Та самая (СИ) - Гречушная Вера

— Значит, теперь ты уверена в своих чувствах к папе, раз оно состоялось? — я в упор посмотрела на неё, — Он теперь не просто друг?

— Не просто друг. Я уверена, — со всей серьёзностью ответила мамочка, — Жаль, что пришлось потерять столько лет жизни и совершить кучу ошибок, прежде чем понять, где на самом деле находится моё счастье.

И она взглянула на отца таким любящим взглядом, что у меня развеялись все сомнения насчет её неискренности. Отец взял Софи за руку и поцеловал в раскрытую ладонь, не отводя от лица женщины таких же влюблённых глаз.

— Слава богу! — улыбнулась я и поднялась из-за стола, — Спасибо, что наконец-то рассказали мне всю правду. Если никто не обидится, то я отправлюсь к себе в комнату. Времечко позднее, а информации новой много — мозг кипит.

Мы пожелали друг другу спокойной ночи, и я оставила родителей тет-а-тет. Когда уже лежала в кровати, в дверь раздался робкий стук.

— Входите, — откликнулась я, убирая в сторону телефон. В комнату зашел папа и, не зажигая свет, сел на краешек постели.

— Как ты? — тихо спросил он.

— Нормально.

— Точно?

— Конечно. А почему должно быть иначе?

— Я переживал, как сложится ваш разговор с Соней, и как ты воспримешь её историю, — смущенно кашлянул отец.

— Как ты говорил: каждый может совершить ошибку и имеет право на второй шанс. Я не осуждаю Софи, ей на самом деле пришлось нелегко. Но называть её мамой — не смогу. Для меня она всего лишь твоя возлюбленная, уж извини.

— На то, что ты будешь называть Соню мамой, я рассчитывал только в самых смелых мечтах.

Я села и крепко прижалась к спине отца.

— Папуль, если ты счастлив, то я тоже буду счастлива.

Отец развернулся и, притянув меня к себе, поцеловал в макушку, баюкая в своих объятьях как маленькую девочку.

— Люблю тебя, солнышко.

— А я люблю тебя, — с улыбкой ответила я и закрыла глаза. Пускай мне не повезло в любви, зато мне безумно повезло с папой. Вот уж кто меня точно никогда не бросит, не предаст, и с кем можно быть как за каменной стеной! А парни… Что парни? Сегодня один, завтра другой. О них и переживать не стоит. Лишь бы мой папочка был здоров, счастлив и жил вечно!

17

Суббота, на которую был назначен переезд в Питер, становилась всё ближе. И вот на календаре уже четверг, а я еще не собрала вещи! Всё свободное время потратила на то, чтобы завершить свою работу фотографа: провела запланированные съемки, доделывала обработку — в том числе и фотосессию Дани с Крис. Потрепала этим нервишки напоследок, но было нужно отдать снимки Кристине. К тому же мне не хотелось тащить с собой в новую жизнь какие-то незавершенные дела и уж тем более — воспоминания о Богдане. А еще, я снова перекрасила волосы, вернувшись к родному каштановому оттенку. Не принесла мне смена имиджа гармонии или удачи, да и пришлось бы в Питере заново искать хорошего парикмахера для тонировки так быстро смывающегося блонда.

Я достала из кладовки чемодан и принялась разбирать гардероб, выбирая ту одежду, которая пригодится мне в первую очередь. Несмотря на не по-осеннему тёплую погоду, летние вещи можно было со спокойной душой оставлять дома. Разве что положить пару платьев, чтобы ходить в них по квартире.

Где-то под кучей одежды, сваленной на кровати, затрезвонил телефон. Вытащив его из этого завала, я увидела на дисплее номер Кристины.

— Алло?

— Приветики! — раздался весёлый голос сводной сестрички, — Ты дома?

— Дома, — осторожно ответила я.

— Ой, а можно забегу к вам? Я просто тут недалеко, ходила к гинекологу и очень в туалет захотелось. До дома, похоже, не дотерплю, — Крис нервно хихикнула, словно смущаясь своей просьбы.

— Заходи, конечно.

— Тогда скоро буду! Заодно надо кое-что тебе рассказать.

