Обмани меня красиво - Галина Романова

Лиза вдруг насторожилась, указывая подбородком куда-то в сторону подъезда. Он повернулся всем телом, потому что шея его болела третий день и не поворачивалась. Тренер сказал ему, что нужен массаж, иначе шейный остеохондроз ему обеспечен, но какой, к черту, массаж, когда тут такое…

Группа молодых парней и девушек, которые привлекли внимание и одновременно так испугали Лизу, стояла обособленной кучкой. Их было человек пятнадцать, никак не меньше. Можно было бы подумать, что это Сережины одноклассники, если бы не возрастная разношерстность толпы. Роднило их одно — одежда. Все как один были в кожаных штанах и жилетках. Головы были повязаны банданами разного цвета. На левой руке каждого была черная траурная повязка.

— Ты что, Лизка? — Новиков снова повернулся к ней. — Чего ты так испугалась?

— А то! — зашипела она, опустив голову. — Они смотрели на нас долго и пристально и пальцами показывали. Не надо было нам приезжать сюда, Саш! Сейчас прицепятся, тогда труба!

— Не переживай, — успокоил ее Новиков, качнулся на качелях и снова исподтишка осмотрел группу молодых людей.

Да, ребята явно причисляли себя к какой-то группировке. Вопрос «к какой?» оставался открытым. Кроме одежды у них еще имелись какие-то медальоны на толстых цепях. Определить с такого расстояния, что это за медальоны, не было возможности. Оставалось уповать на то, что это какая-нибудь безобидная толпа, проповедующая любовь ко всему живому.

Мимо них скорым шагом прошли две женщины в черном.

— В двенадцать выносить будут, — проговорила одна из них. — Теперь уже скоро. До кладбища минут двадцать, так что к часу за стол усядутся. Горячее будем ставить на огонь, как вынесут…

Лиза потрясенно смотрела им вслед, не зная, что можно еще сказать, услышав подобное.

— Вот вороны, а! — выдохнула она, когда обе женщины скрылись в подъезде. — А ты говоришь, так надо!.. Сашка, они опять на нас смотрят! Давай уйдем, а?

— Нет смысла, — сказал он. — Мы с тобой сюда зачем приехали? За информацией. Как нам раздобыть эту самую информацию, если мы будем с тобой всех сторониться? Как, Лиз?

— Ну, я не знаю… Может быть, поговорить с кем-то из родственников? — Она задумчиво оглядела двор, где ребенком играл и разбивал коленки Звонарев. — Уж они-то наверняка о нем много чего знают.

— Ага! Тебе очень хочется говорить с такими вот клушами, которые горячее собрались ставить, как только Серегу вынесут?! Мне что-то не очень… — Он звучно сплюнул. — К тому же много наши родственники про нас знают-то? Ты вон матери своей о чем говоришь? И про любовь свою, и все такое…

— Заткнись, Новиков, а то я сейчас уйду! — Лиза даже со скамейки привстала, но потом, поразмыслив, передумала.

Сашка, как всегда, был прав.

Никто не знает подростков лучше их друзей. Родителям можно доверить лишь ту часть правды, которую они сами хотят от тебя услышать, а для всего остального существуют друзья и подруги — тусовка, одним словом. Серегина тусовка сейчас как раз отиралась у подъезда, не смея подняться на третий этаж: то ли родители не жаловали этих ребят и девчонок, то ли сами ребята не хотели туда идти, боясь, как все молодые, всего того, что было связано со смертью. Они молчаливой монолитной группой отирались около дома и все с большим вниманием посматривали в их сторону.

— Саш, давай уйдем, — взмолилась Лиза, когда одна из девиц вдруг вышла на передний план и сделала в их сторону неприличный жест. — Представляешь, кем мы для них являемся?

— Кем?

— Врагами! Особенно ты! Тебя, а не кого-то еще держали под стражей по подозрению. Вдруг им об этом известно! Мы найдем какой-то еще способ с кем-то переговорить. Сразу после похорон и найдем…

Они ничего и никого не нашли. Сторонясь всех, отстояли панихиду. Понаблюдали со стороны за всеми присутствующими на похоронах и, решив, что сегодняшний день плохо подходит для задушевных бесед, двинулись в обратном направлении к автовокзалу.

Их там уже ждали.

Вся та группа, чьим вниманием они завладели еще во дворе дома, где жил Звонарев, материализовалась в хищную черную массу у билетной кассы с явным намерением завязать знакомство. Намерения их хорошо читались по суженным глазам, презрительным плевкам и по злобному шипению в их сторону.

— Далеко едем? — поинтересовалась та самая девушка, которая не совсем пристойно вела себя во дворе Звонарева, и в тот момент, когда Новиков протянул в билетное окошко деньги, выхватила их из его рук. — Далеко едем, спрашиваю?!

