Мы из подводного космоса - Валерий Касатонов

30. Мяч на снегу

Севастополь зимой для нас, мальчишек «шестидесятой широты» – это чудо. Снега нет, морозов нет. Сыро, пасмурно, ветрено. Но иногда подойдет антициклон и, как сейчас, полмесяца стоит солнечный февраль. Скоро появятся подснежники. Но вдруг в ночь на субботу загудело, зашумело, внезапно похолодало и выпал первый снег. Это редкое событие. Моряки подводной лодки «С-338», стоящей в навигационном ремонте в Килен-бухте, бросились к штурману капитан-лейтенанту Игольникову Алексею Ивановичу и упросили его организовать футбольный матч. Футбол на снегу. Это коронный вид спорта нашей субмарины в выходные дни. Штурман пошел на поводу у матросов, и весь экипаж начал готовиться к футболу.

Бросили «на морского». В итоге – сегодня встречается команда электромеханической боевой части пять (БЧ-5) «Маховик» с командой «Шпиль» – сборной интеллектуальной части экипажа: БЧ -1 (штурманский электрик, рулевые-сигнальщики), БЧ – 4 (радисты) и химик-санитар-инструктор.

Всезнающий старший помощник командира подводной лодки, веселый и жизнерадостный, капитан 3 ранга Колчин Юрий Павлович построил команду – и футболистов, и болельщиков и с песней повел на стадион. Пришли на стадион с красивым названием «КВВК» – коровий выгон высшего качества. Футболисты по шесть человек на поле и по одному в воротах замерли, ожидая сигнала. Судья, доктор капитан Филин Анатолий Александрович, достал из штанов свисток, и футбол начался.

Юрий Павлович, юморист № 1 нашей бригады лодок, повел репортаж. Почти профессиональный. Моряки-болельщики заранее улыбаются, сейчас начнутся хохмы. Комментатор набирает обороты:

«Итак, мяч попал к рулевому Долгову. Долгов отдал Копейкину. Копейкин перебросил его Рублеву и команда «Шпиль» бросилась вперед. Удар по воротам! Страшный удар… Уж не знаю, чем вратарь остановил мяч, но он застрял у него между ног. Это спартаковская школа!». Матросы шире заулыбались. ЮП (так все уважительно называют Юрия Павловича на лодке) продолжает вести репортаж: «Футболисты команды «Шпиль» во главе со штурманом Алексеем Игольниковым продолжают идти вперед. Свой зад они просто забросили. Напрасно… Нападающий «Маховика» моторист матрос Баранов по кличке «Ваня-Пеле» увидел ошибку соперника и вцепился в нее мертвой хваткой. Он вышел к воротам «Шпиля» один на один, но в это время другой «бразилец» Сашок Сагадаш в падении почти стянул с него трусы и брюки. Грубо, но все было корректно. Арбитр достал из штанов удаление, но под воздействием слез и клятвенных заверений Сагадаша передумал.

А «Ваня-Пеле» сегодня хорош, он вездесущ – только что атаковал чужие ворота, а сейчас валяется на снегу около своих». Матросы уже смеялись. ЮП в ударе: «Футболисты-интеллектуалы бросились в психическую атаку, защитник «Маховика» трюмный матрос Яков Доберман поднял ногу, и атака «Шпиля»… захлебнулась! Никто не ожидал такого исхода. Но каков защитник! Прав замполит, надо наших людей изучать глубже и «щетельней».

Комментатор в запале: «А теперь уже Сашок Сагадаш нащупал изъян между ног противника и быстро им воспользовался. Да-а-а, повторю, это школа! Высшая партийная школа! Вратарю здесь нечего делать, пусть отдыхает». Матросы-болельщики уже хохочут. «Счет 2:2. Сашок Сагадаш снова рвется к воротам «Маховика», в борьбе за мяч он оттесняет нападающего и овладевает им. Надеюсь, что с футболистом все в порядке, хотя его и уносят с поля вперед ногами. Арбитр, видимо, от избытка чувств, принимает в поле красивые позы, не думаю, что он раньше занимался балетом».

Матросы ржут, их уже не остановить. ЮП в экстазе: «Футбол на снегу принимает разгоряченный вид. От игроков идет пар. Похоже, им очень жарко. Я помню такой же тяжелый матч киевского «Динамо»: футболисты мочились на каждом шагу. Но вернемся к нашим «баранам». С ревом проносятся по полю спортсмены. Счет уже двузначный 11: 11. Кто-то мощно бьет по воротам. Все кричат: «Хулио, Хулио…». Должен вам сказать, Хулио – это имя! Удар был очень сильным. Мяч попал в голову защитника, хорошо, что не в ворота. Но… может быть сотрясение. Пора кончать этот обострившийся матч, такой футбол, как говорил Николай Озеров, нам не нужен».

Старпом дает сигнал судье в поле. При счете 17: 17 обессиленный судья – доктор Филин дает финальный свисток. Матч окончен. Подходят счастливые футболисты. «Все грязные, потные, страшные – вот что такое футбол!», – под общий хохот заканчивает репортаж Юрий Павлович Колчин. Все довольны.

