Торговец счастьем - Аджи Диас

– Лунный зверь. Черт бы его побрал! – голос начальника Тремьена звучал приглушенно из-под шелкового платка, которым тот закрывал нос, защищаясь от местной вони.

Тучный мужчина, с необъятным пузом и двойным подбородком, являлся начальником жандармского отдела и непосредственным руководителем следователей Пакса и Петрикор. Недалекий, наглый любитель свинины и взяток был вне себя от того, что его потревожили посреди ночи и был более недоволен мыслью, что придется снова получать взбучку от наместника столицы. Как же иначе? Дело то было серьезным, а убийца, кем бы он там ни был, все еще пребывал на свободе.

– Полуночный зверь, – поправила Афина, за что получила гневный взгляд маленьких злобных глазок Тремьена.

– Всего месяц его не было, – хмыкнул Гидеон, глядя куда-то вдаль, в темноту переулка. – Ищейка сказал то же, что и раньше. Размытая картинка, зверь, нападение, вот это. Он уже взял кровь на анализ. Скоро узнаем, кто жертва.

– И никаких следов? – спросила Афина, скрестив руки на груди.

– К сожалению, нет.

Уже шестое подобное убийство за полгода, и никаких зацепок. Всегда одно и то же. Каша из разорванных внутренностей, кровь, раздробленные кости. От жертвы почти ничего не оставалось. Так продолжалось до четвертого убийства, пока в дело не подключили Ищейку. Случилось это после шумихи в газетах.

Казалось бы, кого это волнует? В таком большом городе как Аррас каждый день умирали десятки людей, но газетчики раздули из этого такую шумиху, что верхам пришлось обратить на проблему свое внимание. Но даже с прибытием Ищеек дело не сдвинулось с места. Они с помощью крови определяли жертву, видели их последние воспоминания, но без толку. Убитые просто не успевали понять, что происходит. Потом позвали штатных медиумов, спиритистов, магов и даже сенсоров. Результат нулевой.

Следователь, расследовавший это дело ранее, до Петрикор и Пакса, повесился около месяц назад. Еще одна порция счастья для газетчиков. «Полуночный Зверь свел с ума своего охотника. Кто следующий?» спрашивали заголовки газет. Злорадство, в чистом виде, подогревавшее массовую истерию в городе. Каждый прокол служителей закона мастера печатной машинки поливали грязью так, словно первые сами были виновны в преступлениях, что не могут раскрыть. Читающие все это граждане не знали, что думать. В пабах и барах за кружкой пива шли горячие обсуждения последних новостей. Кто-то ругал жандармов, используя самые яркие слова своего лексикона, кто-то махал рукой и вставал на защиту блюстителей закона, но все замолкали, когда некоторые начинали рассказывать, будто бы сами видели Зверя.

В местах, более цивилизованных, о нем также не забывали. Политики, воспользовавшись моментом, надрывали глотки, обвиняя друг друга в некомпетентности. В предвыборных речах у большинства из них на первом месте, в списке невыполнимых обещаний, значилась именно поимка Полуночного зверя. Предприниматели делали деньги на страхах людей, предлагая купить обереги и священные амулеты, якобы защищающие от ночного хищника. Заботливые матери заводили своих детишек пораньше домой. Возросло количество прихожан в церкви, где многие поговаривали о конце света и его предвестнике в виде Зверя. Словом, несколько смертей, раздутые прессой, влияли на всю столицу, казалось, медленно сводя его с ума.

Но как бы это парадоксально не было, для Арраса это являлось привычным состоянием. Каждый год в городе появлялся какой-нибудь сумасшедший, маньяк или монстр, рожденный в ходе неудачного эксперимента, о котором говорили все. Ажиотаж и слухи, перемешанные с фактами, подкрепленные прессой, создавали для города своих злодеев и героев. Масштабы событий приукрашивались и преувеличивались. Каждый год газеты говорили об ужасном враге, грозящем всем жителям Арраса, и спустя время о спасителе в лице одного героя или нескольких. Ловцы удачи и легких денег, частенько начитавшись газет, самостоятельно искали городских маньяков и чудовищ. В последние годы пресса стала популярнее даже литературных книг. Конечно, ведь написанное на дешевой бумаге было красочнее и интереснее всяких приключенческих романов. А факт того, что все это происходит взаправду и совсем недалеко, прямо в твоем городе, захватывал дух! А насколько это самое «взаправду» соответствует истине, являлось делом не первой важности.

– О жертве что-нибудь известно? – переспросила Афина. – Есть какие-нибудь личные вещи? Документы?

– Нет.

– Этим и займитесь! – пропыхтел Тремьен и направился к журналистам.

