Категории
Самые читаемые

Сказаниада - Петр Ингвин

Читать онлайн Сказаниада - Петр Ингвин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 38 39 40 41 42 43 44 45 46 ... 75
Перейти на страницу:
рукой поднял щит и стал наступать с одним щитом. Именно, не защищаться, а наступать! Теснить, принимать удары, отбрасывать их… Удар кромкой щита в запястье Ульки превратил руку в болтавшийся придаток плеча. К ее чести, меча она не выронила. Двигая плечом, попыталась атаковать, но Бермята извернулся, щитом зацепил руку с мечом и взял ее на излом. Улька вскрикнула от боли, меч полетел в траву. Котеня вскочил, но его остановила свободная рука Бермяты: только сунься, тебе тоже достанется. Легким толчком щита Бермята завалил Ульку на землю, острый край щита уперся в горло.

– Учить надо так, чтобы запомнилось, а не в бирюльки играть, как с барышней. – Бермята закинул щит за плечо и вернулся к коню. – Поехали, время поджимает.

Вот это урок. Только что Улька хотела провалиться сквозь землю от стыда и страха, а теперь благодарно глядела на пожилого витязя. Котеня жалел ее и дрался не в полную силу, а чему-то научиться по-настоящему, как оказалось, можно только с серьезным противником.

Небо постепенно темнело, назревал вопрос о ночлеге. Котеня косился на Ульку и молчал, выражение лица выдавало умственную работу, усиленную и совершенно напрасную, потому что толку от нее не было. Бермята очень осложнил жизнь. А ведь нынешние трудности – только начало, на войне придется жить среди десятков… сотен… тысяч мужчин.

Вопрос, как расположиться на ночь, решила одна фраза Бермяты:

– Я тут одно местечко знаю…

К ночи они добрались до постоялого двора «У Царевны-Лягушки». Крепкий плетень с настежь отворенными воротами окружал конюшню, несколько сараев разного назначения и длинное, сколоченное из больших бревен здание гостиницы, в одной стороне которой располагались комнаты, в другой – харчевня. Где-то за гостиницей вился дымок, в нос ударило растекшимися по жилам приятными воспоминаниями: топилась банька. В целом постоялый двор напоминал хоромы, если убрать качество и красоту и добавить несшееся из половины окон сквернословие.

Свободными оставались только две комнаты. Бермята бросил на стол монету и отправился заселяться в первую из них. Котеня спросил хозяйку заведения:

– Может быть, найдется еще одна комната? Я заплачу.

Стоило взглянуть на хозяйку, чтобы понять, откуда взялось название гостиницы. Толстые губы, выпученные глаза, неохватные телеса в грязном переднике… Истинная Царевна-Лягушка. Впрочем, непонятно, почему «царевна». Щеки свисали, подбородки дрались за честь называться первым, пупырчатая кожа отдавала зеленью и выглядела склизкой и противной, как и висевшая на губах «царевны» плотоядная улыбочка.

Услышав про отселение оруженосца, хозяйка расплылась в удовольствии и хитро подмигнула потерявшимся среди жировых складок заплывшим глазом:

– Желаете провести ночь весело? Устроим. А парнишку отправим к дворне на сеновал.

– Вы меня не слушали? Я спросил об отдельной комнате, а не про развлечения или сеновал. Мой слуга из известной семьи, ему не положено спать с холопами.

Узнав, что развлекаться за отдельную плату гость не собирается, радушие хозяйки испарилось.

– Все занято.

Котеня нашел отведенную для витязя с оруженосцем комнату и открыл дверь, приглашая Ульку войти. Ей подумалось, что лучше бы слуге открывать дверь перед господином, а не наоборот. Она сдвинула брови, Котеня опомнился и вошел первым.

Все, что Улька знала о постоялых дворах – что в них останавливаются на ночь усталые путники, уверяя, что хотят выспаться, а на самом деле пьют, развратничают, играют в азартные игры и по пьяни дерутся насмерть. Так говорила бабушка. Дедушка часто уезжал по работе (или «по работе», как язвительно выделяла интонацией бабушка), и по возвращении его всегда ждал скандал.

Улька впервые увидела гнездо разврата собственными глазами. Лавка для одежды, большая кровать, две маленьких лавки для сиденья, дубовый стол и еще одна длинная лавка у противоположной стены – спальное место слуги. В углу стояли глиняный кувшин с водой и тазик. Из-под кровати выпирал ночной горшок.

Котеня ногой запихнул горшок поглубже и отвел глаза.

– Отхожее место есть во дворе, около конюшни. – Он зажег свечу на столе и указал на кровать. – Будешь спать здесь, а я на лавке.

– Ни за что. На лавке место слуги.

– Ты заигралась. Мы одни, и в такие моменты ты для меня дама.

– Я всегда слуга! Один раз допустим промашку, и нас обоих ждут неприятности!

Котеня тоже повысил голос:

– В таком случае, господин приказывает: ложись на кровать!

Они сцепились взглядами. Каждый считал себя правым. Котеня вдруг покраснел.

– Я хотел сказать… – Теперь на его щеках можно было варить обед, а ушами клеймить скот. – Прости, с языка сорвалось, настоящий мужчина должен думать, что говорит. Как мне заслужить твое прощение?!

– Ложись на кровать, – тоном победителя объявила Улька.

Ужин прошел быстро, разговаривать не хотелось, глаза слипались. Котеня задул свечу. Через проем окна, ставни которого запирались только в холода, заглядывала луна, ее рассеянный свет позволял видеть, но не давал ничего разглядеть. Лучшего не придумать.

– Подними руки! – приказала Улька.

Котеня повиновался раньше, чем осмыслил сказанное. Это хорошо, он тоже чувствует себя неловко и старается во всем слушаться. Оказывается, иногда очень выгодно быть дамой. И приятно.

Она помогла Котене расстегнуть застежки доспехов и снять сапоги, то есть вела себя как добросовестный слуга. Надо привыкать. Стоит на миг забыться, и вместо господина со слугой в одном помещении тут же обнаруживаются молодые люди разного пола, причем у одного из них нежные щеки с усами над мягкими губами и умопомрачительные кубики…

Сзади со скрипом просела кровать. Не оборачиваясь, Улька прошла к дальней лавке и приступила к разоблачению. Котеня клялся не подглядывать, и – можно не сомневаться – сейчас он отвернулся к стенке и накрылся по уши, чтобы старание и честность были видны невооруженным глазом. На всякий случай, Улька резко обернулась и проверила. Так и есть, делает вид, что спит.

На душе почему-то стало грустно, и дальше Улька раздевалась без прежнего колющего нервы задора.

Никогда в жизни на ней не было столько разнообразных вещей. Прежде всего она положила на лавку шлем, сужавшийся в острый шип, который, при случае, тоже мог поработать ударным оружием. Снятая через голову ременная портупея имела пластинчатую стальную защиту и, кроме перевязи с мечом и пояса с кинжалом, несла на себе кожаную сумочку с кремнем, иглой, точилом и прочими необходимыми в пути мелочами. Место для меча, к которому Улька уже привыкла и ощущала как часть себя, она определила в голове лавки – по примеру, как расположил свое оружие «спавший» сосед. Следом отправились крепившиеся ремнями наручи, закрывавшие руки от кисти до локтя, затем состоявшие из трех вертикальных пластин поножи, защищавшие ноги там, где в

1 ... 38 39 40 41 42 43 44 45 46 ... 75
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Сказаниада - Петр Ингвин.
Комментарии