Гончая. Тень короля - Надежда Федотова

— Погоди, Чарли! — командир чертыхнулся и полез обратно. — Ждите меня здесь, я сейчас…

— Да ты сдурел?! — завопил помощник, задрав голову. — Куда?! Эта чертова посудина сейчас на дно пойдет! Вместе с тобой, осел!..

— За бабой пошел, — сердито проронил тощий жилистый пират. — Точно говорю!

— На кой она ему? Свои бы шкуры спасти, — сплюнул другой. — И без того лодка сейчас по швам треснет, набилось нас как сельдей в бочку.

— Только ее здесь не хватало! — поддакнул кто-то. И добавил:- Если б не она, уже дома были бы. Ни тебе адмирала, ни тебе шторма, ни тебе днищем об риф…

— Руби конец, Чарли, — подумав, сказал тощий. — С бабы той, я гляжу, ничего не возьмешь, раз адмирал ее выкупать не захотел! А что до капитана — коли она ему нас важнее, так пускай с ней и остается!..

— Ты мне тут поговори еще! — вызверился Чарли. — Совсем оборзели?! Так я быстро порядок-то наведу! Места, говоришь, в лодке мало, а, Ворон?.. Так сейчас дам пинка под зад — и посвободнее станет…

— Ты не рычи, Чарли, — спокойно отозвался тощий разбойник. — Ты подумай. Мы ж не обидим. Корабль новый найдем, а касательно капитана… так вот хоть ты — чем не капитан? А? Все наши только рады будут!..

— Пасть закрой! — сдвинул брови "рваное ухо". И обвел всех сидящих в лодке мрачным взглядом:- И молитесь, чтоб я потом кэпу об этом разговоре по-пьяни не брякнул… Сидеть! А то все за борт полетите!

— Ты, Чарли, не заводись, — вкрадчиво проговорил все тот же пират. — Нас ведь здесь две дюжины, а ты один. И капитана твоего не видно что-то… Может, он остаться решил, а, Чарли?..

— Не заткнешься, — пророкотал тот, угрожающе нагнув патлатую голову, — сам здесь останешься! Не буди лиха, Дики, ты меня знаешь!.. Рубану с плеча — и всей болтовни!

Тощий усмехнулся и замолк. Старый пират удовлетворенно кивнул и снова задрал голову вверх:

— Кэп! Чтоб тебя черти драли!.. Чего там застря… ах ты, ублюдок!

Последние слова были адресованы все так же гаденько усмехающемуся тощему Дики. Аккомпанировал им громкий всплеск. И, уже бултыхаясь в соленых волнах, Чарли осознал, что поворачиваться спиной к жаждущим смены власти товарищам ох, как не стоило!..

— Попомнишь ты меня, сучий хвост! — плюясь в разные стороны, проорал он. — Дай только выбраться… Громила, чего зенки вылупил?! Руку!

— Сам справишься, — сказал тощий. — Или капитан поможет… когда с бабой закончит. А нам, извиняй, пора!.. Джек, руби конец! Пока мы ко дну не пошли вместе с этой проклятой посудиной!..

— Скоты… — проклекотал Чарли, глядя вслед уходящей шлюпке. — Ну, ничего! Выпадет случай, сквитаемся. А не выпадет — так вздернут тебя на рее, Дики, свои же вздернут, как миленького!.. Потому как ты в капитаны метишь, дрищ помойный, а капитан из тебя — как из дерьма снаряд…

— Чарли? — сверху через борт "Альбатроса" перевесился Десмонд Хант. Из-за его правого плеча выглядывала зареванная девичья мордашка. — Это что за купания?.. Где шлюпка?!

— Где-где… — буркнул старый пират, — догадайся! На кой черт ты вообще эту дуру в деревне не оставил?.. Чего глаза выкатил? Сам виноват… Веревку кинь, прилип он к борту! Околею же!..

— Не успеешь… — внезапно раздалось за спиной Чарли. Голос был поистине жуткий — булькающий, словно неживой. Разбойник вздрогнул и резко повернул голову:

— А кто это здесь такой разговорчи… А-а-а, дьявол меня побери!!

С палубы "Альбатроса" раздался истошный женский визг. Волны вокруг тонущего корабля, заплясав против ветра, свернулись воронкой. И над головами обмерших людей взметнулась ввысь чья-то глянцевая туша. Уродливая голова ее уперлась в небо, вспарывая коротким рогом грозовые облака. Единственная рука с длинными, в три человеческих роста, когтями, уцепила "Альбатрос" за мачту и приподняла над водой. А единственный глаз, налитый кровью, уставился вниз, на замерших мореплавателей…

— Фоморы! — взвыл Чарли, первым обретший дар речи. — Кэп, мать твою!! Вынимай меня отсюда!.. Подыхать — так на родном корабле… Да шевелись же ты, статуй несчастный!..

Капитан, опомнившись, чертыхнулся и схватился за брошенный кем-то оборванный трос. Нэрис, ни жива ни мертва, замерла у борта, не в силах оторвать взгляд от кошмарного создания, взирающего на них с высоты. "Фоморы. Фоморы… — билось у нее в голове. Слово было знакомое. Она о них слышала или читала?.. — Морские демоны. Уродливые, беспощадные и обладающие огромной силой. Господи, я опять накаркала?! Да что же такое творится-то? Неужто глаз у меня стал дурной?.."