Экипаж идет мыться и обедать. Завтра снова футбол. «Маховик» будет встречается с «Запалом», командой торпедистов. Все ждут нового репортажа. Снег в Крыму – это такая редкость!

31. Ах, Одесса…

Закаты, рассветы

Штормило. Дым от работающих дизелей задувало через открытый рубочный люк в отсеки. Глаза слезились, в горле стоял ком, но это не мешало штурману с наслаждением вести корабль в Одессу. Мы – моряки– испытатели. Занимаемся испытаниями новой техники для кораблей Военно-морского флота. Вчера, после очередного испытания гидроакустической аппаратуры, наша подводная лодка срочно была направлена в Одессу. Штурман подводной лодки капитан-лейтенант Алексей Игольников по такому случаю надел чистую кремовую рубашку, завязал галстук рижским узлом, остро заточил карандаши и, быстро сделав предварительную прокладку, доложил командиру, что ходом десять узлов они успеют прийти на рейд Одессы к указанному времени. Штурман давно уяснил для себя, что Кронштадт, Севастополь, Одесса – города, где обязательно должен побывать каждый моряк. Потемкинская лестница, памятник адмиралу де Рибасу, основателю города, одесские каштаны, белая акация, воспетая Дунаевским, – это все создавало прекрасное настроение для экипажа. Подводники ломали голову, с какой целью их субмарина мчится в город-герой. «Ах, Одесса, жемчужина у моря…», – напевал в кают-компании помощник командира подводной лодки капитан 3 ранга Колчин Юрий Павлович, собираясь на берег на инструктаж. Молодой офицер Алексей Игольников восхищался этим незаурядным человеком. Помощник был породист и красив, даже излишне красив, за что неоднократно «горел». Настоящий «поручик Ржевский». К нам он прибыл недавно. На исправление. Мог бы прийти командиром, но пришел с понижением на две ступени. Наказан за чрезмерную любовь к женщинам. Он уже осознал, за что наказан. Служил хорошо, поскольку службу знал и любил. Служил весело, все у него получалось легко и быстро. Частенько перед увольнением на берег, шутя, напутствовал матросов: «Вы идете в увольнение, чтобы отдохнуть душой и другими частями тела». На днях на разборе, когда проверяющий генерал из Москвы приказал зачитать свои замечания, выявленные им лично, помощник открыл блокнот и громогласно воспел изречения генерала: «На береговой базе подводной лодки «С-338» в мужском туалете торчат оголенные концы (Пауза!). Два матроса Козлов и Богуш не стрижены, на ушах висят (Пауза!). Матрос первого года службы Озеров не в состоянии умножить два плюс два». После чего разбор был свернут. Генерал вскочил в машину, хлопнул дверью:

– Поехали!

– Не заводится, товарищ генерал…

– Поехали, потом заведешь!

Все офицеры смотрели в рот своему кумиру и любое его приказание выполняли бегом и с радостью. У Юрия Павловича было бесконечное количество баек о прекрасной половине человечества. Именно он познакомил нас с одним из высказываний Бриджит Бардо: «Я не понимаю, почему некоторые женщины стесняются раздеться перед доктором. Ведь он такой же мужчина, как и любой другой». Или вот такой тонкий юмор: «Некрасивая дама наняла извозчика и встревоженно спросила: «Ваша лошадь не понесет, она не пуглива? – Ничего, садитесь, она не оглядывается». Наконец, любимая байка помощника: «Я вам должен сказать, – говорит доктор, – что у вашей жены рожа. – Знаю, знаю. Это наследственное. У тещи тоже рожа – и препротивная». Юрий Павлович любил женщин и красиво подшучивал над ними. Они не обижались…

Вечером, придя вместе с командиром с инструктажа, слегка навеселе, он объявил, что завтра в 5 утра выход в море. «Нас будут снимать в кино. Наша задача показать SOS!», – закончил помощник свое короткое выступление. Командир вообще молчал, он был еще более навеселе…

Утреннее море встретило нас туманом, сыростью и легким дождем. Командир четко, по-военному, поставил задачу. Мы участвуем в съемках учебного фильма об оказании помощи аварийной лодке с помощью вертолета. Надо подготовить несколько «раненых» матросов, которых вертолет снимет с подводной лодки, терпящей бедствие. Бывалый Юрий Павлович тут же предложил для полного правдоподобия аварии создать на лодке крен и дифферент. Предложение было принято с благодарностью. Несколько старшин и матросов, с детства мечтающих сняться в кино, наперебой предлагали себя в роли раненых и эвакуируемых. Корабельный врач капитан Анатолий Филин, одессит (вчера он тоже был на берегу, прошелся по Дерибасовской с выпущенным тралом, как он сообщил своему Другу штурману), проявив чудеса изобретательности и изворотливости, используя йод, зеленку и даже корабельный сурик, придал раненым естественный вид, перевязав их головы, руки и ноги «окровавленными» бинтами. Когда лодка прибыла в заданную точку, все было готово к киносъемке. Солнце разогнало утренний туман, дождь кончился, небо без единого облачка, море ласковое, тихое и спокойное. Мы дали согласно плану учебный сигнал SOS. Наша субмарина с креном 20 градусов на левый борт, с дифферентом 6 градусов на нос лежала в дрейфе, как бы пережив тяжелую «аварию».