Блог «Серп и молот» 2017–2018 - Петр Григорьевич Балаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В «Родной речи» тексты побольше, чем в букваре, ошибки я делал и раньше, когда их воспроизводил по памяти, учительница меня поправляла, но еще ни о чем не догадывалась. Однажды на уроке, когда мы читали по очереди вслух рассказы из учебника, дошла очередь и до меня. И очередь дошла, когда пошел текст мне не знакомый. Это был позор. Оказалось, что отличник элементарно не умеет читать.
Несколько дней Анна Павловна занималась со мной лично. Бесполезно. Я не мог складывать буквы в слога. Учительница вызвала в школу мать и сказала, что меня нужно показать психиатру. У меня какой-то дефект развития, как она поняла.
Дедушка у меня был человеком не грубым, но в запале выражения не подбирал:
— Я вам сукам, покажу дефективного! Сами дефективные кобылы! Петька, иди сюда, сейчас я тебя научу читать…
За несколько минут он мне объяснил, как из букв получаются слога. Я до сих пор помню это чудо, когда вдруг из отдельных букв я увидел слога. А из слогов — слова. За ночь я прочел всю «Родную речь». Я не мог оторвать от книжки. После стольких дней нервного напряжения, связанного с тем, что приходилось хитрить, изображая из себя умеющего читать, испытать такое облегчение!
На следующий день в школе был урок по чтению на скорость. Ученики читали текст в «Родной речи», а Анна Павловна засекала, сколько слов в минуту они могут прочесть. Я тянул руку. Вверх, я хотел тоже читать. Учительница подумала сначала, что я прошусь в туалет…
За одну минуту я прочел 104 слова. Почти в два раза больше, чем даже лучшие ученики класса.
* * *После школы я побежал записываться в сельскую библиотеку. Набрал всяких «Мойдодыров». Тогда на руки давали только по три книжки за один раз. Прибежал домой. И прочитал эти тоненькие детские книжонки буквально за пару часов…
Пацану не только дедушка нужен. Желательно пацану иметь еще и старшего брата. Лучше — не одного. У меня были. Два двоюродных старших брата. Юрка Балаев, на 5 лет старше меня. И Вовка Гаврик, на 2 года старше. Два гада, которые во всех играх надо мной издевались. Они меня не били, конечно, просто когда играли в индейцев или в войнушку, то мне доставалось «ножом Чингачгука» и «прикладом партизана» так, что я ходил в синяках. Когда я был совсем еще маленьким, примерно 5 или 6 лет, я пробовал жаловаться деду и бабушке (мы у них в доме и дворе обычно собирались, все братья), меня они обзывали ябедой… Короче, я вырос с приобретенным инстинктом никогда и никому не жаловаться. Братьям спасибо.
Балаевская порода — это не чистокровки-арийцы. По семейной легенде ее основатель какой-то черкес, который угнал на родине табун коней и пригнал его в Пензенскую губернию. Продал, купил землю, начал на этой земле разводить лошадей и овец, разорился, предварительно женившись на русской. Потом его сын снова разбогател. Но внук ударился в политику, стал эсером, его кулаки убили в 1905 году, оставил сиротами шестерых сыновей. Хозяйство разорили. Сын черкеса, дед моего деда, не дожил до возвращения Павла Карповича (моего деда) из армии, умер от ангины.
Мой дед в детстве едва не умер, к нему, когда он был ребенком, цеплялись все болячки. Братья — богатыри, Павел Карпович — 162 ростом и до самой смерти худенький, как подросток. Когда после гражданской войны в РККА началось сокращение, оставили в армии самых здоровых из рядового состава. Медицинская комиссия была жестокой. Моего деда и оставили. До увольнения в запас, как он мне рассказывал, был у Буденного коноводом, потом служил при штабе Тухачевского в комендантском взводе. По его просьбе перевелся в кавалерийскую дивизию. По просьбе Тухачевского. Был одним из лучших наездников, на соревнованиях по джигитовке награжден именной саблей Буденного.
Когда демобилизовался из армии в 1930 году, вернулся в родную деревню ст. Каштановка Пензенской области, пять старших братьев вели кулацкое хозяйство, на следующий день после возвращения деда их и раскулачили. Уехал на Дальний Восток с женой. Перед уходом в армию он успел жениться, в 16 лет, на самой красивой девушке округи. Жена жила в девках пока он не стал на сверхсрочной старшиной, потом переехала к нему, родили тетку Любу. После переезда на Дальний Восток — у них появился сын, дядька Вася. В 1940 году родился мой отец.
В колхозе, в Приморском крае, дед создал конеферму, поставляли лошадей для РККА и продавали другим хозяйствам, Семен Михайлович Буденный прислал ему двух жеребцов — дончака и русскую рысистую. Метисов этих жеребцов с местными рабочими лошадками колхоз и продавал сначала. Потом купили донских и рысистых кобыл. Начали получать чистопородных жеребят. Дед приметил одного из потомков подаренного Буденным рысака. Пулемет — такую кличку дали этому жеребенку. Строчил ногами, как пулемет. Когда мне о нем дедушка рассказывал, у него даже слезы на глаза наворачивались. Жеребец должен был стать знаменитым. Резвость была феноменальная. Колхоз бы обогатился на одном его потомстве. Семен Михайлович Буденный и Климент Ефремович Ворошилов лично контролировали коневодство в колхозах. Дед написал Ворошилову, что у него есть прекрасный рысак 3-леток, к письму приложил данные по контрольным забегам жеребца в коляске. Пригласили с конем на ВДНХ.
Буквально за несколько дней до отправки на ВДНХ, ночью на конюшню пришел председатель колхоза, приказал дежурному конюху запрячь в коляску Пулемета. На самом красивом во всем Приморском крае коне он поехал к свой зазнобе в соседнюю деревню. Пока они в доме этой зазнобы занимались лямур-амур, местные парни сняли с коня сбрую, и привязали жеребца к коляске за хвост. Председатель после того, как с бабенкой вдоволь нацеловался, вышел и увидел эту картину. Ничего не придумал лучше, как взять у своей пассии веревку (налыгач такая веревка называется — знаете, что это такое?), взнуздал веревкой коня и погнал его так и привязанным за хвост к коляске. И хвост жеребцу оторвал.
