Суровая мужская проза - Андрей Бондаренко

– Что-нибудь наркотическое? – недоверчиво хмыкнул Петров.

– Вас это смущает?

– Конечно.

– Бросьте. Ваш коллега Курье тоже сперва кочевряжился и физиономию воротил на сторону. А теперь – ничего. Регулярно употребляет и даже добавки просит…. Ассистент Жервилль, подойдите сюда. Передайте пилюли мистеру Бруно…. Спасибо. Проглотите, профессор, одну. Сразу полегчает. Обещаю.

– У меня сильная аллергия на многие виды лекарств…

– Глотай, гнида очкастая! – недвусмысленно направив пистолет на Алекса, рявкнул генерал Бридж. – Быстро у меня! Пристрелю мерзавца…. Вот, молодец. Послушный. Запей водичкой…. А теперь поговорим о деле, – вытащил-вывалил из пластиковой папки паспорта и прочие документы, изъятые у пленных при недавнем задержании. – Причём, – грозно нахмурился, – от этого разговора зависят ваши жизни. Или же, наоборот, смерти…. Итак, вы представляете в Сахаре интересы не только Квебекского Университета, но и крупной международной медицинской корпорации «Психогенетика»?

– Да, это так, – поправив на носу «профессорские» очки, важно подтвердил Лёха. – Нам поручено…

– Отставить! Мне плевать, что вам там поручено…. Интернет утверждает, что у корпорации «Психогенетика» существует так называемый «Страховой фонд», из которого финансируются различные «профсоюзные» проекты для нужд трудового коллектива: медицинские, пенсионные, спортивные, благотворительные и так далее.… Это правда?

– Правда. Годовые траты упомянутого вами фонда составляют свыше пятнадцати миллионов канадских долларов в год. Оплачивается, например, лечение сотрудников корпорации, попавших в серьёзные автомобильные аварии. А ещё выделяются значительные финансовые средства на…

– Отставить! Надеюсь, что щедрая корпорация «Психогенетика» не пожалеет трёх-четырёх миллионов долларов на выкуп двух своих сотрудников?

– Мы, так сказать, сотрудники, прикомандированные Университетом Квебека…

– Тем не менее, – нервно задёргал правой щекой руководитель «подземной» МИ-6. – Не пожалеет?

– Я, честное слово, не знаю. Пробовать надо.

– Ладно, попробуем. Завтра снимем видеосюжет (с вами, господа, в главных ролях), и переправим его в Канаду.

– Какой – видеосюжет?

– Молчать, ботан недоделанный! Какой надо, такой и снимем. А кто будет умничать и задавать глупые вопросы – по сусалам получит. Или же наш докторишка напичкает упрямца, меры не зная, всякой и разной гадкой химией.

– Напичкаю, – мерзко ухмыльнувшись, заверил Геббельс. – Экселенц, а можно задать нашим…э-э-э, нашим гостям один вопрос?

– Задавай. Разрешаю.

– Господа зоологи, а зачем вам понадобились беременные самки lobo desierto? Интересно же…

– Конечно, ради подвижных желёз их гипофизов[7], – со знанием дела пояснил Тёмный. – И, вообще, мы с профессором Бруно – не совсем зоологи. Так как проводим масштабные исследования и в области психиатрии. Наша университетская лаборатория работает с маньяками. Хотим создать вакцину, способную «превращать» маньяков в нормальных людей. То есть, возвращать им человеческий облик.

– Серьёзно? – искренне удивился «пустынный» врач. – Я сам когда-то интересовался этой, безусловно, неординарной тематикой. Даже готовился к защите докторской диссертации. Но потом – по ряду объективных и субъективных причин – был вынужден отойти от дел…. И что современные психиатры думают о маньяках? В частности, на какие «виды и подвиды» их подразделяют?

– На «властолюбцев», «сластолюбцев» (они же – «гедонисты»), «каннибалов» и «миссионеров». Последние интересуют нас больше всего. Эти маниакальные убийцы считают себя мстителями. Или же судьями, очищающими наш бренный и многогрешный Мир от всяческой «человеческой грязи и скверны»…

– Стоп-стоп. Вы, что же, относите любого мстителя к разряду маньяков? Извините, но категорически не согласен. Вот, в далёком босоногом детстве я смотрел немецкий фильм – «Апачи». Там бледнолицые переселенцы, науськанные подлым главарём, перебили большое индейское племя: и мужчин, и женщин, и стариков, и подростков, и даже маленьких детишек. А Ульзана – вождь племени, случайно оставшийся в живых, – начал мстить жестокосердным бледнолицым. Причём, на мой частный взгляд, совершенно по делу…. Он, что же, был маньяком?

– Я тоже в детстве смотрел этот замечательный фильм, – понимающе улыбнулся Белов. – Нет, отважный и благородный Ульзана, слава Всевышнему, маниакальными наклонностями не страдал. Да, он мстил, безжалостно убивая своих кровных врагов. То есть, подлого главаря и его не менее подлых прихвостней…. Но разве он обидел хоть одного белого ребёнка? Хоть одну бледнолицую женщину? Или же старика?

