Вторая колыбель - Игорь Ласьков

XXXIII

Когда Мортимеру доложили об исчезновении агентов, отправленных на захват журналиста, он рассвирепел:

— То есть как это — исчезли?! Куда они могли исчезнуть?! А журналист?!

— Никто не знает, сэр! Пропали бесследно, и журналист тоже! — вытянувшись в струнку ответил ответственный за операцию офицер.

— Где и когда они выходили на связь в последний раз? — раздраженно спросил Мортимер.

— В 14:42 по местному времени, из квартиры журналиста. Они удачно его взяли, и собирались ехать на нашу явку. С тех пор от них ни слуху, ни духу! Наши люди там все обшарили, опросили местных, кого и как смогли. Никто ничего не видел. — ответил офицер.

— А "маячок" на машину хотя бы поставить догадались? — спросил Мортимер.

— Поставили, но, скорее всего, они не успели его включить. Что-то, или кто-то, по-видимому, не дал им этого сделать.

Мортимер умолк, теребя бородку, что было знаком чрезвычайной задумчивости. Через минуту, уже спокойным голосом, он сказал офицеру:

— Дон, распорядитесь, чтобы искали и дальше! Пусть опрашивают новых людей, расширят круг поиска! Не может быть, чтобы машина с тремя людьми пропала бесследно в большом городе, средь бела дня! Обязательно найдется хоть один, что-то видевший, слышавший, знающий! А тем временем отправляйтесь в Сан-Паулу, и сегодня же! Свяжитесь там с Симоном и его людьми, они парни толковые, проверенные! Подключайте их к поискам, и немедленно! И найдите их, Дон, живыми или мертвыми, но найдите!

Мортимер встал, давая понять, что разговор окончен. Дон кивнул, и вышел из кабинета. Мортимер набрал на видеофоне номер Глендейла. Когда тот подключился, Мортимер запросил встречи с ним. Глендейл был очень занят сейчас, поэтому поинтересовался, насколько это срочно. Мортимер сказал, что дело крайней важности. Глендейл дал добро, и Мортимер отправился на доклад о текущем положении дел. В кабинете у Глендейла сцена повторилась в точности с той, что недавно была у Мортимера. С той лишь разницей, что Глендейл, как человек склада неуравновешенного, принялся обвинять Мортимера в плохой организации дела. К чести для Мортимера, он никогда перед лицом начальства не перекладывал вину за неудачи на подчиненных. Спокойно выслушав истерику босса, он ответил, что готов понести наказание за промахи в работе, но готов и немедленно исправлять ошибки. Хотя, по сути, никаких ошибок тут не было. Те двое его оперативников понятия не имели, что люди из ФБР незадолго до их визита установили замаскированную миникамеру на площадке перед квартирой Жозе; и следили за ней, ожидая выхода Рона. Ожидая также появления людей Мортимера, они на всякий случай перехватили двоих в форме техников, зашедших в квартиру. Уж очень это выглядело подозрительно, и, как оказалось, сделали они это не зря. Но ни Мортимер, ни Глендейл, естественно, ничего об этом не знали. Глендейл постепенно успокоился, и Мортимер изложил ему те меры, которые он предпринял по исправлению ситуации. Глендейл признал их разумными, и заметно приободрился. Пройдя к старинному секретеру, вынул оттуда бутылку коньяку и две рюмки. Налил себе и Мортимеру, и знаком пригласил его выпить.

— Тут вот еще одна моя головная боль, — сказал Глендейл. — Комитет по устранению последствий катастрофы вызывает все больше нареканий в прессе. Я имел глупость посадить туда своих приятелей, которым многим обязан; а они… свиньи, только знай прикарманивают бюджетные деньги, выделенные на восстановление пострадавших регионов. И что делать теперь — не знаю! Этих пиявок теперь от этой кормушки не оттащишь. Снять их с постов — значит нажить себе смертельных врагов. Они ведь ни перед чем не остановятся, шлепнут, и все тут!

Мортимер и без его откровений прекрасно знал, кто сидел в Комитете, и чем Глендейлу грозило отстранение их от кормных постов. Некоторое время назад у него созрел план, изложить который Глендейлу сейчас было самое время.

— Босс, я хотел бы изложить Вам кое-какие соображения на этот счет, если хотите!

— Слушаю Вас, Джон! — ответил Глендейл.

— Сэр, откровенность за откровенность: Вы действительно поступили опрометчиво, назначив в Комитет всю эту полууголовную шваль. Да и не только в Комитет, в правительстве они тоже держат многие ключевые посты. Чем дальше, тем больше они начинают оттирать Вас от управления страной. Их влияние уже достигло опасных пределов, за которыми возможно устранение Вас от власти, и, по сути, установление в стране власти уголовного клана. И у меня, и в Бюро (ФБР) есть предостаточно компромата на каждого мафиози, сидящего на ключевых постах. Если судить их справедливым судом, каждого можно упечь пожизненно, а многих и вовсе отправить к праотцам. Проблема в нашей чересчур мягкой судебной системе. Они тут же наймут лучших адвокатов, которые разжалобят овец в суде присяжных, и многие избегут наказания вовсе. Ситуация сложилась критическая, и действовать тут надо быстро и решительно. Надо объявить в стране режим чрезвычайного положения, мотивируя это недавней катастрофой на юго-западе, да и общим серьезным положением дел в стране. Закон о чрезвычайном положении, как Вы сами знаете, дает Вам практически неограниченную власть. Используйте ее для быстрого устранения Ваших противников, прежде всего из мафии, как самых опасных. Их надо хватать всех сразу, быстро предъявлять им обвинения, и судить судом трибунала. Суды должны выносить максимально суровые приговоры, для самых опасных и влиятельных Ваших конкурентов это должен быть смертный приговор. Менее опасные пусть доживают свой век за решеткой.

Глендейл ошарашенно таращился на Мортимера. С минуту помолчав, переваривая сказанное своим верным сторожевым псом, он в конце концов сказал:

— Но ведь… журналисты подымут страшный вой! Выставят меня узурпатором, диктатором, эдаким… Сталиным и Гитлером в одном лице!

— В масс медиа, везде без исключения, надо ввести цензуру, чтобы они и тявкнуть не смели без разрешения. Одновременно провести мощную пропагандистскую кампанию, разъясняя всем благие цели и пользу Вашего решения. Особый упор сделать на то, что все это временно, до исправления ситуации в стране. Между прочим, опросы общественного мнения показывают, что большинство населения поддерживает жесткие меры властей по наведению порядка. А там… там видно будет, что делать дальше. Если удастся навести стабильный порядок, толпа будет Вас боготворить. Тогда будет куда проще и провести поправки в Конституцию, узаконивающие Ваши реформы и власть. Только делать это надо срочно, слишком уж вылазят наружу казнокрадство и злоупотребления Ваших ставленников. Еще немного, и оппозиция насобирает достаточно компромата, чтобы затеять процедуру импичмента. Ваши рейтинги падают, сэр! Ждать дальше нельзя, пора действовать, и действовать решительно!