Уцелевший - Чак Паланик

— Бытие, глава тридцатая. Рахиль и Валла. Лия и Зелфа.

Я хочу ей сказать, что Валла не пользовалась противозачаточными средствами. Зелфа не получала пять штук черным налом. Это были служанки, рабыни. Они не разъезжали по всей стране, чтобы им заправляли будущие отцы, жаждущие наследника.

Фертилити живет в доме семейной пары иногда даже неделю, но за каждую дополнительную процедуру будущие родители раскошеливаются еще на пять тысяч. С некоторыми мужиками можно заработать пятнадцать штук за ночь. Плюс к тому Фертилити оплачивают авиабилеты туда и обратно.

— Доктор Эмброуз — это просто голос по телефону, который ведет переговоры, — говорит Фертилити. — Его как будто и не существует на самом деле. Семейная пара перечисляет ему деньги, а он посылает мне половину наличными. Всегда — без обратного адреса. Он жуткий трус.

Знакомое чувство.

Телетекст мне подсказывает: ПОТАСКУХА.

— Главное — мне не зачать. А мне это просто.

Она мне говорила, что это ее призвание. Она бесплодна.

Телетекст мне подсказывает: БЛУДНИЦA.

Она говорит это в динамиках:

— Я бесплодна. У меня не может быть детей.

Телетекст мне подсказывает: ШЛЮХА.

Это ее призвание. Единственное, что она умеет. В профессиональном плане.

Это работа, для которой она рождена.

Она не платит налоги. Ей нравится путешествовать. Когда на работе, она живет в дорогих домах, у нее нет четкого расписания: от и до. Она говорила мне, что иногда засыпает во время процедуры. И видит во сне поджоги, обрушившиеся мосты и обвалы в горах.

— У меня нет ощущения, что я делаю что-то неправильное и плохое, — говорит она. — Мне кажется, что я делаю лимонад из лимонов.

Телетекст мне подсказывает: ТЫ БУДЕШЬ ВЕЧНО ГОРЕТЬ В АДУ, ГРЯЗНАЯ ШЛЮХА.

Фертилити говорит:

— И что вы по этому поводу скажете?

Журналистка таращится на меня так напряженно, что даже не замечает упавшей на лоб пряди волос. Режиссер таращится на меня. Агент таращится на меня. Журналистка сглатывает слюну. Сценаристы лихорадочно набивают текст для телетекста.

ШЛЮХА, ПОСОБНИЦА ДЬЯВОЛА. ТЫ НЕДОСТОЙНА ТОГО, ЧТОБЫ ЖИТЬ.

Нас смотрит вся Америка.

ТЕБЕ НЕТ ПРОШЕНИЯ, ДЕВИЦА, ПОГРЯЗШАЯ ВО ГРЕХЕ.

Агент качает головой: нет.

Экран телетекста мигает и как бы отключается на секунду. Сценаристы набивают текст. Экран вновь оживает:

ТЕБЕ НЕТ ПРОШЕНИЯ, ЖЕНЩИНА, ПОГРЯЗШАЯ ВО ГРЕХЕ.

— И что вы по этому поводу скажете? — повторяет Фертилити,

ШЛЮХА.

Агент тычет пальцем в меня, тычет пальцем в экран телетекста, потом — снова в меня.

ПРОДАЖНАЯ ТВАРЬ.

— Так вы что, ничего мне не скажете?

ИЕЗАВЕЛЬ.[9]

Спутник так и транслирует тишину. Кто-то должен хоть что-то сказать.

Я читаю слова с телетекста, произношу их своим онемелым ртом. Я не чувствую своих губ. Просто читаю слова, которые должен сказать по подсказке с экрана.

Журналистка спрашивает:

— Звонок номер три? Вы еще здесь?

Режиссер поднимает руку, так чтобы нам было видно, и выбрасывает пальцы. Пять, четыре, три, два, один. Потом чиркает указательным пальцем по горлу.

20

Прежде чем мой самолет упадет, я хочу, чтобы люди знали, что Порно-Свалку придумал не я.

Агент просто совал мне под нос бумаги и говорил: подпиши здесь.

Так было всегда.

Он говорит: подпиши здесь.

И здесь.

И еще здесь.

И вот тут.

Агент говорит: просто поставь свои инициалы напротив каждого пункта. Он говорит: не забивай себе голову, не читай эту бодягу, ты все равно ничего не поймешь.

Вот так получилась эта Порно-Свалка.

Эта была не моя идея — превратить двадцать тысяч акров земель церковной общины в отстойник для устаревшей порнопродукции. Журналы. Игральные карты. Видеокассеты. Компакт-диски. Отслужившие свое дилдо. Дырявые надувные куклы. Искусственные влагалища. Бульдозеры сгребают все это в огромные кучи двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Двадцать тысяч акров. 20 000 акров. Двойка и четыре нуля. Каждый квадратный фут общинной земли. Живая природа выжита с территории целиком и полностью. Грунтовые воды загрязнены.

