Розалина снимает сливки - Алексис Холл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Такой вот у шоу подводный камень. В идеальном мире все были бы либо безумно ужасными, как Дэйв, либо крайне сложными, как Джози, так что не пришлось бы переживать за то, что они потерпели неудачу. Вместо этого все казались настолько милыми, что когда кто-то вроде Гарри добивался большего, чем ожидалось, было трудно, как он выразился, не болеть за него.
После интервью Розалина оглядывалась по сторонам в поисках Алена, надеясь выместить свои разочарования от выпечки через возбуждение, когда из тени куста гардении выскочила Анвита и затащила ее в бар.
– Итак, Розалина – сказала она, – ничего не хочешь рассказать?
Розалина сделала вид, будто задумалась.
– Может, что ты добавила много воды в закваску?
– Да ладно, я плохо сегодня прошла раунд, и завтра, скорее всего, будет так же, потому что я ненавижу хлеб. Забери меня в секс-авантюру.
– Судя по всему, ты ко мне клеишься.
– Хватит скромничать. – Анвита заняла барный стул. – Я твоя соседка. Раз мне приходится это слушать, я должна об этом услышать.
– О господи, что ты слышала?
– Не то чтобы я стояла со стаканом у стенки. Но ты либо читала очень ритмичную книжку, либо кое-чем занималась.
Вздохнув, Розалина опустилась на соседний стул.
– Слушай, я понимаю, что тебе скучно и здесь нечего делать, кроме как пить и болтать, но… предположим, я переспала бы с тобой. Ты бы хотела, чтобы я хвасталась этим на следующий день?
– Да, черт возьми, я бы хотела, чтобы ты всем рассказывала, какая я потрясающая в постели.
– Не знаю. – Розалина бросила на нее вопросительный взгляд, – Но, возможно, это просто твоя черта характера.
– Мне не нужны подробности, – возразила Анвита. – Не обязательно рассказывать, какой длины у него член или, не знаю, какая мягкая у нее грудь.
– «Какая мягкая у нее грудь»? Чем, по-твоему, занимаются лесбиянки?
– Честно, я как-то об этом не задумывалась. – Последовало молчание, не сумбурное, но уже натягивающее презерватив. – Хотя бы скажи, кто это был.
– Я удивлена, что ты еще не разобралась, как какой-нибудь секс-детектив в очках.
– Если бы я не потратила так много времени на нынешнюю работу, я бы сейчас думала о смене профессии. Но если исходить из предположения, что никто из здешних не станет заводить роман с участниками реалити-шоу, то это могут быть только Рики, Гарри, Ален или Клаудия. А ты считаешь, что Рики слишком молод. И я ни разу не видела, чтобы ты разговаривала с Клаудией…
– Эй, а кто говорил, что мне при этом нужно с ней разговаривать?
Анвита охнула.
– Это… это сексизм? Если бы ты была мужчиной, это был бы сексизм.
– Я не сплю с Клаудией.
– Пожалуйста, скажи, что это Гарри. – Ее лицо вытянулось. – Это не Гарри, да? Да ладно, надо было брать Гарри. Ты же видела его руки. Он даже перестал называть тебя «милой». И к тому же тихони всегда оказываются не хуже отбойных молотков.
– Что-то я не уверена, что хочу отбойный молоток для своей вагины.
– Как отбойный молоток. В смысле мощные и могут долго.
– Тебе редко в руки попадают инструменты, да? – смеясь, спросила Розалина. – Представляю недовольных соседей, и к тому же молоток надо постоянно заряжать и чинить.
– Так, не надо сюда вмешивать мои фантазии. Я просто не пойму, почему ты выбрала Алена, а не Гарри.
– Я не знала, что надо было выбирать.
– Естественно, надо было выбирать. – Анвита чуть не сбила свой бокал с джином и тоником с барной стойки. – Они оба запали на тебя. А Гарри все время смотрит на тебя такими проникновенными глазами. Ты ведь заметила этот взгляд?
– Нет у него проникновенного взгляда, – солгала Розалина.
– Где твоя внимательность? Еще как есть. Его глаза говорят: «Я, конечно, умею чинить капающий кран, но если бы нашел птичку со сломанным крылом, нежно бы ее выхаживал».
– Я не птичка со сломанным крылом. И ничего у меня не капает.
– Я просто говорю, что есть выбор, и ты выбрала человека, который сам собирает себе мяту.
– В отличие от человека, который почти не разговаривает.
– Эй. – Анвита с ухмылкой подняла руки, – Я не говорила, что надо, чтобы он говорил.
Розалин сдалась.
– Я вижу, к чему ты клонишь.
– Да, я сказала то же, что и ты, только в другом контексте. Потому что я потрясающая и уморительная. Бум.
На каком-то уровне Розалина чувствовала, что не должна объясняться с Анвитой. Но они были своего рода подругами, и было приятно с ней поговорить.
– По правде говоря, я не уверена, что мне нужен… так сказать… отбойный молоток. Я не говорю, что это не было бы весело. Но мне кажется, что у меня настоящая связь с Аленом.
– Как это?
Это ведь очевидно, разве нет? Вот только когда Розалина открыла рот, чтобы ответить, ей вдруг стало очень трудно выразить это словами.
– Я просто чувствую, что мы… похожи. Нас растили одинаково, и мы хотим от жизни одного и того же.
– Например? – спросила Анвита с раздражающей настойчивостью.
– Не знаю. Например, он… У него очень хорошая карьера, и у меня она могла бы быть. И он меня подбадривает к ней вернуться. Знаешь, приятно иметь кого-то, кто так в тебя верит.
– Эй. – Анвита бросила на нее возмущенный взгляд через очки в роговой оправе. – Я верю в тебя. Со всей силы верю. Вот поэтому и говорю, чтобы ты выбрала самого горячего парня на шоу.
– Но при этом не слышишь, что я говорю, что мне нравится другой парень.
– О господи. Я шовинистка. Неудивительно, что ты не хочешь со мной встречаться.
– Я не хочу с тобой встречаться, потому что ты гетеро и уже занята.
Анвита на секунду задумалась.
– Хорошо, но в остальном давай начистоту. Ты бы меня ни на миг от себя не отпускала.
– Да, – сказала Розалина своим самым безучастным голосом, – в той самой конкретной альтернативной реальности в этом баре прямо сейчас так бы и было.
– Приятно слышать. – Анвита допила остатки своего коктейля. – А теперь мне нужно пойти смыть закваску с волос. Но перед этим я скажу одну вещь. И тебе это может не понравиться, извини.
– Мне уже не нравится.
– Жестко. Так вот. Исходя из моего богатого опыта в сфере подглядывания за горячими
