Любовь-морковь и третий лишний - Дарья Донцова

– Куда? – засуетилась Настя. – Эй, стой, ночь на дворе!

– Не важно, – ответил Павлик, – больше здесь находиться я не имею права.

– Погоди.

– Нет.

– Только до утра.

– Не стану!

– Павличек! – в полном отчаянии воскликнула Настя. – Ну ради меня!

Паренек обнял няньку.

– Ты всегда пыталась заменить мне маму, спасибо, я очень люблю тебя, но настала пора найти ту, что произвела меня на свет.

– Да зачем? – чуть не рыдала Настя. – Пойми, ни одна нормальная женщина не отдаст свое дитя, значит, твоя мама…

Дальше Настя говорить не стала, догадалась захлопнуть рот.

Павлик кивнул и закончил за нее фразу:

– ..шалава и проститутка. Пусть так, но она родила меня на свет и неизвестно по какой причине была вынуждена бросить. Вот найду ее и задам ей несколько вопросов. И потом, вполне вероятно, что матери, той, настоящей, требуется моя помощь! Ясно?

Настя растерянно смотрела на воспитанника, женоподобный мямля Павлик в тяжелой ситуации неожиданно проявил несгибаемую твердость характера.

Юноша дошел до двери, обернулся и сказал:

– Передай Альбине Фелицатовне спасибо за приют и хорошее отношение. Еще скажи, что я не собираюсь более беспокоить ее, никогда не вернусь и не напомню о себе, ничего не взял, только паспорт и совсем немного носильных вещей, да и то не ею купленных. У меня с собой лишь шмотки, которые дарила Каролина Карловна.

– На, на, – Настя стала судорожно совать Павлику деньги, – это мои, личные, не хозяйские!

Паренек поколебался, потом сунул купюры в карман.

– Спасибо, прощай. А этой передай – пусть объявит меня умершим, как и ту несчастную девочку.

Дверь ударила о косяк, Настя рухнула на галошницу и зарыдала в голос. Из комнаты выплыла Альбина Фелицатовна.

– Что воешь? – сердито осведомилась она.

– Павлуша ушел!

– Скатертью дорога. Он прилично одет? – неожиданно поинтересовалась хозяйка.

От странности вопроса у няни высохли слезы.

– Нормально, – прошептала она, – он ничего с собой не взял, только вещи, которые ему ваша лучшая подруга, Каролина Карловна, подарила.

Альбина Фелицатовна усмехнулась:

– Похоже, сегодня день откровений, Каролина никогда не была моей подругой, хоть и частенько просиживала тут часами. Женечка дружил с Яковом, братом Каролины, а я, естественно, чтобы не расстраивать супруга, общалась с этой.., гм.., дамой. Меня совершенно не волнует, в каких шмотках вымелся из дома пащенок. Я только спросила: он хорошо одет?

– Ну да, – кивнула Настя, – как обычно, аккуратно, чисто…

– Вот и отлично, – воскликнула Альбина, – ночь стоит темная, авось кто-нибудь на его вещички польстится и прибьет его за них!

Тут Настя окончательно лишилась дара речи, да и кто бы не потерял его, услыхав такое!

– Хотя мерзавцам везет, – спокойно вещала хозяйка, – небось жив-здоров останется, гадости говорить обо мне начнет. Ну да на это наплевать, вот только бы про отца не стал глупости придумывать…

Настя судорожно икнула.

– Что, – прищурилась Альбина, – ты так любила уродца, что никак успокоиться не можешь?

– Как же иначе, – с трудом выдавила из себя нянька, – ведь с пеленок его растила.

– А вот у меня к нему любви нет, – хмыкнула Альбина, – и быть не могло! Да уж! А все она, Ирина Константиновна, ее придумка была, все из-за нее! Еще тогда следовало мне ей отпор дать, да Женечка… Ладно, тебя это не касается. Впрочем, можешь успокоиться. Далеко твое любимое чадушко не уйдет, к Каролине попрет, больше некуда, ни друзей у него, ни приятелей нет. А Каролина всегда поганца обнимала, целовала, подарки таскала! Цирк прямо! Не стони, к сожалению, ублюдок выживет. Езжай домой, неделю отдыхай, ты мне пока не нужна, потом на городскую квартиру приходи, я с дачи съеду.

Настя выполнила приказ, но, когда она пришла на городскую квартиру, Альбина ей заявила:

– Ты уволена!

– За что? – поразилась Настя.

– Я должна объяснять? – прищурилась хозяйка. – Прощай.

Настя пошла по лестнице вниз, оказалась во дворе, и тут с ней случилась истерика. Она стала кричать, сбежались соседи, в конце концов из дома выскочила Ожешко, увела ее к себе, напоила чаем и сказала:

– Приходи в субботу.

– Вы меня не увольняете? – прошептала Настя.

– Нет, конечно, – вздохнула Альбина, – просто ты не правильно поняла мои слова. Я имела в виду, что тебе до выходных приходить не надо.