— Посторонись, — сердито шикнул на девушку благополучно извлеченный из воды Чарли. — Застыла посередь палубы!.. У, змея! Правду говорят, что баба на корабле — к худу!.. Вот вам и пожалуйста… Кэп, чего делать будем?

— Да уж понятно, чего, — усмехнулся Хант. — Сам ведь сказал — помирать. На родном корабле. Не драться же с этим… этим… не знаю даже, с чем! Как ты там их назвал?..

— Фоморы… — пробормотала Нэрис, словно в забытьи. — Они никого не милуют. Они — демоны. Морские…

— Однако! — хмыкнул капитан. — Какие познания!.. А вы, леди, случайно, не в курсе — от чего они дохнут?

— Ни от чего, — сказала девушка. Она вспомнила, наконец, где слышала об этих чудовищах. Брауни рассказывал. Стращал на ночь из вредности. И, по совести, ни приврал ни капельки!..

— Слышь, кэп, — почесал в затылке Чарли, — а может, в глаз ему мечом запустить?

— А смысл?

— А вдруг попаду?!

— Попадешь — умрешь! — тут же подало голос страшилище. — Не попадешь — умрешь. Что мне твоя иголка, человечишка?..

— Так ведь и мяса на нас немного, — рискнул Десмонд, — может, с миром отпустишь?

— И то верно! — поддакнул старый пират. — А то, если ты жрать хочешь, — так нашего брата целых две шлюпки, битком набитые, только что отчалили! Небось, далеко уйти не успели — бери, лопай! Не жалко!.. Тока с тощим, слышь, аккуратнее — как бы поперек горла не встал… Он может, падла такая…

Чудовище расхохоталось, подкинуло в воздухе многострадальный корабль, поймало его на громадную склизкую ладонь и сказало, обдав троицу смрадным дыханием:

— Маловат откуп, человечишка! Две лодки уж на дне, сами взяли, без вашей указки. А с вами я поиграю…

Он поддел борт "Альбатроса" рогом и крутанул его вокруг своей оси, как волчок. Все вокруг завертелось, закружилось, слилось в одно серо-черное месиво… Хант ухватился за мачту, Чарли — за его руку, а Нэрис — за пояс старого разбойника, к большому неудовольствию последнего. Впрочем, сейчас было не до разбирательств — жить хотели все трое, а попробуй-ка, разожми пальцы! Вмиг улетишь черт-те куда, да со свистом…

— Какие скучные, — прогудел морской демон, наконец, наигравшись. — Даже не кричат… А если подбросить — и в пасть?.. Уж точно глотки надорвете…

— Стой! — вдруг громко выкрикнула Нэрис. — Погоди! И оставь корабль в покое, фомор. Говорить будем!

— Говори-и-ить?.. — заинтересованно протянуло чудище. Пираты переглянулись и дружно покрутили пальцем у виска.

— Леди, не нарывайтесь, — вполголоса сказал Десмонд. — Так сожрет — и все, а то ведь еще и помучает, тварь…

— Нет, — она замотала головой. — Я вспомнила! Они не всегда убивают. Можно откупиться. Мне рассказывали…

— И кто, если не секрет? — в голосе капитана сквозил неприкрытый сарказм. — Призраки усопших?

— Нет, брауни…

— Кто??

— Неважно, — Нэрис прокашлялась и храбро взглянула в единственный глаз страшилища. Впрочем, ремень Чарли из пальцев не выпустила. — Отпусти, демон! Мы откупимся!

— И чем? — хором спросили фомор, Десмонд и Чарли. Девушка припомнила детали "страшилок", которые так любил домашний дух, и выпалила:

— А что попросишь?

— Дура и есть! — припечатал помощник капитана. — Будто непонятно, чего ему от нас надо?!

— Тихо, Чарли, — попросил Хант, переводя внимательный взгляд с леди на страшилище и обратно. — Я, конечно, себя полным идиотом чувствую, но, похоже, у них тут ритуал какой-то…

Старый пират пожал плечами и замолк. Фомор поднял ладонь к самой своей морде — огромный глаз оказался прямо напротив палубы — и сказал:

— Самое дорогое. Самое дорогое, что есть у каждого! Отдадите — отпущу.

— Жизнь дороже всего, — нахмурилась Нэрис. — Не обманешь!..

— Самое дорогое — кроме жизни, — сделав паузу, произнесло чудовище. — Я сегодня добрый. По рукам?

— Слово дай, что отпустишь! — потребовала она. Фомор насупился, но все-таки нехотя пообещал:

— Клянусь глазом Балора, отпущу, коли откупитесь…

— Договорились, — кивнула девушка. Кто такой этот Балор, она не имела ни малейшего понятия, но брауни говорил, что эта клятва вернее верного. Преступить ее ни один фомор не посмеет…

— Тогда с тебя начну, — решил демон, покончив с формальностями, и посмотрел на капитана. — Что отдашь? Помни — самое дорогое!