Мой-мой - Владимир Яременко-Толстой

Но в этот раз у меня другое видение. Более отдаленное. Я вижу не картинки свой жизни, а какие-то иные картинки, мне неизвестные. Мелькают причудливо одетые незнакомые мне люди, вещи, пейзажи. Что это, что?

– Смотри мене в глаза! – слышу я за кадром настойчивый, гипнотический голос Пии.

С трудом отрываясь от видений, я открываю глаза и вижу перед собой ее сосредоточенный взгляд. Не такой, как обычно, и не такой, как в воскресенье на кухне, когда мы крутили головами лоб в лоб, теряя концентрацию. И не такой, как был у Мерьи. Это другой, незнакомый мне взгляд.

Я снова закрываю глаза. Снова вижу картины, лица незнакомых мне женщин. Молодых и старых. И снова настойчивый, теперь уже встревоженный голос Пии:

– Смотри мне в глаза! Вот так, так, – она берет мою голову обеими руками и крепко держит.

Почему она не дает мне смотреть мои галлюцинации? Почему мешает? И как она знает, что я их вижу? Она боится, что это может быть для меня опасно, что я могу уйти в тот мир и не вернуться назад? Или она не хочет, чтобы я узнал тайну или увидел что-то определенное?

Я снова упрямо закрываю глаза и пытаюсь вырвать из ее рук голову, но она меня не отпускает, больно впивается ногтями в кожу, тянет за волосы:

– Смотри мне в глаза! Смотри!

Наконец, я сдаюсь и покорно повинуюсь. Вот передо мною ее лицо. Ее глаза. В них я ничего не вижу, но зато теперь могу думать. Легко и кристально ясно. Кто же она? Моя кармическая половина? Одна из тех женщин, которых я только что видел? Или же она – все виденные мною женщины, взятые вместе? Зачем вообще она дала заглянуть мне туда, куда я никогда не заглядывал, в мои прошлые жизни?

Такого со мною еще не бывало. Иногда случалось, что я получал от женщин сгустки нерасшифрованной энергии. В той или иной степени. От одних получал, от других – нет, от одних мало, а от кого-то неожиданно много. Что же произошло на этот раз, и что тому явилось причиной – краска, грибная икра, разбитое зеркало, Пия?

Утром мы снова принимаем военный парад. Перед нами разворачиваются колонны, чередуются шеренги. Слышны короткие команды старшин и офицеров. Я искоса поглядываю на Пию, вприпрыжку бегущую рядом.

"Значит, это – моя женщина. То, что мне положено в жизни. Толстая, но какая есть. Получается, что именно такой я достоин. Могу попросить бабушку, чтобы она делала ей массаж. Не буду давать пить ей пиво. Буду заставлять ее бегать трусцой по Таврическому саду".

Словно услышав мои мысли, она говорит:

– Сегодня вечером я иду на фитнесс.

– Куда? Ты знаешь хороший клуб?

– Здесь рядом на Робеспьера есть "Планета Фитнесс". Я купила себе клубную карту на год за 800 долларов.

– Это не дешево.

– Но туда может ходить и Кай. Его водит Люда. Там есть всякие группы для детей. Например, он ходит на йогу. А я давно уже не была. Сегодня пойду.

– Возьми меня с собой.

– Я не знаю, если могу брать с собой гостей.

– Думаю, что можешь.

– Но я все равно пойду сегодня одна.

– Вовочка, а где же зеркало? – кричит мне из ванной бабушка.

– Я его разбил.

Бабушка каждый раз перед массажем переодевается в спортивные штанишки, чтобы лучше по мне ползать. Делает она это в ванной, там она смотрится в зеркало. Сегодня же зеркала нет. На батарее, где оно раньше стояло, лежит тряпка, которой я полчаса назад вытирал пыль.

– Вовочка, это нехорошо! Нужно что-то делать!

– Что же тут сделаешь, Нина Васильевна? Купить новое зеркало?

– Нет, надо разобраться со старым, иначе могут быть неприятности.

У вас есть какое-нибудь зеркальце?

– К сожалению, нет. Впрочем, вот – на складной щетке-расческе.

Подойдет?

Бабушка берет зеркальце и начинает ходить с ним по всем углам, выполняя некое ритуальное действие, затем заставляет посмотреться в него мне.

– Мне пришлось многое повидать на своем веку, я видела привидения, видела, как двигались и падали предметы. Особенно у нас в Петербурге, где много старых домов и страшных тайн, к этому нужно относиться серьезно. В зеркале, к примеру, спрятаться душа умершего или убиенного. Знаете, во время похорон зеркала принято занавешивать, чтобы душа, вернувшаяся на третий день к телу, не заблудилась в зеркале и не осталась в нем жить.