– Да нет, вроде.

– А потом, как я помню, Ульзана, прервав процесс мщения, ускакал в прерию?

– Так всё и было. Прервал и ускакал.

– В том-то всё и дело, уважаемый доктор…. А что вы думаете – по поводу графа Монте-Кристо? Ну, того самого, из одноимённого романа великого Александра Дюма? Кем он был?

– А что тут, спрашивается, думать? – высокомерно передёрнул узкими плечами Геббельс. – Конечно же, благородным мстителем.

– Ой, ли?

– Кем же тогда? Неужели, законченным и безжалостным маньяком?

– Очень похоже на то, – подтвердил Тёмный на голубом глазу. – Вот, вы сами посудите…. Эдмона Дантеса подло подставили, и он на долгие-долгие годы попал в тюрьму. Сидел там, размышлял, терялся в догадках. А потом, когда подвернулся счастливый случай, успешно сбежал из тюрьмы, разбогател, заделался высокородным графом и узнал имена коварных «подставщиков»…. И что же дальше? Разработал наш благородный граф Монте-Кристо целый комплексный план отмщения и, в конечном итоге, воплотил его в жизнь. Причём, до конца. Со всеми фигурантами разобрался по полной и расширенной программе, ни разу не притормозив. Замечу, что и всем ближайшим родственникам обидчиков досталось от него: и положение в обществе потеряли навсегда, и доброе имя, и капиталов лишились…. Резюмирую. «Нормальный» мститель, он всегда действует прямолинейно. Наметил, к примеру, семь-восемь жертв и давай их убивать: лично, призвав на помощь верных друзей, или же обратившись к услугам профессиональных наёмников. Одного прикончил, второго, третьего, четвёртого, а после этого, вдруг, остановился. Мол: – «Праведный гнев в моей груди уже больше не клокочет. Хватит крови. Поскачу-ка я в прерию – подбивать промежуточные жизненные итоги…». И, обратите внимание, про родственников своих обидчиков «правильный» мститель практически никогда даже не вспоминает…. Маньяк же – совсем другое дело. Он и остановиться не может. И «ближний круг» своих жертв всегда, как правило, держит в уме….

– Отставить! – мельком взглянув на циферблат наручных часов, занервничал Томас Бридж. – Болтуны выискались. Языки, что называется, без костей…. Вынужден вас покинуть, господа ассистенты, профессора и доктора. Пришло время принять…э-э-э, некоторые лечебные препараты. А вы трепитесь, трепитесь. Обсуждайте ваши важные научные проблемы. Не возражаю. Всех благ. До завтра…

«Пустынный» генерал, громко пукнув на прощание, ушёл, а Белов и Геббельс продолжили – с видимым удовольствием – жаркие дискуссии на различные психиатрические темы.

«Смотри-ка ты, как хорошо Артёмка подготовился к выполнению этого особо-важного задания», – одобрил Петров. – «Чешет, как по писанному. Молодчина…».

Минут через двадцать он решил, что пришла пора приступить к следующей фазе операции. Решил и, соответственно, приступил. То бишь, грохнулся с нар на каменный пол, закатил глаза, выгнулся крутой дугой и забился в отчаянных конвульсиях.

– Профессор, что с вами? – бросился на помощь Тёмный. – А, ведь, предупреждали, что у него сильнейшая аллергия на многие виды лекарств. Нет же, глотай, глотай. Узурпаторы…. Да помогите же, ради Бога! Пока он себе язык не откусил. Мне одному не справиться…

– Что делать? – запаниковал «пустынный» доктор. – Охранник! Ко мне! Отпирай дверь!

– Дык, не положено…

– Молчать! Отпирай!

Треск ключа, торопливо поворачиваемого в замочной скважине. Противный скрип ржавых дверных петель. Шум шагов. «Цок» отпираемой защёлки на медицинском саквояже.

– Ты держи профессору ноги, а ты – голову, – велел Геббельс. – Сейчас я ему вколю дозу стимулятора…

Прошло ещё пять-шесть секунд. На каменном полу лежали два неподвижных тела.

– Минут пятнадцать будут без сознания. Может, и все двадцать, – констатировал Белов. – Свяжем?

– А чем, собственно? – болезненно поморщился Лёха. – Подручными средствами? То бишь, предварительно порвав их собственные куртки на полосы? Не будем, пожалуй, рисковать. Да и времени нет. Кончаем…

Противный хруст, сопровождавший процесс «скручивания» шейных позвонков. Второй…

Прихватив трофейное огнестрельное оружие, пару ножей (из ножен охранника и докторского саквояжа), а также увесистую связку ключей, они вышли из тюремной камеры и прошли метров семьдесят – по подземному коридору – направо.