Ведьма взглядом проводила кабана в дорогом костюме и обратилась к напарнику.

– Ты забыл это, – Афина протянула ему маленький серый предмет.

Гидеон машинально проверил карманы, и, украдкой оглянувшись, принял свой жетон.

– Извини. Видимо, выпал из кармана.

– Ничего страшного. Кстати, что по той девочке?

– Юная магичка разорвавшая дюжину горожан на воздушной барже? – уточнил Гидеон. – Это дело передали тайной жандармерии. Сейчас бедняжка на полпути к Магаскоре.

– Неужели серране до сих пор так сильно боятся магов?

– У них есть на это свои причины, – хмыкнул мужчина, спрятав жетон во внутреннем кармане пальто. – Хорошо, что не закинули ее нам.

– Не думала, что ты боишься трудностей, – лукаво улыбнулась Афина. – Займемся делом.

– Да, точно.

– Хоть пистолет с собой? – спросила шепотом Афина.

Гидеон пощупал пояс и улыбнулся. Но улыбка быстро исчезла, когда рядом прошел один из криминалистов. Следователь снова вгляделся вглубь переулка.

– Эй, ты куда? – спросила Афина, когда напарник пошел в темноту.

– Итак, Строительная, – начал Гидеон, стараясь не наступить на кровь или валяющийся вокруг мусор. – А ты знаешь, что раньше здесь находились кирпичный завод и целая куча правительственных складов. Здесь всегда стоял красноватый туман. А теперь все пустует и всегда ночь. Еще одна прихоть Папы Принца. Район так и называется – Ночь.

– Тот самый Принц? – уточнила Афина, глядя себе под ноги. – Ты рассказывал. Клейменный садист обожающий мучить своих подчиненных.

– И не только, – задумчиво ответил Гидеон, продолжая идти. – Ты когда-нибудь слышала о химеритах?

– Ну конечно, их и в Ковене полно.

– Так вот, наш Принц как раз-таки из Химеры.

– Да ладно? – искренне удивилась женщина. – И так многого добился? У нас они являются наемниками. Я помню, был у меня один телохранитель-химерит. Туповатый громила с прозрачной кожей. Представь себе, кожа, под которой видны кровеносные сосуды, вены, мышцы и местами даже кости.

– Ну, наш химерит ничем не отличается от обычного человека. Внешне. Но вот мозг у него работает совсем иначе.

Заметив таинственную ностальгическую улыбку на лице напарницы, Гидеон воскликнул:

– О, боги глубин! Только не говори, что у тебя была интрижка с твоим телохранителем.

– Я была молода, – ответила ведьма без толики стеснения. – Давай не будем поднимать эту тему. Я ведь тебя не спрашиваю о твоих дамах сердца.

– О, не стоит.

Впереди возникли высокие ящики и бочки, оставленные здесь, черт знает, когда, черт знает, кем. Криминалисты и жандармы остались в полусотне метров позади. Не выдержав, Афина прошептала заклятие, и прямо в воздухе возник маленький пучок желтого света. Светящийся шарик закружился, завертелся и, пища, обратился в магического цыпленка. Этого оказалось достаточно, чтобы разглядеть стену из мусора впереди, нагромождения зловонных отбросов под тонким брезентом, ветхие мешки или серые пакеты.

– Ты нашел, что искал? – спросила Афина, глядя, как цыпленок из света усердно имитирует повадки птицы и клюет старые кирпичи.

Гидеон оглянулся по сторонам, будто прислушиваясь. Постояв около полминуты, он закатал рукава своего пальто, передал шляпу напарнице и начал сгребать один мешок за другим.

– Не самое удачное время, чтобы беспокоиться о чистоте города, – прокомментировала Афина.

Но Гидеон продолжил и после пятого мешка, скинутого в сторону, он замер и отшагнул назад. Афина пораженно ахнула и мысленно приказала цыпленку выйти вперед, чтобы лучше разглядеть все.

– Выходи, – приказал Гидеон, стряхивая пыль с пальто.

В глубине мусорной горы, среди остатков стройматериалов, полусгнивших объедков и нескольких кошачьих трупов сидел конструкт.

– Вот черт. Как ты узнал? – прошептала Афина, глядя, как серая бочкообразная машина робко, с трудом балансируя на тонких конечностях, вылезла из своего укрытия.

Гидеон ничего не ответил и медленно обошел находку. Конструкт стоял ровно, держа манипуляторы на середине округлого нелепого корпуса. Поза напоминала молитвенную, будто конструкт просил своего создателя вытащить его отсюда.

– Назовись, – приказал Гидеон на третьем круге.