Столичная штучка - Ольга Дрёмова

— При чем здесь я, если мы с отцом давно не живем вместе? — вывод Шумилина показался Володе нелогичным.

— Давай складывать, — предложил тот, слегка разведя руки в стороны и энергично встряхнув раскрытыми ладонями. — Поймав тебя, они выходят на твоих родителей, потому что больше взять денег неоткуда. Насколько я понимаю, у твоей матери в этом смысле негусто, а у отца и вовсе мышь в холодильнике повесилась.

— Тогда чего у них искать? — недоуменно протянул Володя.

— Ты меня, Вовчик, не сбивай, а лучше слушай внимательнее, — остановил его Шумилин. — Денег у них нет, это так, но квартиры-то есть!

— И что?

— Да неужели жизнь сына дешевле каких-то квадратных метров? Испугавшись за драгоценного сынулю, в слезах и соплях, твои предки, возможно, ради такой цели даже объединившись, одну квартирку скинут, только которую — «однушку» или «трешку», — будет зависеть от того, насколько крупным был твой проигрыш, — на этом месте Федор остановился и замолчал, требуя ответа от Володи.

— Если все так, как ты говоришь, то «однушки» явно будет недостаточно, — с трудом шевеля посеревшими губами, выдавил Володя.

— Ого! — изумленно присвистнул Федор. Потом, увидев состояние друга, вдруг озорно улыбнулся. — А что, незачем размениваться на пустяки, правда? Полюбить — так королеву, воровать — так миллион? Знаешь, мне так кажется, что твой папенька по каким-то неизвестным нам причинам отказался прописывать твою вторую маменьку, — Володя дернулся всем телом, но благоразумно промолчал. — Скорее всего, эта штучка решила осесть в славной столице и без помощи мужа, так сказать, самостоятельно, а эта крашеная кикимора, Козлова, помогает ей из чистого альтруизма, должно быть, развлекается в память о старой дружбе.

— Если так, то я погиб, — Володя поставил на стол локти и уронил на ладони голову.

— Погоди себя хоронить, — Федор дождался, пока его слова дойдут до сознания друга, и его рыжее лицо приняло довольное выражение полакомившегося чужой сметаной кота. — Если можно развлекаться этим двум кикиморам, то почему нельзя заняться тем же самым и нам с тобой?

— Да что мы можем? За ними знаешь какая силища стоит? — с сомнением проговорил Володя.

— Вот именно об этом мы с тобой сейчас и поговорим, — сказал Федор, и его рыжие веснушки мелко задрожали.

В «Ашан» Светлана, Алена и Володя приехали рано утром, пока еще основная часть сознательного населения сладко нежилась в постелях, обнимая подушки и вознося хвалу тому, кто придумал не выходить на работу по субботам. Несмотря на ранний час, на парковке у магазина было уже достаточно машин, покинутых своими владельцами ради экскурсии по торговому городу. Площадка казалась абсолютно безлюдной, лишь изредка где-то хлопала дверка да вскрикивала потревоженная возвращением хозяина сигнализация.

Но тишина с внешней стороны здания была обманчива. Пройдя через широкие стеклянные двери, Нестеровы попали в огромный город, разбитый на улицы и переулки и жужжащий, словно растревоженный пчелиный улей. Алена и Володя бывали в «Ашане» уже не раз, а для Светланы, выбиравшейся в подобные шопинги редко, подобная вылазка была в диковинку. Необъятные просторы торговых площадей поразили ее и привели в некоторое замешательство: не зная, где искать нужный товар, по магазину можно было бродить часами, так и не побывав в одном месте дважды.

Договорившись встретиться за кассами ровно в одиннадцать, ребята упорхнули от матери, как только попали в магазин. Они растворились в гудящей, перекатывающейся в хаотичном движении толпе, отказавшись от роли гидов сразу и окончательно.

Таким поворотом событий Светлана особенно не огорчилась, потому что возможность побывать в цивильном магазине, осматривая прилавки без спешки и суеты, предоставлялась не каждый день. В самом деле, интересы у всех троих были абсолютно разными, поэтому ходить одной компанией равносильно пустой трате времени. Мотки пряжи и ткани, вызывавшие любопытство у Светланы, не привлекали Володю в принципе, а слезливые книги с душещипательными сценами, покупаемые Аленой, исторгали из его груди не менее жалобные стоны, чем у героев подобных произведений. Зато милые сердцу Володи музыкальные диски, скребущие металлическими громыхалками и отдающиеся мелкой вибрацией в ступнях слушателей, были абсолютно несимпатичны женской половине общества.

Единственной точкой соприкосновения, интересовавшей всех троих, были продукты питания, но этот вопрос разрешился сегодня сам собой: поскольку они приехали не на машине, никто не собирался, экономя копейки, тащиться домой с тяжелыми сумками. Теперь, когда работа Светланы стала приносить ощутимую пользу, выраженную в денежном эквиваленте, можно было позволить себе немного расслабиться. В самом деле, за последнее время Светлане не так уж и часто удавалось выбирать что-либо, не сверяясь с ценниками и не прикидывая, можно ли будет в случае незапланированной покупки залатать брешь в семейном бюджете.

Приятное чувство кредитоспособности согревало, лаская карман и сознание и наполняя восторгом падкую до покупок женскую душу. Шагая вдоль длиннющих прилавков, Светлана осматривала полки, ломящиеся от товаров, перебирала ненужные милые безделушки и неосознанно стремилась продлить непривычное ощущение умиротворенности и покоя. Льющаяся из динамиков музыка, яркие краски витрин, толкотня и суматоха, напоминавшая замечательную предпраздничную суету, настраивали на торжественно-радостную волну.

Продавцы и консультанты, рассекавшие беспредельное пространство зала на роликах, невольно вызывали на лице Светланы изумленную улыбку. Наверное, передвигаться иначе было просто невозможно, потому что нескончаемые километровые переходы от одного стенда к другому не выдержал бы ни один живой человек, но смотреть на подобный способ передвижения было непривычно и оттого немного смешно.

«Экскурсия» Светланы подходила к концу, часы показывали уже половину одиннадцатого, и дно вместительной тележки на колесиках было почти заполнено всякой всячиной. Рассчитав, что очередь в кассу займет минут двадцать-двадцать пять, она свернула в очередной проход, собираясь двинуться к выходу.

Неожиданно для себя Светлана оказалась в той части магазина, где были выставлены тапочки. Большие и маленькие, скромные и помпезные, они висели парами на отдельных вешалках, вызывая умиление и улыбку всех покупателей без исключения. Не найти пары на свой вкус было просто нереально, потому что такое невероятное разнообразие цветов и фактур не могло оставить равнодушным никого.