В любви и боли. Прелюдия - Евгения Владон

- Я имел в виду, что это было давно, ещё в детстве. Поэтому и сказал о том, что сколько себя помню. Скорее с того времени, когда я научился запоминать. Во всяком случае, ничем таким занимательным для меня все эти съёмки тогда не представлялись. Всегда казались какими-то занудными и утомительно однообразными. Наверное, из-за тогдашнего возраста, да и все мои предыдущие фотографы не особо-то и пытались меня завлечь, так сказать, пробудить во мне нездоровый интерес.

Здрасьте, приехали! Это что, такая колкая месть за все мои расспросы? И судя по его сдержанной ухмылочке и направленным на меня при последних словах внимательным глазам, так оно и было.

Чёрт!.. Зараза!..

Меня моментально кинуло в жар и вдобавок обдало по всей спине липкой испариной. А ведь в студии всего-то не выше 23 градусов по Цельсию. Без вспомогательных обогревателей долго не продержишься. Хотя мне они уже явно не требовались. Достаточно обмолвиться парочкой фраз с гостем, посмотреть в его лицо и тебя тут же потянет на свежий воздух, чтобы остудиться.

- Я тебя не загоняла? – в который раз я меняла тему разговора, будто нервным перескоком, чувствуя, что мой опыт в подобных беседах недостаточно богат и совершенно недоразвит. Ну, а разве я виновата, что не каждый божий день зависаю здесь с подобными натурщиками за подобными занятиями и не учусь самовыражаться пятистопными ямбами?

Мы как раз установили софу в выбранном мною месте, в паре футах от камина, прямо по центру старого коврика, наверное, дожившего до наших дней ещё со времён Викторианской эпохи.

- Хочешь сказать, я похож на тех, кто стоит в сторонке и молча наблюдает, за потугами хрупкой девушки, собственноручно таскающей тяжести не по своим силам и размерам?

В его нахмуренных бровях и вновь брошенным из-под них на меня прожигающим насквозь взгляде теперь читалось отнюдь недоброе изумление. Называется, кто кого изучал и зондировал на самом деле.

Ну, что я могла на такое ответить? В который раз немощно заулыбаться в ответ, одновременно мечтая зависнуть в этом волнительном мгновении на пару вечностей?

И я определённо стала фанаткой его врождённого артистизма. И ничего уже не могла с этим поделать, как и с тем фактом, что он в который раз меня сделал всего лишь парой фраз и этим своим… пробирающим до костей всевидящим взором. Ещё немного, и точно стукнусь головой об стенку от собственной беспомощности.

- Да, действительно. – мой нервный смешок больше походил на отчаянье. – Это было бы странным даже для меня.

Мне уже нестерпимо хотелось зашить себе рот, или хотя бы прикусить язык что силы.

На время, моё безвыходное положение спас сам Дэн. Он вдруг снова повернулся в сторону решётки за диванами, которая привлекла его внимание едва не с порога и, подняв руку, направил указательный палец на эту металлическую красавицу.

- Эту штуку тоже надо куда-то переносить и… устанавливать?

На этот раз мой смех был из разряда долгожданного высвобождения коварного гения из спящих недр Бёртоновской замухрышки Селины Кайл*. Меня даже подбило разрядом расковывающего ажиотажа, толкающего на почти спонтанные поступки и слишком смелые реплики.

- Боишься клеток? Или того, что с тобой могут в них сделать?

Несколько расслабленных, чуть ли не пританцовывающих шагов, и я уже стою напротив будоражащей воображение решётки. Как же мне хотелось проследить за изменением выражения лица у Дэниэла.

- Зачастую, внешность бывает обманчивой, и на поверку оказывается совершенно не тем, чем выглядело извне.

Я взялась обеими руками за пару прутьев где-то по центру длинной (около трех метров в ширину и пару с небольшим в высоту) «тюремной» решетки и... приподняла ее над полом и от стены без какого-либо усилия и напряжения в руках. Сделала несколько приравнивающихся шагов назад, и две сложенные до этого по краям створки дополнительных стенок "автоматически" разложились, звучно щелкнув и создав два прямых угла с центральным основанием. Так же осторожно и с картинной аккуратностью опустила ее на пол, после чего обернулась и посмотрела на Дэна с видом чудо-женщины, единственной, кто владел тайным секретом только что проделанного мною фокуса.

- Это полый алюминий, выкрашенный под сталь, - я демонстративно щелкнула ногтем по одной из вертикальных трубок, выбив короткий металлический звон. – Он очень «чувствительный», так что попрошу не переусердствовать.

По правде сказать, оно того стоило. Особенно представившейся возможностью лицезреть воочию, как Дэниэл меняется прямо на глазах. Не то, чтобы он так уж был шокирован увиденным прям до глубины души, но лёгкое восхищение с ошалевшей улыбкой таки коснулись его скупого на бурные эмоции лица. Судя по его общей реакции, он действительно никак не предвидел подобных сюрпризов в моём личном исполнении. И всё-таки его восторг говорил сам за себя – весь этот театрально-сценический антураж ему определённо нравился и может даже более чем. Вроде ещё только-только ничего не было и, на тебе, из ниоткуда нарисовалась вполне конкретная тюремная камера. - А наручники в комплекте не прилагаются?

Ошалелая ухмылка не спешила сходить с лица чуть хмурящегося мужчины. Видимо, он всё ещё пытался поверить, что это чистейшей воды оптический обман. Клетка-решётка, которую без особых усилий погнёт даже ребёнок. - Кажется, парочка где-то была в театральном реквизите, но... - я с подчеркнутым сожалением покачала головой и «печально» поджала губки. – Выклянчить их у театральщиков просто нереально, даже при наличии золотой медали выпускника Гарвардского университета. Хотя, я более, чем уверена, - мы прекрасно справимся и без них! Наши взгляды вновь пересеклись, и в который раз мое дыхание приказало долго жить. Я не просто увидела в глазах Дэниэла что-то новое. Казалось, в этот раз мне позволили заглянуть ещё за одну «дверь» скрытой от любопытных глаз чужой сущности. А может даже и прикоснуться к чему-то совершенно ранее неведомому и поэтому столь… неожиданно пугающему и будоражащему: пока ещё скрытому в плотных тенях манящего мрака, но всё же живому и вроде как переминающемуся или пульсирующему в самом сердце то ли чёрной комнаты, то ли чёрного пространства…