Вторая колыбель - Игорь Ласьков

Когда Рон пришел в себя, он обнаружил себя сидящим на стуле, с привязанными к стулу руками и ногами. Обведя все еще затуманенным взглядом комнату, он увидел этих двоих… техников, роющихся в его записях на столе, и в вещах в его чемодане. Один из них, тот, что разговаривал с Роном, заметил, что он очнулся, и сказал на чистом американском английском:

— О, наш писатель очухался! Что, писатель, башка трещит?

— Трещит! — ответил Рон. — Кто вы такие, и что вам надо?

— Кто мы такие, тебе знать не обязательно! А надо нам… полное собрание сказок братьев Манзанино. И твои к ним пояснения. Ты ведь успел уже придать им литературный вид, не так ли? Отдашь все и будешь держать язык за зубами — будешь жить! А нет — ну, надеюсь, тебе не надо объяснять, что тогда с тобой будет?! Помнишь Саймона Родригеса? Пришлось нам с ним тогда повозиться! В конце концов все рассказал и отдал, гаденыш!

Лет пять тому назад журналист "Чикаго трибьюн" Саймон Родригес "нарыл" серьезный материал на сенатора от штата Мичиган Джека Болтона. Болтона подозревали в связях с мафией, незаконно перераспределяющей государственную помощь нищим в трущобах Чикаго, и в нескольких других коррупционных скандалах. Но прямых улик не было, и ему удавалось избежать наказания. Родригес тогда очень сильно побеспокоил Болтона, и тот через Глендейла попросил Мортимера "повлиять" на журналиста. Псы Мортимера тогда так отделали Родригеса, что тот через неделю скончался от почечной недостаточности. Так значит этот садюга избивал Родригеса! Смуглый подошел к Рону, сел на стул напротив него, и, омерзительно осклабившись, спросил:

— Ну, давай, рассказывай, кому ты успел натрепаться про россказни Манзанино и где компромат? Во всех видах: бумажном, электронном. И учти, будешь врать — только наживешь себе проблем, и нас заставишь поработать над твоим воспитанием!

— Все бумаги — на столе; все, что успел написать — в компьютере. Копию сбросил на флэшку, она торчит в компьютере сбоку. — ответил Рон, отметив про себя, насколько гадкая улыбочка у этого латиноса. Тот в это время поднялся, и повернулся было уходить, но вдруг развернулся и резко ударил Рона кулаком в солнечное сплетение. Рон задохнулся от боли, и попытался согнуться, но привязанные к спинке стула предплечья не особенно позволили это сделать.

— Зря ты так рано, он ведь не артачится вроде! — с легким укором заметил второй, пониже и белобрысый.

— Ничего, чтоб знал свое место и с кем имеет дело, сволочь! — обиженным тоном, как будто это ему врезали в живот, ответил смуглый.

"Как эти скоты так быстро вышли на меня?" — подумал Рон. — "Даже если они потрясли Мадлен… я не говорил ей, куда именно в Бразилии я еду." Потом его осенила догадка, что, видимо, они проследили его журналистские связи, и вынюхали, что он дружит и работал с Жозе. Ну, а выяснить адрес Жозе им большого труда не представляло. "Осел, как же я не предвидел это раньше!" — подумал Рон. Спазм после удара почти прошел, он выпрямился и задышал ровнее. Эти двое собрали все его бумаги, сложив их в пустой ящик из-под инструментов. Белобрысый сел за лаптоп Рона проверять содержимое флэшки. Смуглый подошел к Рону, сверля его ненавидящим взглядом, и сквозь зубы спросил:

— Где еще ты сохранил этот файл?

— Больше нигде, только в компьютере и на флэшке! — ответил Рон.

— Врешь, мразь! — прошипел смуглый, и резким точным движением левой дал Рону в правый глаз. Удар был настолько силен, что Рон опрокинулся вместе со стулом назад. Его голова оказалась сантиметрах в пяти от острого выступа массивной металлической статуэтки. Слегка влево, и этот выступ пробил бы ему череп.