– Вы говорите страшные вещи. У меня действительно есть привидение. Это старушка, по описаниям человека, делавшего здесь ремонт и ее видевшего, похожая на ту, которая когда-то здесь жила и умерла. Зеркало висело раньше во встроенном стенном шкафу на дверке, изнутри. Но, если шкаф открывали, душа старушки могла туда заскочить. Вот она и жила там в шкафу. Когда шкаф снесли, а зеркало вынули, она стала выходить оттуда, причем всегда в одно и тоже время – в четыре часа утра.

– Теперь, по идее, она не должна вернуться. Она приходила сегодня ночью?

– Ой, не могу сказать, сегодня я не ночевал дома.

Действительно, мое скромное половое ложе из подушки и одеял служит мне только для массажа. В последние дни я почти перестал ночевать дома. Вот и сегодня. Уже успел получить текст мэссидж от Пии и у нас состоялся маленький диалог:

– Как ты себя чувствуешь?

– Отлично. Я думаю, я люблю тебя.

– Тебе это только так кажется сегодня. Приходи в 8.

С помощью мобильных телефонов мы устанавливаем горячую связь. Она в консульстве, а я на другой стороне улице. Позже приходит еще один мэссидж: "Thinking of you. Love Pia".

Вечером я опять у нее. Наши встречи становятся интенсивными. Но что делать?

– Можно я завтра снова к тебе приду? Я хочу, чтобы художник

Будилов докрасил мои батареи. Если я буду ночевать у тебя, краска выветрится за ночь.

– Хорошо. А послезавтра я уже уезжаю в Финляндию. Вернусь только в понедельник. Мне хочется увидеть, как ты живешь, и что ты делаешь.

– Когда ты вернешься, я приглашу тебя к себе и сделаю тебе ванну с морской солью. Ты жаловалась мне на то, что у тебя нет ванной, а ты так любишь принимать ванны.

– Ладно, только не в понедельник. Мне нужно будет оформить машину и у меня будет еще много других дел.

– Тогда во вторник. Я могу еще просить бабушку, чтобы она сделала тебе после ванной массаж.

– Хорошо, у меня тоже есть массажистка, Лена, она здесь у нас всем массаж делает, но я хочу посмотреть, как делает массаж твоя бабушка, ты мне о ней постоянно рассказываешь, вот и сегодня сказал, как она привидения гоняла.

– Тогда давай, я договорюсь с ней на вторник.

– Хорошо. Во вторник я точно смогу после работы. Мы работаем до

16.15. А ты можешь приносить ко мне стирать твои вещи, ты сказал, что у тебя нет стиральной машины.

– Машину я собираюсь купить.

– Не покупай, не спеши. Можно будет покупать потом в Финляндии.

Там дешевле и я, как дипломат, могу все купить без налога. Свою машину я покупала в Финляндии. Если ты подождешь, мы купим машину и тебе.

– Мне нужно купить не только стиральную машину.

– Хорошо, мы купим все, что тебе нужно. На моей новой Тойоте я собираюсь ездить в Финляндию часто. Буду брать тебя с собой.

На следующий день я дожидаюсь Будилова. Он приходит после "Сегоднячка", которое он смотрел в надежде на то, что там покажут меня с Гадаски и его коммунальную квартиру. Он хочет записать этот сюжет на видео. Но сегодня опять не показали. У меня такое впечатление, что уже не покажут вообще.

Оставляю его красить и договариваюсь, что он позвонит мне после этого на мой новый мобильный телефон. Пока на него звонит только один Будилов. Я оставляю номер на автоответчике, но в России люди стесняются звонить на мобильные телефоны, зная, что залезают этим в карман звонимому, так как входящие звонки здесь все еще платные.

Когда-то и на Западе входящие звонки были платными, но это было давным-давно и никто уже эти времена не помнит, да и вспоминать не хочет.

Мы лежим с Пией в постели. Отдыхаем. Она благодарно гладит мою руку.

– Владимир, скажи, сколько лет тебе было, когда у тебя была первая женщина.

– Первая женщина была у меня довольно поздно, не так рано, как у тебя первый мужчина. Ты ведь живешь с мужчинами с четырнадцати лет.

– Все равно, скажи – когда?

– Если говорить о женщине-человеке, то, стой, дай подумать…

– А для тебя что – женщины не люди?

– Погоди, ты не так меня поняла. Я имел ввиду обычную женщину.

Человеческую. До этого я делал секс с оленем. У меня была олениха, женщина-олень.

– Ой, Владимир, не скажи так! Ты что, действительно делал секс с оленем?

– Конечно, у нас в Сибири все с этого начинают.

– Ой, Владимир, – Пия начинает всхлипывать, – ты cделал секс с оленем?

– Да! Подумай сама, с кем я мог его еще сделать. Мне уже очень хотелось, а женщин не было. Была, конечно, моя мама. Но не мог же я делать секс с моей мамой? Поэтому я делал его с оленем.

– Ой, Владимир, – Пия уже плачет навзрыд, – пожалуйста, не скажи это моей маме, пожалуйста, не скажи это моим друзьям!