— Домой. Не составите компанию?

К чести Новикова сказать, держался он отменно, у него хватило даже духу подмигнуть наглой девице, хотя, как не без ехидства отметила Лиза, ее грудь вполне могла быть тому причиной. Такая грудь, да еще в таком кожаном корсете, запросто была способна притупить у Сашки чувство самосохранения. Лизе даже показалось в какой-то момент, что он облизнулся, не сводя глаз с рельефной смуглой выемки над кожаной шнуровкой. Какое скотство!..

— Девушка, вас как зовут? — голосом учительницы начальных классов поинтересовалась Лиза и, протянув руку, произнесла: — Я Лиза, он Александр. Мы приехали сюда с определенными намерениями, и, думаю, вы-то как раз нам и сможете помочь. Во всяком случае, мы очень на это рассчитываем. Очень!!!

В любом деле хорош эффект неожиданности. Именно этот фактор способен смешать все планы вражеского лагеря, заставить дрогнуть их ряды и впоследствии сложить знамена. Пусть о последнем говорить пока было рано, но что публика заметно расслабилась, было очевидно.

— Мара, — глубоким контральто с достоинством произнесла девица и пожала-таки протянутую Лизой руку. — Пошли за мной…

Они вышли на улицу, свернули за угол здания автовокзала и пошли длинным глухим проулком. Ребята взяли их в кольцо, по трое с каждой стороны. Но как Лиза справедливо подозревала, Сашку такой расклад вполне устраивал, потому что Мара шла во главе колонны. Ее крепкие ягодицы живописно перекатывались, напрочь лишая его всех инстинктов сразу, кроме одного, конечно.

— Какая же ты скотина! — не выдержав, прошептала Лиза со злостью. — Ты ей сейчас своими глазами в заднице дырку просверлишь!

— Ревнуешь? — Сашка удовлетворенно ухмыльнулся. — Это хорошо, Лизок, что ревнуешь-то… Это очень многообещающе…

Ребята вывели их на загаженный пустырь. По тому, как они заученно рассредоточились, было заметно, что это и есть их место встреч.

Мара села в продавленное автомобильное кресло, находящееся чуть на возвышении, широко расставила ноги и, опершись о колени локтями, склонилась в их сторону. Грудь ее при этом еле удержалась на своем месте. Бедный Сашка! Видеть такое благолепие и оставаться при этом бесстрастным, наверное, было еще то испытание.

— Говорить будем так! — известила Мара, чуть сместив ногу и указывая узким носком своей туфли в Лизину сторону. — Я спрашиваю — ты отвечаешь! Все понятно?

Лиза кивнула, с ехидным удовлетворением отметив, как не понравилось это Новикову.

— Вы те самые козлы, что были со Звонарем в походе? — был ее первый вопрос.

— Да.

— Нам нужно имя скота, которого повязали менты, а потом отпустили за недостаточностью улик. Его имя — и вы уезжаете домой. — Жгуче-черные глаза девушки заметались, переводя с Лизы на Сашку и обратно. — Его имя?!

Лиза прокашлялась. В момент опасности, а ее девушка прочувствовала одним местом, еще сидя на скамейке в Серегином дворе, она могла быть собранной. Сейчас ей нужна была всего лишь пара минут, чтобы изложить все случившееся в походе под правильным углом зрения, только крохотный отрезок времени в сто двадцать секунд, чтобы настроиться. Но тут, о боги, это идиот, плененный рельефными формами красавицы Мары, разулыбался ей во весь рот и как брякнет:

— А этот козел я, ребята. Только я не…

Конечно же, ему не дали договорить. Кто-то сзади — один или, может быть, двое — повалил Новикова на землю. Он не успел приподняться и на дюйм, как его принялись избивать уже целой толпой. Мелькание ног в остроносых ботинках со шпорами, клубы пыли, ругань, Сашкины стоны… Все смешалось, закрутилось, превращаясь в хаотический кошмар. На Лизу вовсе перестали обращать внимания. Толпа упивалась возмездием, выплескивая силу ненависти и страха, разбуженную гибелью друга.

Лиза заметалась. Еще немного — и они убьют его! Толпа, вершащая самосуд, почувствовав запах крови, уже не могла быть контролируемой. Нужно было что-то срочно предпринять. Что-то сделать такое, чтобы остановить их. Но что?! Она бегала вокруг них, хватая их за руки, пыталась оттащить за края их кожаных жилеток, но ее лишь отпихивали. Пару раз Лиза упала, больно ударившись головой. Но ей некогда было считать свои шишки, потому что Сашка уже не подавал признаков жизни. Сквозь хаотичное мелькание чужих ног она видела лишь скрюченный в клубок, покрытый пылью бесформенный силуэт.