Ад и рай - Хамит Измайлов

Другой руководитель, которому долгое время в детстве старался подражать, был председатель колхоза «Каражыра» расположенного на берегу Иртыша, Жолжаксынов Кали. Это «не в тему», а просто хочется поделиться детским впечатлением. Он – отец известного в республике и далеко за ее пределами киноартиста и исполнителя в сопровождении домбры казахских национальных песен Доскана Жолжаксынова. Мы с ним троюродные братья. Его старшая сестра Алмаш одно время жила у нас, когда училась в школе. Еще раньше председатель привез к нам свою беременную жену, мою тетю Жазиру. Она начала рожать у нас, потом мать препроводила ее в больницу, мы жили рядом с этим заведением. Родилась двойня. К сожалению, один из близнецов позже умер. Моя мать стала «кіндік-шеше» – крестной матерью Доскана. За это Кали-ага позже подарил нам белую ангорскую козу. Это был довольно дорогой по тем временам подарок. Долгое время у нас дома хранилась фотография, где родители Доскана сидят с двумя новорожденными прелестными крохами. Интересно, сохранилось ли у кого-то это фото.

В один год детства я проводил летние каникулы у них в колхозе, с братом Доскана Газизом даже работал погонщиком волов на подвозке дёрна для строительства кошары. Несколько колхозников вырезали прямоугольные пласты дёрна и грузили нам на брички, мы отвозили на стройку, где мужики прямо с телеги укладывали пласты в стены. Работа проходила споро и к началу сенокоса стройку закончили.

Самый старший брат Доскана, Малгаждар, в обиходе Макеш, в будущем полковник КГБ, учился в Алма-Ате в юридическом институте. В то время был такой вуз, который позже как факультет вошел в состав КазГУ. Мой довольно близкий родственник Малгаждар Калиулы Жолжаксынов был видным, стройным и красивым парнем. В детстве я был его почтальоном, относил и вручал его письма самым красивым девушкам райцентра Кумашкино. Свой жизненный путь он завершил, будучи на военной пенсии, в

г. Усть-Каменогорске и там же похоронен с почестями в присутствии брата кинорежиссера «Казахфильма» Доскана и многих родственников.

В то время, когда я гостил у его родителей, он приехал на каникулы. Путь был нелегким. Из Алма-Аты до Жангиз-Тобе на поезде. Оттуда на попутных машинах до Усть-Каменогорска. Потом вверх по Иртышу на пароходе двое суток до пристани Камышенка, что в 7 км от колхоза, где проживала семья.

У председателя был крупный, красивый, гнедой иноходец, всегда с аккуратно подстриженным хвостом. К нему в пристяжку запрягли кобылу нағаши – дяди Доскана Камаша Табулдинова. И на этой паре поехали на пристань встречать Макеша. По возвращении лошадей не выпрягли, про них вообще забыли. Организовался импровизированный небольшой той. Все шли поздравить с приездом сына и, по обычаю, поздороваться с ним. Казахи говорят: «Алты жастағы бала келса, алпыс жастағы шал келіп сәлем береді» (Если приехал даже 6-летний ребенок, 60-летний старик приходит поздороваться с ним). Гость есть гость. Независимо от возраста.

В разгар веселья колхозный жеребец, приревновав пристяжную кобылу, накинулся на иноходца и стал загрызать его. Услышав жалобное ржание своего коня, Кали-ага сорвал со стены ружье и, на ходу заряжая его, выскочил на улицу и с колена несколько раз выстрелил в жеребца со словами: «Я тебе покажу, чтобы ты знал, что моего коня нельзя трогать!» Нахал убежал, прихрамывая на заднюю ногу. Разъяренного председателя еще долго успокаивали собравшиеся гости. Я не помню, какое было ружье, не помню звука выстрела. Все время мне казалось, что это была воздушка, но почему-то Кали-ага засыпал дробь через дуло. На другой день я видел, как старики, свалив жеребца, ножичком выковыривали дробь из его бедра. Еще долго в детские годы хотелось быть таким же стремительно горячим, не давать в обиду никого, разносить ради этого все в пух и прах. Обычно рассудительный и уравновешенный, Кали-ага был отличным рассказчиком, хорошо играл на домбре, неплохо исполнял народные песни. Видимо, этот дар перешел по наследству к Доскану.

Когда я гостил в колхозе у родителей Доскана, мне было 8 лет. Я часто бывал в доме у его деда по матери. Звали его Абіш. Это был высокий стройный старик. При посещении райцентра он всегда останавливался у моего деда по матери. Абіш-аксакал был очень верующим, богобоязненным человеком. Никогда не пропускал намаз. Запомнился мне его большой тулуп мехом наружу из шкур еликов – косуль.

Как ни странно, бабушку его совершенно не помню, хотя она меня всегда угощала чем-нибудь вкусным. К моменту рождения Доскана их уже не было в живых. Возможно, этот маленький эпизод будет интересен для знаменитого артиста и его потомков. Еще помню, что у него в санях всегда была кошма, как он говорил, для намаза в пути. После того, как распрягал лошадь, обязательно заносил в сени тулуп и эту кошму, чтобы на нее в санях не легла собака и не осквернила. Тогда, по его мнению, она станет непригодной для намаза.

Не могу объяснить, почему меня из райцентра все время тянуло в колхозы с самого детства. Может быть тогда еще сформировалась у меня любовь к моей будущей профессии. Я буквально рвался пешком, позже летом на велосипеде, зимой в санках на… собаке ездил в колхоз за 20 километров, где жили друзья отца Садвокасовы. Колхоз назывался им. «Вторая Пятилетка», а аул «Сары-Олен».

Конец ознакомительного фрагмента.