Как ты там? - Фёдор Вадимович Летуновский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Хорошо бы позавтракать, – сказал я, когда, возвращаясь на стоянку сонгтео, мы проходили мимо магазина «7/11», – Давай зайдём.
– Иди, я тебя подожду. Но, может, ты лучше грибного супчика захочешь отведать? Из волшебных тайских поганочек? – развеселился Илюша.
– А что, здесь есть такой? – совершенно серьёзно спросил его я.
– Ладно, я пошутил, поехали домой, а то будешь потом, как этот!
И он указал мне на сидящего прямо на земле парня с сияющими глазами. В сомкнутых лодочкой ладонях он бережно, словно драгоценные камни, держал осколки пляжных ракушек и кусочков омертвевших кораллов. Этими дарами он пытался поделиться с каждым, идущим мимо человеком, с улыбкой вытянув руки в сторону прохожих.
Теперь, после знакомства с Аллой, Илюшу я видел редко, ведь когда утром я уезжал на велосипеде, он ещё спал, а днём он передавал мне ключи от дома, потому что вечером я первый возвращался туда, нигде особо не засиживаясь.
Сидя на веранде, я слушал звуки джунглей, попивая пиво или ром с лимонадом, и меня это вполне устраивало – к тому времени я уже успел полюбить одиночные путешествия. Конечно, чтобы в первый раз уехать так далеко от дома мне понадобился проводник, а когда мой друг выступил в его роли и я усвоил несложные алгоритмы подобных перемещений, то уже мог отправляться дальше самостоятельно.
Стремительный роман, который случился у Илюши с девушкой, всё-таки встретившей его спустя четырнадцать лет, вызывал у меня некоторые вопросы, однако в ответ он только улыбался и говорил, что Алла – необычная женщина, что мне, в общем-то, и так было ясно. Как и то, что она очень быстро его околдовала и это понятие – вовсе не метафора, у меня ведь имелись некие представления о её возможностях. И ещё я смутно припоминал какую-то фразу, сказанную ей в мой адрес, тогда она представлялась мне важной, но по прошествию стольких лет восстановить её смысл казалось уже невозможно.
– Илюша, а как твои дела с Билли Миллиганом? – поинтересовался я как-то утром, вернувшись домой после безуспешной попытки поплавать во время отлива на юге острова, когда воды там было по пояс.
– Да я уже пару недель с ним не виделся, – ответил он, собираясь на встречу с Аллой, которая жила на западе, в Шритану.
– Может, ты мне всё-таки расскажешь, что именно вы с ним затеяли?
– В двух словах – снимать документальный фильм про невидимое туристами закулисье этого острова, про всю местную движуху. О том, сколько денег приносят острову все эти вечеринки и у кого они оседают. Туристы ведь видят только вершину айсберга, а мы попробуем раскрыть всю подноготную.
– Но это же опасно. Ваш фильм все его участники увидят рано или поздно.
– А ты думаешь, я в этой деревне собираюсь старость встречать, среди пальм? Азия -она большая, по ней всю жизнь можно путешествовать. Конечно, могут проблемы с мафией возникнуть, но Билли Миллиган учит меня шифроваться, у него большой опыт жизни под вымышленными именами и биографиями, ему любой разведчик позавидует.
– Илюша, будь осторожнее. И с ним, и с Аллой.
– Ну он-то тут живёт, а Алла скоро уедет. Но я, возможно, немного прокачусь с ней по другим островам, а потом заеду к ней на север, в предгорья, она говорит – там чудесно.
– Это горный климат на неё так подействовал? По-моему она с девяносто пятого года вообще не изменилась.
– Да, Федя, не то, что мы с тобой – один уже лысый, а другой – седой!
В конце второй недели я на пять дней снял себе бунгало в одной из труднодоступных бухт на северо-востоке острова, чтобы не мешать Илюшиному роману и хоть немного прочувствовать жизнь в глуши у моря.
Бухта была двойная, разделённая по центру скалистой, поросшей лесом грядой. Я жил на юге, в её более оживлённой части, под названием Nai Pan Yai. Здесь даже имелся магазин «7/11», но, не смотря на рыбацкий посёлок и какое-то количество бунгальных отелей, место оказалось действительно немноголюдным. Там не существовало никаких развлечений кроме дневного снорка и вечернего тупилова в кафе у воды, но я ни в чём не нуждался. Правда обедать мне приходилось в ресторанах, обнаглевшие хозяева которых заявляли цены согласно своему настроению, а оно всегда у них было хуже, чем у их коллег с более оживлённого юга острова.
Уже намного позже я узнал, что именно в этих тихих местах и происходили главные наркотические движения острова – купить там можно было не только марихуану, но и многое другое. Однако, ни с кем не общаясь, я просто этого не заметил, а Илюша не счёл необходимым вводить меня в курс дел. Впрочем, свой психоделический трип я там всё равно получил, когда в последний день меня накрыла лихорадка денге.
Просыпался я перед рассветом, выходил на пляж, встречал встающее из моря солнце и всю первую часть дня нырял с маской и трубкой, а полуденную жару пережидал на своей веранде, сидя за ноутбуком, дабы интернет здесь хоть и медленно, но работал. Когда солнце зависало над горами, я вновь возвращался в воду, наблюдая вечернюю жизнь рыб и остатка кораллового рифа, на котором они и обитали. Подводная живность тут явно проигрывала Красному морю, кораллы, похоже, погибали и многие пляжи были усыпаны их мёртвыми остатками, а опытные люди говорили, что для настоящего снорка надо ехать на Тао. Да и никаких красивых закатных всполохов на восточном побережье не наблюдалось, тьма просто раскрывалась, возникая со всех сторон, и оставалось коротать остаток вечера в баре, либо на той же веранде.
За всё, проведённое здесь время я обмолвился всего несколькими словами с французской девушкой, которая тоже вставала и плавала рано по утрам, и молодой тайкой, что присматривала за моим комплексом бунгало. Так я и жил, начав понемногу писать вечерами, а потом меня заколбасило.
Известно, что существуют четыре серотипа вируса денге, а один комар может переносить сразу несколько его разновидностей. Видимо поэтому лекарство от него так и не изобрели, и иммунитета от болезни нет тоже. Наоборот, с каждым новым заражением шансы на смерть увеличиваются, поэтому она более опасна для тайцев
