцев добавил, что полуязыческую фразу об огнях, зажигающихся над кадилами, вряд ли мог написать монах Киево-Печерской лавры (см.: МХАТ. Ф. 409. Оп. 1. Ед. хр. 1228. Л. 20 об.).

648

Высказав предположение о тождественности личностей новгородских посадников Миронега и Мирошки Нездинича (см.: МХАТ. Ф. 409. Оп. 1. Ед. хр. 1228. Л. 21–22), Кудрявцев попытался выяснить биографию последнего и посчитал его за сына убитого в 1167 г. новгородцами бирича Незды. При этом имя «Незда» он определил как прозвище от галицкой реки Незды, упомянутой в Галицко-Волынской летописи под 1208 г., откуда бирич Незда мог быть родом. В подтверждение этого он сослался на данную в летописи характеристику жены «кормилича» Даниила Галицкого Мирослава как «кормилича Нездилова». По мнению Кудрявцева, Мирослав, будучи внуком (или правнуком) Незды и одним из авторов Галицко-Волынской летописи, не случайно упомянул название реки (Там же. Л. 19).

649

Слева на полях помета Кудрявцева: «Все случаи мне известны, и все они восходят к Нездѣ, убитому в 1168 г.».

650

Кудрявцев высказал предположение, что Жирослав, упомянутый в Галицко-Волынской летописи под 1226 г., — это не подлинное имя, а прозвище, и предположил, что так назван «дядька» великого князя Даниила Романовича Галицкого Мирослав, который, по мнению Кудрявцева, мог быть родственником новгородского посадника Мирошки Нездинича (см. черновики писем от