Тайны служебные и личные, или Карибский синдром - Александр Васильевич Кулешов

– Пропили! – с торжеством правдоруба Ефимов представил собственную версию отсутствия ценного имущества стартового отделения. – Ты у своего прапорщика спроси – он первый подозреваемый. В Рубежанске любят для больших торжеств – ну свадьбы там, юбилея – устанавливать столы и лавки под покровом брезентовых чехлов: при хорошей погоде боковины скручены и пристегнуты с помощью штатных ремней, при плохой – быстро опускаются до земли, оставляя небольшие оконца для вентиляции. Обладатель такого комплекта в городе – очень уважаемый человек.

С ощущением силы и власти, насладившись растерянностью материально ответственного лица, столкнувшегося с пропажей вверенного ему имущества, старший лейтенант Ефимов добавил:

– Придется восстановить! Материальную ответственность никто не отменял!

– Как? Где я их возьму? Я и актов о приемке чехлов никаких не подписывал.

– Как-как! Заплатишь компенсацию ущерба в финансовую часть! Может, актов ты и не подписывал, а в должность начальника отделения вступил, денежное довольствие получаешь, что предполагает ответственность за все вменяемое имущество. При обнаружении материального ущерба обязан возместить его и ждать результатов административного расследования.

Денег, конечно, было жалко. Все-таки за два года службы в армии можно было накопить на первый взнос в жилищный кооператив. Ракетное хранилище – не проходной гараж, ключи хранятся в командном пункте дивизиона, выдаются офицеру под подпись, после закрытия им опечатывается, и номер приложенной к пластилину печати заносится в журнал и проверяется при обходах караулом. Вскрывается хранилище, как минимум, два раза в неделю: для проведения учебных занятий с ракетой и для недельного регламента тележки, и, понятное дело, при участии в этих работах нескольких человек никто не следит, произошло ли что-то с отдельно лежащими чехлами. Предпринятые опросы, включая разговор с прапорщиком Авдеенко, не дали никаких результатов. Все сходились во мнении, что украл чехлы кто-то из офицеров батареи во время суматохи с зимним выходом в Хутру, в остальное время хранилище проделать это незаметно мало вероятно. Вынести из охраняемой зоны на руках тяжелые брезентовые полотнища можно по одному, объясняя, что они подлежат ремонту, либо вывезти на штатной машине батареи с последующим перегрузом в гараже в машину, выезжавшую из гарнизона в город, а это предполагает следы на КПП. Для выявления круга не то что подозреваемых, а хотя бы свидетелей необходимо было снять копии с журнала выдачи ключей и с журнала выезда автомобилей и сличить их. Потом произвести опрос пространного списка свидетелей. Не минутное это дело! Конечно, не обошлось без полезных советов. Леша Княжнин предложил сразу написать заявление особисту для проведения расследования, чтобы он занялся нужным и полезным делом вместо поиска рассказчиков о кубинском походе группировки войск.

– В одиночку такую операцию не провернуть, чехлы все-таки тяжелые, а при наличии нескольких участников можно найти следы.

Комбат Туркин тоже согласился с подключением особиста к расследованию, но с оговорками:

– Попроси неформально майора Рыкунова разобраться – вы же теперь приятели! Но рапорт писать погоди. Комсомольский выдвиженец Ефимов много делает, чтобы подгадить сослуживцам, так он прокладывает себе карьеру. Он без этого не может и называет это принципиальностью, мы таким в училище темную обычно делали. На этой дороге позиция комбата, которую я освобожу, если уйду в академию. А ради нее он станет беспринципным и помолчит нужное время.

Во время следующей отсидки в девятке Виктор уже спланировал снять список офицеров восьмой батареи, получавших ключи от ракетного ангара, как вдруг получил полезный совет от Сережи Кириенко:

– Ты сержанта-кладовщика знаешь? Длинный такой? Он осенью уходит на дембель и просил меня купить в городе портфель-дипломат. Поговори с ним, может за портфель он тебе чем поможет?

Виктор знал, что сержант-кладовщик был дружен с Прохоровым, сержантом его отделения, и попросил того организовать встречу.

– У тебя на складе брезентовые чехлы для ракетных тележек есть? – издалека начал лейтенант Коростелев.

– У нас на складе все есть! – с гордостью обладания рогом изобилия местного значения ответил сержант, блеснув золотым зубом.

– Что нужно сделать для получения комплекта чехлов?

– Я должен оформить накладную на основании отношения, подписанного заместителем командира дивизиона по тылу, – сержант пояснил формальную процедуру получения материальных ценностей со склада.

– А без бумаг? – осторожно уточнил Виктор.

– Даже ветошь без бумаг я не выдаю! – кладовщик горделиво декларировал свою служебную позицию. Дисциплина в отношениях с прямым начальником и порядок в делах – основа основ прохождения воинской службы в «непыльных» условиях.

– Да помоги ты! – вступил в разговор Прохоров. – Что ты ломаешься, как малолетка?

– А мне-то что с этого? – не стесняясь спросил кладовщик.

– Мне сказали, что ты для дембеля хотел бы получить дипломат? – напомнил Коростелев сержанту его запрос Кириенко.

– Вам бесплатно? – сразу перешел к делу кладовщик с деловой интонацией.

– Ну хотелось бы…

– А когда портфель будет?

– Как только скажешь, что ты подготовил комплект чехлов, будешь иметь неприменный атрибут демобилизованного воина.

– Хорошо, я посмотрю, что можно сделать и через Виктора сообщу, – сержант-кладовщик подтвердил готовность к сговору с лейтенантом, сохраняя контакт через Прохорова.

16

После перерыва в танцевальных занятиях Коростелева, вызванного его дежурством, на следующей репетиции Виктор отметил для себя, что не всегда попадал в шаг с партнерами по кадрили, но быстро поправлялся, подхватывая показываемое другими движение. Небольшие задержки с его стороны, конечно, были заметны, но не ломали канвы общего танца, а ко второму прогону и этой заторможенности уже не стало. Когда они с Мариленой остались наедине с чачача, девушка сразу отреагировала на его сосредоточенности:

– Что-то ты какой-то вареный сегодня! Ты хоть раз репетировал танец на дежурстве?

– Репетировал, – просто ответил партнер. Хорошо, девушка не спросила, сколько раз репетировал, иначе ее возмущение докатилось бы до Западного полушария. Реально на дежурстве времени и возможности в смысле свободного, без свидетелей, пространства было немного.

Виктор не стал вспоминать о появлении Насти в дивизионе и рассказал о профилактических действиях особого отдела по проверке соблюдения режима секретности вокруг Карибского кризиса и попросил Лену никому не говорить об их беседах с ее отцом.

– Вот дожили! – возмущенным голосом отреагировала девушка. – Нельзя никому рассказывать о прослушанной политинформации о давно ушедшем времени!

– Политинформация – это идеологическое политико-массовое мероприятие с целью разъяснения актуальных событий международной жизни и формирования определенного отношения к ним. Я этим занимаюсь с моими солдатами на политподготовке, – поправил собеседницу Виктор. – Воспоминания об ушедшем, даже если и предпринимаются с попыткой сформулировать отношение к нему с использованием опыта минувших лет, имеют отношение к прошлому.

– Вот именно, когда это было?

– Все, что сейчас происходит в ракетных войсках, было сформатировано тогда, в шестидесятые годы. И нынешние полковники, майоры, капитаны и лейтенанты играют