Суровая мужская проза - Андрей Бондаренко

Утром температура окружающего воздуха опустилась до плюс пяти-шести градусов, из ближайшей извилистой лощины выполз молочно-белый туман, на совесть пропитанный влагой. Было очень холодно, зябко и промозгло.

Третий переход. Третья ночёвка…

Наступило четвёртое «походное» утро.

– Скучные вы нынче какие-то, – искоса поглядывая на «русских головорезов», понимающе усмехнулся Маххамад-младший. – Умаялись немного? Устали? Ну, да, Сахара умеет высасывать из людей жизненные соки. Особенно из изнеженных европейцев…. Ничего, сегодня отдохнём. Где-то часов в пять пополудни мы выйдем к Глубокой пещере. Там встанем – до следующего утра – серьёзным биваком. Покушаем. Выспимся. Помоемся. Постираемся.

– Даже помоемся-постираемся? Не шутишь? – недоверчиво хмыкнув, уточнил Петров. – В пустыне?

– Я похож на шутника? Нет? И на том спасибо. Сами скоро всё увидите, короче говоря…

В семнадцать десять, когда караван путников подошёл к высокой тёмно-серой скале, выступавшей из светло-жёлтых песков метров на восемьдесят-девяносто, бербер, приглашающе взмахнув правой рукой, объявил:

– Прибыли, господа офицеры. Любуйтесь.

– Ничего себе – пещерища! – восхитился Тёмный. – Да сюда и самолёт средней руки запросто закатится. Широченная и высоченная…. Слезаем с верблюдов?

– Зачем? Когда заедем внутрь, тогда и слезем. Вперёд.

– Подожди. Надо же достать из рюкзаков карманные фонарики. Пещера, как-никак.

– Не надо. Следуйте за мной, русские…

Они – длинной цепочкой – въехали в пещеру.

«Действительно, старина Маххамад оказался прав, здесь фонарики и прочие всякие факелы со свечками – ни к чему», – признал Лёха. – «Всё дело в тонких и извилистых прожилках неизвестной горной породы, которыми густо изрезаны стены, пол и свод этого просторного подземного помещения. Вот, они и светятся – приятным жёлто-зелёным светом, образуя призрачный полусумрак…. Светятся – светом? Мол, корявая фраза? А что делать, если это так и есть? То-то же…. А пол пещеры (да и она сама), неуклонно идёт вниз. Всё вниз и вниз…. Ага, подземелье – прямо-таки на глазах – неуклонно расширяется. Похоже, что мы вошли-въехали в какой-то необъятный подземный зал…».

– Поворачиваем направо, – велел хриплый и чуть надтреснутый голос проводника. – Примерно через сто пятьдесят метров останавливаемся, спешиваемся и заводим верблюдов в загон…

– Однако, блин подгоревший, – уважительно протянул Белов. – Да тут всё по уму оборудовано. Настоящая графская конюшня. То есть, «верблюдница». И даже овальная выбоина в каменном полу, заполненная относительно чистой водой, имеется…. А что находится вон в тех тёмно-серых холщовых мешках?

– В одних – овёс. В других – сено. В основном, сушёный чертополох и лишайники.

– А кто всё это заготовил?

– Кому надо, тот и заготовил. Не стоит задавать лишних вопросов, на которые – всё равно – не получишь правдивых ответов…. Пожалуй, русские, сделаем так. Вы ступайте налево. Увидите там что-то вроде походного лагеря: кострище, запасы дров, несколько толстых войлочных подстилок, прочее. Разводите костёр и отдыхайте. Я же освобожу «тягловых» от груза, накормлю и напою всех верблюдов. А после этого подойду к вам…. Договорились?

– Лады, старина…

Маленький костерок, уютно и задумчиво потрескивая, горел ярко и почти бездымно.

– Конечно, бездымно, – прокомментировал Тёмный. – Ведь, не верблюжий навоз горит, а самые натуральные идеально-просушенные дрова. Да и вентиляция здесь, судя по всему, идеальнейшая…. А вон в каменной стене вырублена длинная ниша, оборудованная широкими полками, на которых размещены деревянные ящики и картонные коробки…. Значит, чья-то «опорная точка»…. Чья, интересно?

– Будем надеяться, что дружеская, – прикуривая сигарету, вздохнул Петров. – А ещё лучше – наша. То бишь, «грушная»….

Через некоторое время к костру подошёл Маххамад-младший, сбросил с правого плеча тяжёлый брезентовый рюкзак и поинтересовался:

– Не хотите ли, русские, горячего кофейку? Арабского и ароматного?

– Хотим, понятное дело.

– В рюкзаке – походный котелок и жестяная банка с молотым кофе. А вон там, возле гладкой каменной стены, имеется крохотный родничок.

– Я схожу за водичкой, – вызвался Лёха.

– Молодец, сходи…. А в противоположной стороне от родника – каменный «бассейн» с тёплой водой, чуть-чуть минеральной. Там можно и вволю помыться. И слегка постираться….