— Окей, — коротко ответила я. Ну и что там за новости у Кристины? Даже не знаю, обрадуюсь ли, если это будет что-нибудь хорошее…

Сестрёнка не заставила себя ждать и уже через пару минут поднялась в квартиру. Длинные волосы заплетены в косу, светлое платье уже не скрывало растущий круглый животик, а на лице, к моему удивлению, был естественный макияж, а не привычный «смоки айс» с черной помадой. Если бы не ярко-красный цвет волос и татуировки, то внешность Крис вполне подошла для образа типично-русской красавицы. Быстро поздоровавшись и чмокнув меня в щеку, она скрылась в туалете.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Один из минусов беременности: пи́сать хочется через каждые пятнадцать минут. Причем так, что сил нет терпеть, — виновато улыбнулась сестрёнка, выходя обратно ко мне.

— Хорошо, что не тошнит.

— Это да, повезло. Ты когда успела волосы перекрасить? Красиво, тебе очень идёт.

— Спасибо, — вежливо откликнулась я, — Это мой родной цвет. Надоело быть блондинкой.

— Точь-в-точь как у мамы. Кстати, она мне сказала, что ты уезжаешь в Питер. Правда что ли?

— Правда, — кивнула я и решила проявить гостеприимство, — Чай будешь? Или, может, пообедаешь?

— Обедать не буду, а вот от чая не откажусь. С печеньем. Можно?

— Можно, — я не удержалась от улыбки. Забавная она всё-таки девчонка! Пока не начнёт жужжать про Богдана…

— А когда ты уезжаешь? — спросила Крис, садясь за стол.

— В эту субботу.

— Да ладно? Блин, а нельзя перенести?

Я с недоумением взглянула на сестру.

— Зачем?

— Хочу в субботу позвать вас всех в гости, чтобы узнать пол ребёнка, — пояснила Кристина, — Делала сегодня УЗИ, но результатов не знаю, попросила мне не говорить.

— Почему?

— Чтобы был сюрприз! Я решила заказать в агентстве шарики с конфетти — они будут либо голубые, либо розовые, в зависимости от пола ребёнка, а мы их с Боней лопнем. Так сказать, при свидетелях.

Крис вся светилась от радости, рассказывая о своей задумке, а меня словно начали резать ножом по старой ране. Шарики с конфетти, какая прелесть!

— Имя, поди, уже придумали? — не смогла сдержать я язвительный тон, но Кристина его не заметила — приняла вопрос за чистую монету.

— Ага. Если будет девочка, то назовём Агатой, а если мальчик — Тимуром.

— Красивые имена, — кивнула я и отвернулась от сестры якобы налить чай. На самом же деле пришлось в очередной раз прикладывать усилия, чтобы не расплакаться. Невозможно! Скорее бы уехать отсюда, Господи!

— Так что, может, перенесёшь свой переезд на воскресенье? Мне бы хотелось разделить этот момент с тобой и Григорием Викторовичем, — напомнила Кристина свой вопрос.

— Извини, не получится. Мы уже договорились с владельцем квартиры в Питере, что приедем именно в субботу, — отрицательно покачала я головой.

— Жаль.

Я поставила перед Крис чашку с горячим напитком, сахар и вазочку с печеньем и отошла к окну. Сидеть рядом со сводной сестрёнкой за одним столом мне резко перехотелось. Зато хотелось, чтобы она поскорее ушла.

— Почему ты решила переехать? Какое-то интересное предложение по работе поступило? — Однако Кристина уходить явно не спешила, а горела желанием пообщаться. Что ж… Ладно, давай пообщаемся!

— Нет, не по работе. Уезжаю из-за не сложившейся истории любви, — усмехнулась я, — Как говорится: с глаз долой — из сердца вон!

— Я даже и не знала, что у тебя проблемы в личной жизни, — растерянно протянула Крис.

— Конечно, я ведь никогда о ней тебе не рассказывала.

Сестричка сосредоточенно стала размешивать в чашке сахар, не моргая глядя в одну точку, а потом вдруг встрепенулась, посмотрела на меня и глухо спросила:

— Скажи, только честно: твой переезд связан с Богданом?

«Сказать ей правду или продолжать хранить молчание?» — задумалась я, неосознанно начиная теребить рукав своего кардигана. С одной стороны, какой смысл Кристине знать эту информацию? Что изменится? Ничего, только заставлю нервничать беременную девушку. А с другой… Наверное, я ужасный человек, но мне надоело мучиться одной! Надоело натягивать на лицо улыбку, когда сестрица рассказывает про семейную жизнь с моим — с моим! — любимым человеком.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})