Последний викинг. Сага о великом завоевателе Харальде III Суровом - Дон Холлуэй

Стратиг согласился, что Харальд сможет себе выбирать из награбленного. Для того чтобы скрыть намерения, Харальд со своими воинами начал рыть туннели в город со стороны оврага или лощины. Византийцам были хорошо известны горные работы, и немыслимо, чтобы Маниак сам не догадался прорыть туннели под городскими стенами. Однако вполне возможно, он просто сторговался на том, что натренированные варяги выполнят эту тяжелую черную работу, а этот эпизод просто показывает Харальда как человека, который смотрел на вещи с лучшей стороны. В любом случае, когда туннель был достаточно длинным, чтобы добраться до города, люди начали копать вверх до тех пор, пока не наткнулись на каменные плиты.

«Это был пол каменного зала, – говорится в “Саге о Харальде Суровом”. – Они пробили пол и вскарабкались наверх. Много городских жителей, которые в тот момент ели и пили, были ошарашены». Рубя каждого попавшегося под руку, Харальд с варягами отворили городские ворота, и остальная часть армии хлынула в город. «Таким образом, Харальд захватил город с огромными богатствами».

В сагах утверждается, что позже Маниак пытался нарушить условия договора и забрать всё себе, но наемные солдаты армии поддержали скандинава. Как будет видно, это вполне правдоподобный поворот событий.

Дальнейшее повествование Снорри совпадает с изложенным в «Гнилой коже», поэтому Харальд, похоже, воспользовался двумя разными уловками, чтобы войти в один и тот же город, «самый большой и защищенный из всех, помимо того, что он был самым изобильным и населенным. К нему примыкало два широких рва, и Харальд понимал, что взять его привычными методами, которыми он захватывал все предыдущие города, нельзя».

Несмотря на то что в сагах этот город так и не называется, это может быть только Сиракуза, в настоящее время Сиракузы, – древний греческий город-полис, в то время уже с 1700-летней историей, который однажды был столицей Великой Греции (Греческой Италии), Римской Сицилии и даже короткое время столицей Византийской империи. Сарацины из Палермо сюда переместили столицу, и, удержав оба города, Мессину на севере и Сиракузу на юге, византийцы могли бы контролировать всё восточное побережье, с которого можно наладить прямое сообщение с остальной империей. Весной 1040 года они появились у городских стен.

«Управлением города занимался герцог, – говорится в “Гнилой коже”, – а горожане были твердо настроены на сопротивление. Уверенные в своей огромной армии, они все-таки вынудили византийцев атаковать».

«Городские укрепления были настолько прочны, что взять их штурмом было невозможно, – написал Снорри. – Поэтому византийцам пришлось начать осаду, заблокировав снабжение города».

В «Гнилой коже» говорится, что Маниак не испытывал особого желания этим заниматься. «Считаю, что неразумно пустить всё, чем мы завладели, на завоевание третьего города, – сказал он Харальду. – Здесь нет никаких деревьев или лесов, где ты мог бы наловить птиц, и нет возможности прорыть под городом туннели. Кроме того, внутри собралось великое воинство». Харальд был готов к приключениям. «Твоя правда, в этом есть доля риска, но мы должны вместе попытаться, и посмотрим, получится или нет, – ответил он. – Но если ты хочешь положиться на меня в разработке плана захвата города, то я потребую такую же награду, как в прошлый раз».

Как говорится в сагах, всегда сговорчивый Маниак уступил Харальду и согласился, чтобы тот подготовил план. (Или даже два плана, если принимать во внимание обе версии этой истории.) По словам «Саги о Харальде Суровом», Харальд приказал своим людям продемонстрировать врагу презрение, устроив прямо под его стенами спортивные состязания – на том расстоянии, на котором доставало оружие. Спустя несколько дней соревнований защитники потеряли бдительность, приходя на боевые посты безоружными и даже оставляя городские ворота открытыми. Заметив это, варяги, включая помощников Харальда Ульва и Халльдора, спрятали оружие под туниками. И, оказавшись на близком расстоянии от ворот, ринулись к ним, проложив дорогу в город, и захватили его.

Однако Снорри также передает версию «Гнилой кожи», по которой Харальд установил свою палатку отдельно от остального лагеря, хоть и в поле видимости с городских стен, и разыграл смертельную болезнь. (По словам Снорри, он действительно был серьезно болен.) Горожане об этом узнали через шпионов и обмен шутками с осаждающей стороной. Когда неделю спустя было объявлено, что Харальд умер, варяги отправили эмиссаров в город с просьбой разрешить внести его тело в город, чтобы провести церковные похороны с подношениями в виде золота и предусмотренными крупными пожертвованиями. Очевидно, что в городе тогда оставалось какое-то количество христианских церквей и было много священников, желающих воспользоваться возможностью устроить прощальную церемонию такому знатному лицу, и ни один из них не вспомнил историю о Троянском коне. Они согласились впустить всего двенадцать человек, которые внесли гроб в город.

«В гробу буду я сам, – сказал Харальд своим людям. – Вы опустите его на землю, как только войдете в городские ворота. Посмотрим, быстро ли я смогу из него выбраться». Как только это ему удалось, он решил, что будет играть роль носильщика вместе с Ульвом и Халльдором. В «Гнилой коже» говорится, что «те люди, которые несли гроб, надели шелковые туники и широкие шляпы, которые символизировали траур, однако под ними были шлемы и доспехи». Когда они дошли до ворот, с процессией произошла заминка. Напротив входа гроб уронили, и на этот сигнал громко затрубил горн. Полностью вооруженная армия ворвалась в город и ввалилась в ворота.

К этому времени уже было трудно разобрать, что именно было уловкой, но обе версии сводятся к битве у ворот. «У варягов не было щитов, – сообщается в “Саге о Харальде Суровом”, – поэтому они обернули плащ вокруг левой руки. Многие были ранены, а некоторые даже убиты, и вскоре они оказались в жесткой схватке». Все двенадцать носильщиков гроба, включая Харальда, Ульва и Халльдора, получили ранения. Знаменосец Харальда был убит. (Нам неизвестно, использовал ли Харальд в то время личный вороний стяг Опустошитель Страны. Варяги обычно несли византийское знамя с драконом, или drakon – ветроуказатель с бронзовой пастью дракона.)

Держать его Харальд вызвал Халльдора, но у того были заняты руки. «Пусть дьявол несет для тебя знамя, трус!» («Он это сказал сгоряча, не из искренних чувств, – оправдывает его Снорри, – поскольку Харальд был самым отважным воином».) «Ты сегодня разговорчив, Халльдор! – ответил Харальд сражаясь, – но так же бесстрашен, как