Через некоторое время, разобравшись – на скорую руку – с помывкой и постирушками, они приступили к ужину.

– Надоели мне все эти консервы, – поднявшись на ноги, объявил бербер. – Угощу-ка я вас, русские, местным деликатесом.

Он подошёл к нише в каменной стене, оснащённой деревянными полками, и вскоре вернулся назад к костру, неся в ладони правой руки что-то продолговатое, завёрнутое в серую марлю. Присел на корточки и несуетливо развернул марлю.

– Копчёное мясо? – жадно задёргав носом, заинтересовался Белов.

– Ага. Дай-ка, Алекс, мне нож. Нарежу на порционные куски…. Держите, бойцы. Пробуйте…. Ну, как вам?

– Замечательно. Натуральный испанский хамон. Или же что-то насквозь аналогичное.

– Это, кстати, летучая мышь холодного копчения, обитавшая с полгода назад в этой пещере.

– Серьёзно? – не переставая активно работать челюстями, хмыкнул Тёмный. – Летающая мышка? Бывает. Очень вкусная, надо признать…. А добавка есть?

– А вы, русские, ничего, – одобрил Маххамад-младший. – Молодцы. Не брезгливые…

– Старина, а, вот, данная пещера. Она же такая большая и приметная…

– Мол, почему любопытное местное население обходит это подземелье стороной?

– Ага. Почему?

– Ничего хитрого. Умелое и регулярное распространение всяких страшных-страшных легенд, слухов и домыслов. Плюсом – несколько изящных м…, ми…

– Мистификаций?

– Это точно…. Ещё будут вопросы?

– Будут, – заверил Лёха. – Кто нарисовал все эти необычные и завлекательные картинки?

– Какие ещё картинки? – непонимающе поморщился Белов. – О чём это ты, братишка?

– Понимаешь, пошёл это я к роднику за водой, а там вся стена (гладкая-гладкая такая), покрыта рисунками. Причём, очень качественно выполненными и… э-э-э, странными, словно бы их нарисовали «изнутри». Или же снаружи, а потом покрыли толстым-толстым слоем идеально-прозрачного лака.

– И что же интересного изображено на этих подземных картинках-рисунках?

– Да, много чего, честно говоря. Всякие огнедышащие драконы и крутобокие кони с волчьими головами. Кудрявые кентавры и симпатичные грудастые русалки. Рогатые благородные олени с «дополнительными» человеческими руками и саблезубые полосатые тигры. Хоббиты с круглыми ушами и приземистые бородатые гномы с кузнечными молотами в руках. Широкоплечие трёхрукие рыцари в средневековых доспехах-латах и воинственные длинноволосые женщины на огромных боевых слонах. А ещё всяческие НЛО – практически на любой вкус: и дискообразные, и в виде классических ракет, и пирамидальной формы…. Маххамад, кто и когда всё это нарисовал?

– Кому надо – тот и нарисовал, – тут же нахмурился пожилой бербер. – Когда надо – тогда и нарисовал. Не стоит задавать лишних вопросов, на которые – всё равно – не получишь правдивых ответов. Всё, русские, будем ложиться спать. На земной поверхности уже наступила ночь. И у нас с вами – ночь…

– Ио-йо-йо, – донеслось из призрачного жёлто-зелёного полусумрака. – Йо, йо, йо. Ио-йо-йо…

– Что это, будильник надрывается? – нещадно пихаясь локтями, недовольно заворочался на старенькой войлочной кошме Петров.

– Наши верблюды волнуются, – сонно отозвался Тёмный. – А сколько сейчас времени?

– Подожди немного…. Ага, пять двадцать пять. Скоро рассвет…. Маххамад, что происходит?

– Йо, йо, йо. Ио-йо-йо, – упрямо и настойчиво разносилось по подземному помещению. – Йо, йо, йо. Ио-йо-йо…

– Похоже, что к Глубокой пещере пожаловали незваные гости, – поднявшись на ноги, предположил бербер. – Пойду, успокою верблюдов. Кха-кха…. Ждите, русские.

Вскоре всё стихло.

К погасшему костру, болезненно покашливая, вернулся Маххамад-младший и объявил:

– Пошли, бойцы, к выходу. Взглянем – что там и как. Естественно, прихватив с собой огнестрельное оружие. Я иду первым, а вы, приотстав метров на двенадцать-пятнадцать, шагаете следом…

В какой-то момент бербер резко остановился, плавно опустился на корточки, а потом лёг на живот и ловко, словно матёрая пустынная змея, пополз вперёд. Дополз до выхода из подземелья, с полминуты внимательно понаблюдал за округой, после чего поднялся на ноги и, приглашающе махнув правой рукой, позвал:

– Ко мне, русские.

Они подошли. На земной поверхности было светло: одна четверть солнечного диска уже выползла из-за далёкой линии горизонта, заполняя всё вокруг ласковыми светло-жёлтыми лучами.