Новаторы - Ю. Кулышев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Идею Серго все собравшиеся встретили не простым одобрением, а с энтузиазмом.
Поговорили о характере книг. Они должны быть живым рассказом рабочих людей.
— Только, пожалуйста, не занимайтесь сочинительством, — предупредил нарком. — От некоторых очерков в газетах за версту отдает литературщиной, я хорошо знаю цвет глаз многих стахановцев, но не вижу, как они стали героями… Не надо «домысливать» — добросовестно запишите этих людей, если они не смогут написать сами, дайте редакционную обработку — и все.
При распределении тем на долю автора этих строк выпала работа над биографией Алексея Стаханова.
Перед прощанием Серго сказал в мой адрес:
— Если нужно, вызовем Стаханова из Донбасса в Москву… В Кадиевке вам не дадут сосредоточиться: митинги, собрания, обмен опытом… Стаханов, видно, не из очень разговорчивых, нужно будет потрудиться. Снимем номер в гостинице «Москва». Приходите к нему со стенографистками, пусть рассказывает…
Так и было сделано. Но сначала обратимся к истории рекорда.
2 сентября 1935 года в «Правде» появилась заметка такого содержания:
«Сталино, 1 сентября (корр. «Правды»). Кадиевский забойщик шахты «Центральная-Ирмино» тов. Стаханов, в ознаменование 21-й годовщины Международного юношеского дня, поставил новый всесоюзный рекорд производительности труда на отбойном молотке. За шестичасовую смену Стаханов дал 102 тонны угля, что составляет 10 процентов суточной добычи шахты, и заработал 200 рублей. Тов. Стаханов обогнал непревзойденных до сих пор мастеров угля Гришина, Свиридова, Мурашко».
Такого еще не было.
В первом полугодии 1935 года средняя сменная производительность забойщика на отбойном молотке в Донбассе составляла 6,7 тонны. Рекорды сменной добычи принадлежали забойщикам Свиридову с шахты № 10 «Артем» — 40 тонн, Мурашко с шахты «Красный Профинтерн» — 50 тонн, Гришину с шахты № 4/2-бис «Ирмино» — 85 тонн. Их имена и были названы в заметке «Правды».
Алексей Стаханов — такое имя никогда прежде не встречалось.
Серго Орджоникидзе, находившийся на лечении в Кисловодске, получив номер «Правды» с заметкой о Стаханове, немедленно позвонил по телефону в Москву — в Наркомтяжпром, в Главуголь, в редакцию «Правды». Придав рекорду Стаханова выдающееся значение, народный комиссар потребовал от работников промышленности поддержать почин Стаханова, а от работников печати поднять его имя на щит.
Что касается шахтеров — они не ждали «установок». Вслед за Стахановым в Донбассе на рекорд вышли десятки и сотни забойщиков.
«Правда» немедленно выступила со статьями, призывая начавшееся соревнование одиночек за наибольшую производительность труда превратить в движение всей массы донецких шахтеров.
Вслед за «Правдой» о Стаханове заговорила вся печать Советского Союза. Появились подробные описания рекорда.
Подробности таковы.
В Донбассе тех лет складывалось теперь уже ставшее всеобщим правило отмечать праздники трудовыми успехами. Комсомольцы шахты «Центральная-Ирмино» в городе Кадиевке, готовясь к Международному юношескому дню, обратились к секретарю шахтного парткома бывшему комсомольцу Константину Григорьевичу Петрову за советом, как лучше встретить этот день. Хорошо бы ознаменовать юношеский день рекордом.
На шахте «Центральная-Ирмино» рекорды никогда не устанавливались.
Это была рядовая шахта Донецкого бассейна. Во вседонецких соревнованиях ей ни разу не удавалось войти в число победителей.
На протяжении января — августа 1935 года партийный комитет неоднократно рассматривал вопросы о невыполнении плана, уделяя особое внимание техническому обучению рабочих и подготовке их к сдаче гостехэкзамена. Коммунистов обязали первыми сдать экзамен и с оценками не ниже, чем на «отлично» и «хорошо», а помимо того каждый коммунист должен еще обучить двух беспартийных.
В августе 1935 года на шахте началось соревнование на звание лучшего забойщика. Одновременно было организовано соревнование на лучший участок.
В общем, на шахте настроение поднималось, «психологический климат» складывался благоприятно, но чувствовалось, что нужен еще какой-то рывок, «все равно как в момент, когда самолет отрывается от земли». Так рассуждал парторг Константин Петров. И организации рекорда Петров придавал значение такого переломного толчка.
На шахте «Центральная-Ирмино» было немало хороших забойщиков как из числа коммунистов, комсомольцев, так и беспартийных рабочих. В соревновании на лучшего забойщика значительных результатов достигал в тот момент Алексей Григорьевич Стаханов, работавший на участке «Никанор-Восток».
Считали, что он мог бы достигнуть рекордной добычи.
На рекорд, несомненно, пошли бы и другие забойщики.
Для того чтобы решить вопрос о «мюдовском подарке», Петров 29 августа 1935 года обратился к начальнику участка «Никанор-Восток» Машурову, затем к заведующему шахтой Заплавскому. Заведующий считал рекорд нереальным. Начальник участка колебался. Тогда Петров и Машуров, выйдя из шахтной конторы, направились к Стаханову на квартиру и стали с ним советоваться. Стаханов жаловался им на трудные условия работы: лава разрезана на восемь коротких уступов, хорошему забойщику негде развернуться. Отбойный молоток находится в работе три — три с половиной часа или еще меньше, остальное время уходит на крепление выработанного пространства.
Петров высказал свою идею: если в течение смены Стаханов будет только отбивать уголь, а следом за ним пойдут крепильщики, такое разделение труда может резко поднять производительность.
Мысль Петрова пришлась Стаханову по душе.
— А что, если в самом деле пойти одному рубать всю лаву? Определенно вырубаю, если буду работать только молотком, а другие будут крепить. А если не вырубаю, тогда что?
Начальник участка Машуров заверил, что если Стаханов примет решение, необходимые условия будут созданы.
Стаханов дал согласие.
Разделение труда забойщика и крепильщика означало коренную ломку десятилетиями сложившихся приемов работы. Можно было ожидать, что подобное новаторство не обойдется без волокиты.
— Мы начали обдумывать, — рассказывал Стаханов, — когда лучше пойти на рекорд. Договорились, что удобнее всего — в ночную смену. Признаться, мы немножко опасались, как бы кто-нибудь не помешал нам…
Работу по-новому условились осуществить в ночь с 30 на 31 августа. Времени на подготовку оставалось немного. Машуров и Петров решили, что в короткий срок удлинить уступы в лаве не удастся, но поскольку в смену будет работать только один забойщик — Стаханов, он станет переходить из уступа в уступ, а за ним будут следовать крепильщики. Наметили взять двух лучших крепильщиков участка — Щиголева и Борисенко.
Оба они охотно дали согласие и 30 августа вместе со Стахановым разработали подробный технический план своей работы в предстоящую ночь. Условились в 10 часов вечера быть на участке.
В шахту вслед за Стахановым и крепильщиками спустились Петров, Машуров и вызванный Петровым редактор шахтной многотиражки Михайлов. Стаханов проверил состояние