Порно-Свалка. Ее сравнивают с Каналом Любви[10], но я тут ни при чем.

Пока в бортовом регистраторе не закончилась пленка, я хочу, чтобы люди знали, кого винить. Моего агента. «Молитвы на каждый день». Телешоу «Спокойствие духа». Порно-Свалка. Кампания «Бытие». Фигурка Тендера Бренсона для приборной панели в автомобилях. Даже мое злополучное выступление в перерыве между таймами на Суперкубке — все это придумал агент.

И все эти выдумки принесли нам кучу денег.

Но я хочу, чтобы люди знали: это придумал не я.

Что касается Порно-Свалки, агент пришел ко мне с этой идеей, кажется, в Далласе или, может, в Мемфисе. В то время вся моя жизнь складывалась из стадионов и гостиничных номеров, разделенных не расстоянием в пространстве, а временем, проведенным в полете. В то время я видел мир лишь в иллюминаторы самолетов. Мир был ковром, развернувшимся далеко-далеко внизу. Такой практичный ковер без ворса, из нейлона и шерсти, с абстрактно цветочным узором или корпоративными логотипами на темно-сером или синем фоне, на котором не видны дырки, прожженные сигаретами, и грязь.

Мир состоял из сплошных общественных туалетов, где в соседней со мной кабинке сидела Фертилити и шептала мне:

— Завтра вечером круизное судно наткнется на айсберг.

Она шептала:

— В следующую среду, в два часа пополудни по Восточному стандартному времени, умрет последний на Земле боливийский дымчатый леопард, и они, стало быть, полностью вымрут.

По словам моего агента, одна из самых насущных проблем большинства американцев — как избавиться от отслужившей свое порнографии, так чтобы надежно и строго приватным образом. По всей стране, говорит агент, наберутся многие тонны старых подшивок «Плейбоя» и «Радостей плоти», которые уже давно никого не возбуждают. Склады забиты видеокассетами, где безымянные мужики с длинными бакенбардами наяривают безымянных девиц с голубыми тенями на веках под плохую пиратскую музыку. Америке нужно какое-то место, куда можно свезти все залежалое порно, чтобы оно там сгнило и чтобы его не увидели дети и оголтелые блюстители нравов.

Агент пришел ко мне со своей идеей уже после того, как он тщательно изучил способы утилизации бумаги, пластмассы, резины, латекса, эластичных тканей, кожи, стальных застежек, застежек-молний, застежек-липучек, хромированных колец, винила, лубрикантов на нефтяной и на водной основах, нейлона и прочее.

Идея была такая: учредить специальные пункты приема, куда люди могли бы сдавать ненужное порно и где им бы не задавали никаких вопросов. Местные компании по вывозу мусора будут складировать все это порно в специальные контейнеры типа тех, что используют для перевозки токсичных отходов, и отвозить в Небраску на свалку на месте бывших общинных земель Церкви Истинной Веры. Все порно будет делиться на три категории:

Мягкое порно.

Жесткое порно.

Детская порнография.

Продукцию первой категории можно будет сбрасывать прямо на землю. Продукцию второй категории будут зарывать бульдозерами поглубже. Продукцию третьей категории будут разбирать только люди, прошедшие специальную проверку. Они будут работать в защитных нервущихся комбинезонах одноразового использования, в резиновых перчатках и респираторных масках. Детскую порнографию будут сбрасывать в ямы, а ямы потом запечатывать.

По словам агента, нам нужно прежде всего возбудить в людях панику относительно порноугрозы.

Мы будем давить на правительство, пока не добьемся постановления об утилизации порнографии надежными, чистыми способами. Нашими способами. Это как с утилизацией использованного моторного масла или асбеста — если кому-то нужно от него избавиться, пусть он за это платит.

Мы покажем людям города, заваленные выброшенной порнографией, которая развращает детей и побуждает людей неустойчивых к преступлениям на почве секса.

Мы назначим какую-то определенную цену за прием порнографии. По столько-то за тонну. Исходя из назначенной нами цены, местные пункты приема и вывоза мусора, в свою очередь, тоже назначат цену для своих потребителей плюс столько-то сверху на прибыль. Мы сделаем деньги. Местные компании по вывозу мусора сделают деньги. Джо Блоу[11] избавился от старья и может теперь прикупить себе свежей порнухи. Порноиндустрия цветет и пахнет.

Ну хорошо, говорит мне агент. Цветет и пахнет еще сильнее.

По словам агента, все пройдет идеально.

Но на деле все вышло иначе.

Агент уже подготовил проект федерального закона о налогах на порнопродукцию. Полученные таким образом деньги должны пойти на оплату вывоза и утилизации бесхозной порнографии, обнаруженной на общественных свалках и непосредственно в мусорных баках, а также на очистку и ликвидацию нелегальных свалок. Часть денег пойдет на лечение и реабилитацию сексуально-озабоченных граждан, так называемых секс-зависимых, но только малая часть.