Девочка и гора - Марк Лоуренс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Турин отступил, дрожа, не доверяя каменной фигуре, оставшейся на месте. Почему-то статуя нервировала его больше, чем если бы это был старый труп.
— Аргес. — Имя само собой вылетело изо рта Турина.
Где-то позади него вспыхнул яркий зеленый свет, отбрасывая тень Турина на статую, возвышающуюся перед ним.
— Не говори.
— Это.
— Имя. — Три голоса, одно сообщение.
Страх должен был сжать челюсть Турина, даже если бы он не пытался проглотить это слово. Но оно все равно сорвалось с языка:
— Аргес.
— Еще раз, — предупредил человек позади него.
— И, — сказал следующий.
— Он придет.
Турин зажал рот обеими руками и, пошатываясь, отошел от статуи. Он повернулся к зеленому огоньку, который загорелся у него за спиной.
Прищурившись, он разглядел силуэты трех человек, один из которых был с горящим зеленым глазом. Он опустил руки, и из него вырвалось ругательство. Еще один из разрушителей разума, от которых они с Хеттой сбежали. Он побежал к выходу, старая привычка заставляла его по возможности избегать наступать на грибы.
— Что он делает?
— Убегает.
— От нас?
Женские голоса, надтреснутые от возраста. Что-то в них заставило Турина заколебаться. Он остановился в арке, через которую вошел в пещеру несколько часов назад. Его остановил их удивленный тон. Он оказался под единственной звездой в клетке и медленно повернулся. Среди Сломанных было трудно состариться, поэтому любой, кому это удавалось, заслуживал определенной степени почитания. Возможно, это уважение помогло Турину остаться там.
— Выйдите на свет, — в ответ крикнул он.
— У нас есть свой, — ответила одна из троицы, но они все равно вышли вперед, двигаясь осторожно, как это делали старики, возможно, наученные возрастом, или, возможно, они родились с этим, и эта осторожность позволила им пережить годы. Первая, скрытая сиянием ее одного пылающего глаза, повернулась, чтобы осветить двух других, которые следовали за ней, каждая держалась за предыдущую, как слепая. Зеленый свет делал их странными, как будто они могли быть существами из другого мира, но на самом деле это были старухи в рваных шкурах, костлявые, угловатые тела, морщинистые лица, обрамленные растрепанными прядями длинных седых волос.
— Ты — новый. — У старухи, ведущей остальных, был один звезда-глаз и одна пустая глазница, заполненная тенью. Две другие женщины были безглазыми. Турин рос рядом с Эуларом, так что это зрелище не столько нервировало его, сколько озадачивало. — Совсем новый.
— Откуда вы знаете? — Это было все, что он мог сказать.
Три женщины рассмеялись треснутыми голосами, как будто он пошутил.
— Здесь нет никого настолько глупого, чтобы связываться со статуей Скрытого Бога. — Первая из старух прищурилась. — И кроме того... — Зеленый свет потемнел и превратился в фиолетовый. — У тебя есть талант... — Свет покалывал его кожу. — ...марджал... искусный во льду и огне... — Она нахмурилась. — Есть е...
— Дай посмотреть! — Вторая женщина мгновенно вцепилась в лицо говорившей, и, к ужасу Турина, зеленый глаз оказался в ее руках. Турин сделал шаг назад, его желудок скрутило. Он попытался напомнить себе, что это была звезда, а не глазное яблоко. — А! — Она засунула звезду в правую глазницу и уставилась на него, как будто теперь могла видеть. — Дай мне зуб! Дай мне зуб! — Она выхватила нож из руки первой женщины, клинок, который Турин не заметил в темноте. Турин узнал тип оружия по описанию Яз, которая потеряла такое, сражаясь с Хеттой: зуб кинжал-рыбы.
— Кто вы такие? — изумленно спросил Турин.
— Нас называют Серыми Сестрами. — Она поклонилась. — И никак иначе. — Женщина рассмеялась, словно отпустила шутку, и две ее слепые сестры захихикали вместе с ней. В их веселье было то дикое качество, которое может исходить от поедания слишком большого количества грибов с серебристыми шляпками, тип смеха, который в одном шаге от того, чтобы никогда не останавливаться, в одном шаге от безумия.
— Дети Богов в Море, — выдавила первая.
— Мы видели золотые города и поднялись из них из-подо льда...
— Как пузыри!
Они подошли к нему, и Турин отступил назад, не сводя глаз с ножа. Он держал руки вытянутыми, ладонями вниз, с растопыренными пальцами, умиротворяюще:
— Я как раз... уходил.
— Останься, — сказала сестра с глазом. — У нас так мало посетителей.
— Я... э-э... я должен найти своих друзей. — Турин рискнул оглянуться, проверяя вход.
— Они у жрецов, — сказала третья сестра. — А жрецы хранят то, что у них есть. Те, кого привозят сюда, присоединяются к статуям или работают в шахте. Отсюда никуда не деться, мальчик. Только остаться.
— Он ищет девушку, — сказала сестра с глазом. Если не считать глаза, трудно было отличить одну от другой — возможно, тройняшки. — Особенную девушку.
— Он лююююююююбит ее, — пропела последняя из них.
— Он прилетел сюда, — сказала первая.
— На крыльях любви. — Сестра с глазом и зубом хихикнула.
— Вы видели Яз? — Турин обнаружил, что разрывается между поспешным отрицанием и изумлением. — Откуда вы узнали, что я летаю?
— Агатта видит все, — сказала одна из сестер без глаза. — То, что прошло.
— То, что есть. — Средняя сестра прищурила зеленый глаз.
— И то, что будет, — закончила последняя сестра.
Турин нахмурился:
— Вы видите все... И прячетесь в этой сырой пещере?
Последняя сестра протянула руку и выхватила глаз у сестры. Она надменно фыркнула:
— Это должно кое-что сказать тебе о состоянии мира, юный Турин. Где еще нам быть? У нас есть тепло, еда и вода.
Турин открыл было рот, чтобы ответить, но передумал. Он видел лед.
— А как насчет зеленого мира? — Яз так часто говорила об этом, и ее видение было подобно огню, возле которого он мог согреться, но он не мог войти в него, как не мог войти в пламя. Его воображение не могло представить, на что это может быть похоже. Даже когда камень вокруг него был окрашен в зеленый цвет светом ведьминого глаза. — Зеленый мир действительно существует, не так ли?
— Он
