Дивергент - Вероника Рот

– Ага. – Он снова кивает, слишком энергично. – Увидимся позже, Трис.

Я стараюсь выходить из комнаты не слишком быстро. Когда дверь спальни закрывается за мной, я прикасаюсь своего лба и слегка усмехаюсь. Если забыть о неловкости, приятно кому-то нравиться.

Обсуждение посещений наших семей было бы слишком болезненным, таким образом, наш итоговый рейтинг первого этапа – это все, о чем мы можем говорить этим вечером. Каждый раз, когда кто-то поднимает эту тему, я смотрю в одну и ту же точку на другом конце комнаты и игнорирую его.

Мой рейтинг не может быть таким же ужасным, каким он был раньше, особенно после того, как я побила Молли, но я не могу быть настолько хороша, чтобы оказаться в первой десятке по окончанию инициации, особенно, учтивая, что есть еще новички, рожденные в Бесстрашии.

Во время ужина я сижу с Кристиной, Уиллом и Алом за столом в углу. Мы на не вполне комфортном расстоянии от Питера, Дрю и Молли, которые сидят за следующим столом. Когда наша беседа затихает, я слышу каждое сказанное ими слово. Они обсуждают рейтинг. Какая неожиданность.

– Тебе не разрешали заводить домашних животных? – требовательно спрашивает Кристина, похлопывая ладонью по столу. – Почему нет?

– Потому что они бессмысленны, – говорит Уилл, констатируя факт. – Ну, зачем обеспечивать едой и крышей над головой животное, которое только пачкает твою мебель, заставляет дом плохо пахнуть, и, в конечном счете, умирает?

Мы с Алом переглядываемся, как делаем всегда, когда Уилл и Кристина начинают препираться. Но теперь, когда наши глаза встречаются, мы оба быстро отводим их. Я надеюсь, что эта неловкость между нами не продлится долго. Я хочу своего друга назад.

– Дело в том... – Кристина умолкает, склонив голову. – В общем, они прикольные. У меня был бульдог, его звали Чанкер. Однажды мы оставили жареного цыпленка на подоконнике, чтобы охладить, и, когда мама отошла в ванную, он стянул его вниз и съел, кости, кожа – все валялось на полу. Мы так смеялись.

– Да, это, безусловно, изменит мое мнение. Естественно, я хочу жить с животным, которое лопает мою еду и разрушает кухню, – кивает Уилл. – А почему бы тебе не завести собаку после инициации, раз уж у тебя такая ностальгия?

– Потому что... – Улыбка Кристины исчезает, и она тыкает викой лежащий на ее тарелке картофель. – Собаки теперь меня напрягают. После... после теста на способности.

Мы обмениваемся взглядами. Мы все знаем, что не должны говорить о тесте даже сейчас, после того, как выбор сделан, но для них это правило не столь не нарушаемо, как для меня. Сердце в моей груди бьется с сумасшедшей скоростью. Для меня это правило – защита. Благодаря ему я не обязана лгать своим друзьям о результатах. Каждый раз, как я думаю о слове «Дивергент», я слышу предостережение Тори... А теперь и мамино.

Не говори никому. Это опасно.

– Ты имеешь в виду... убийство собаки, правильно? – спрашивает Уилл.

Я совсем забыла. Те, кто имеют предрасположенность к Бесстрашным, в моделировании должны были взять нож и ударить пса, когда он начал нападать. Ничего удивительного, что теперь Кристина не хочет собаку в качестве домашнего любимца.

Я практически прячу ладони в рукава и складываю пальцы в замок.

– Ну, да, – произносит Кристина. – В смысле, все мы через это прошли, верно? – Она сначала смотрит на Ала, а затем на меня. Ее темные глаза сужаются, и она говорит: – Кроме тебя.

– Эм?

– Ты что-то скрываешь, – поясняет она. – Ты нервничаешь.

– Что?

– В Искренности, – говорит Ал, подталкивая меня плечом. Вот оно. Теперь все нормально, – нас учат, как читать язык тела, поэтому мы знаем, когда кто-то врет или скрывает что-то от нас.

– Ох... – Я почесываю шею. – Ну...

– Вот! Опять! – вскрикивает Кристина, указывая на мою руку.

Я ощущаю, как сердце стучит все быстрее и быстрее. Как я смогу и дальше лгать о результатах, если они видят, когда я вру? Надо следить за языком тела. Я опускаю руки и кладу их на колени. Так себя ведут честные люди? В любом случае, про собаку мне врать необязательно.

– Да, я не убивала собаку.

– Как же ты получила в результате Бесстрашие, если не выбрала нож? – Уилл смотрит на меня, прищуриваясь.

Я спокойно смотрю на него в ответ.

– А я и не получила. Мой результат – Отречение.

Это полуправда. Тори записала меня в «Отречение», следовательно, именно оно значится в системе. Любой, кто имеет доступ к информации о тестах, может его увидеть. Я еще пару секунд смотрю ему в глаза. Если я отведу их, это может вызвать подозрение. Затем я пожимаю плечами и накалываю кусок мяса на вилку. Я надеюсь, они мне поверят. Они должны мне поверить.

– Но ты все равно выбрала Бесстрашие? – говорит Кристина. – Почему?

– Я уже говорила тебе, – отвечаю я, ухмыляясь. – Из-за еды.

Она смеется.

– Ребят, вы знали, что Трис никогда не видела гамбургеров до того, как попала сюда?

Она рассказывает историю нашего первого дня, и мое тело расслабляется, хотя внутри я все еще чувствую себя напряженно. Я не должна врать друзьям. Это создает барьеры между нами, а у нас их и так уже предостаточно.

Кристина хватает флаг.

Я отказываю Алу.

После ужина мы идем в сторону спальни, и я с трудом удерживаю себя от того, чтобы начать бежать, потому что, как только мы поднимемся, нам объявят рейтинг. Хочу уже покончить с этим.

У двери в спальню Дрю пихает меня к стене, чтобы пройти. Мое плечо оцарапано, но я не останавливаюсь.

Я слишком низкая, чтобы увидеть что-то сквозь толпу посвященных, собравшихся у задней части комнаты, но, когда я нахожу место, где могу хоть что-нибудь разглядеть, я замечаю на полу доску, развернутую к нам задней частью, прислоненную к ноге Четыре.

Он стоит с куском мела в руке.

– Для тех, кто только пришел, объясняю, как считают рейтинг. После первого периода сражений, мы оценили вас, основываясь на вашем уровне мастерства. Количество заработанных балов зависит от вашего уровня и уровня соперника. За улучшение и за победу над более сильными соперниками вы получаете больше баллов. Я не награждаю за победу над слабыми. Это трусость.

Мне показалось, что на последних словах его взгляд упал на Питера, но он так быстро перевел его, что я не уверена.

– Если у вас высокий уровень, вы теряете баллы за поражение от слабых соперников. – Молли издает неприятный звук, похожий ни то на храп, ни то на брюзжание. – Второй период тренировок оценивается намного серьезнее, так как напрямую связан с преодолением трусости, – продолжает Четыре. – Следовательно, невероятно сложно подняться выше в конце посвящения, если у вас низкий рейтинг первого уровня.