— Ты полегче, полегче! — недовольно пробурчал белобрысый. — Не хватало еще, чтобы он окочурился от наших рук! Хватит кулаки чесать, слышишь?!

— Да все, все, успокойся! — в замешательстве ответил ему смуглый. Он поднял Рона с пола, и, глянув на его глаз, озабоченно отметил:

— Э-ээ, да у тебя сейчас синяк будет! Здорово я тебя приложил! Ну, сейчас мы тебя полечим малость! — Смуглый пошел на кухню, и стал хлопать там дверцами шкафов и греметь посудой. Белобрысый закончил читать статью на лаптопе, сохранил ее, сбросил еще и на свою флэшку, и спрятал обе флэшки в карман. Смуглый в это время вернулся из кухни с пакетом льда в миске.

— А это зачем? — спросил его белобрысый.

— К глазу ему приложить, а то заплывет совсем! — ответил смуглый.

— Надо бы квартиру обшарить, может, он еще где-то флэшку или бумаги спрятал?! — высказал предположение белобрысый. — Кто ему лед держать будет?! У нас и так времени в обрез!

Смуглый озадаченно посмотрел на Рона, потом его осенила какая-то идея. Он подвинул Рона правым боком к столу, поставил на край стола миску со льдом, и довольно участливо сказал ему:

— На вот, приложись глазом ко льду, а то совсем заплывет! А мы пока делом займемся!

С этими словами он и белобрысый пошли рыться в других комнатах, оставив Рона возле стола. Он приложился глазом ко льду, почувствовав облегчение. Глянув на стол, Рон обнаружил, что его оставили совсем рядом с его включенным лаптопом. Видимо, потому, что он был связан по рукам и ногам. Рон глянул на открытые программы: помимо текста статьи были открыты еще несколько окон в браузере. Он вспомнил, что прямо перед приходом этих ублюдков он открыл свой почтовый ящик, и хотел сохранить в нем текст статьи, но не успел. Ящик до сих пор был открыт, видимо, белобрысый не заметил этого. Эх, если б хоть одна рука была свободна! Рядом с лаптопом лежал длинный деревянный карандаш. Рон любил во время обдумывания текста рисовать на листе всякие фигурки, линии, закорючки. А что если попробовать… взять в рот карандаш, и карандашом нажимать клавиши?! Рон губами захватил конец карандаша, перехватил его поудобнее, зажав в зубах. То водя им по "мышкиной подстилке" на лаптопе, то нажимая клавиши на клавиатуре, то клацая "мышкой", он "прицепил" файл с текстом статьи к пустому сообщению, вызвал из списка контактов свой адрес, и отослал сообщение себе на ящик. После чего закрыл от греха это окошко, положил карандаш подальше от лаптопа; и занял ту же позу, в которой эти двое недоносков оставили его. Он уложился как раз вовремя, минуты через полторы они вернулись. Белобрысый выключил лаптоп Рона, собрал его и засунул в ящик из-под инструментов. Пошарив еще взглядом по столу, он забрал и мобильник Рона. А смуглый достал рулон широкой клейкой ленты, отрезал кусок, и залепил Рону рот. Рон попробовал было уворачиваться, но смуглый подсунул ему кулак под нос, и Рон угомонился. После чего смуглый вынул из второго ящичка, с которым они пришли, электрошокер; и, подойдя к Рону, ткнул в него разрядником. Последнее, что помнил Рон перед потерей сознания, была дикая боль в месте разряда. Потом двое его мучителей развязали его, положили в огромный ящик, который привезли с собой, туда же побросали кое-какую его одежду и пару сандалей, закрыли ящик на кодовый замок, поставили его на тележку, и повезли к выходу. Не забыв, конечно, прихватить и ящики из-под инструментов с бумагами и лаптопом Рона.