Глава 24

А спустя неделю Альбина Фелицатовна сказала няньке:

– Больше я в твоих услугах не нуждаюсь.

– Совсем? – понуро спросила Настя, не ожидавшая увольнения.

– Детей у меня малых нет, – прозвучало в ответ.

– Но.., где мне найти работу?

– Это твое дело.

– Хоть рекомендацию дайте, – взмолилась Настя.

– Не вздумай кому-либо рассказывать, что ты у меня работала, – отрезала Ожешко.

– Но почему?

– Я так хочу! – рявкнула Альбина Фелицатовна. – Усекла?

– Понимаете, – попыталась ее урезонить няня, – сейчас без рекомендации никуда не устроиться.

– Не моя это печаль.

– Хорошо, я поняла, но только скажите хоть словечко, – взмолилась Настя, которую не отпускала тревога.

– О чем?

– Павлуша где устроился? Сердце неспокойно.

Альбина Фелицатовна вдруг захихикала.

– Вот поэтому я рекомендаций тебе не дам, совсем с ума сошла, я давно за тобой странности замечала, несешь дурь всякую, в маразм впала. Где же Павлу быть? Дома он, вернее, сейчас на занятиях.

– Как?!

– Совсем плохая, – вздохнула Альбина Фелицатовна, – чему удивляешься?

– Но.., был скандал.., вы.., он.,. – забормотала няня.

– Хватит идиотничать, – оборвала хозяйка няньку, – ничего такого не случилось, тебе все привиделось.

Еще две недели Настя маялась бессонницей, а потом решила все же тайком наведаться вечером во двор Ожешко и попытаться узнать – дома ли Павлик.

Вполне вероятно, что юноша вернулся домой и помирился с Альбиной и теперь они не хотят, чтобы Настя работала у них. Свидетели скандалов, таких, когда выплескивается вся правда, никому не нужны. Настя и не претендовала на возвращение на службу, ей, любившей воспитанника, хотелось просто знать, что с ним все в порядке.

Около одиннадцати вечера Настя подошла к зданию и уставилась на окна квартиры Ожешко. В спальне Альбины горел свет, но в остальных комнатах было темно.

Тревога царапнула няньку за сердце, Павлик никогда не задерживался в городе позже девяти, но сейчас, похоже, бывшая хозяйка сидит одна.

– Настя! – раздалось за спиной.

Никифорова, полагавшая, что двор пуст, вздрогнула, обернулась и чуть не застонала, ну надо же было так вляпаться, налететь на главную местную сплетницу.

– Ты как себя чувствуешь? – осведомилась Варвара Михайловна. – Вышла из больницы?

– Откуда?

– Да ладно, – отмахнулась Варвара, – мне можно правду сказать, я никому не разболтаю, со всяким случиться может, тем более после такого переживания, Альбина-то молодцом держится, но она кремень.

Нянька в легком обалдении слушала Варвару Михайловну, и мало-помалу ей стало ясно, что произошло. Альбина Фелицатовна сообщила всем, что Павлик умер, а Настя попала в сумасшедший дом, не сумела справиться со стрессом и тронулась умом.

– Парень жив, – закричала Никифорова, – он ушел из дома.

– Да, да, конечно.

– Поругался с матерью.

– Точно, точно.

– Но он вернется.

– Ага.

– Вы мне не верите!!!

Варвара Михайловна по-птичьи склонила голову набок.

– Настенька, может, тебе лучше еще в больничке отдохнуть. Извини, но Альбина принесла в домоуправление свидетельство о смерти, его ей в деревне выдали, в сельсовете.

Нянька вздохнула и, не попрощавшись, ушла, она поняла, что Альбина Фелицатовна успела выдать всем свою версию произошедшего, как всегда, объявила сына мертвым и попросту купила нужную бумагу.

Дочь Насти замолчала, я тяжело вздохнула.

– Да уж, некрасиво она с вашей мамой поступила, та ей верой и правдой служила, тайны ее хранила и что получила взамен? Черную неблагодарность! Ее выгнали на улицу!

Настенька покраснела.

– Вы до конца не дослушали! Мама пыталась пристроиться на работу, но безуспешно. Возраст уже немолодой, рекомендаций нет, специального образования тоже. Но потом ей повезло, нашлась приличная семья без особых заморочек, у них младенец был, и мамулю брали, но с одним условием: сообщить телефон последних хозяев.

И Никифорова дрогнула, номер написала, но предупредила:

– Я честный человек и у достойных людей работала, только Альбина Фелицатовна очень просила ее не беспокоить.

Нянька наивно надеялась, что будущим хозяевам хватит этой информации, но наниматели моментально связались с Ожешко, и когда на следующий день Настя явилась на работу, ее встретили чуть ли не с кулаками.

– Понимаем теперь, отчего у вас рекомендаций нет! – кричала мама малыша.

– Ты в психушке сидела, – подхватил отец, – сумасшедшая баба, клевещешь на хозяев.