Гончая. Тень короля - Надежда Федотова

— Дэвид!.. — радостно взвизгнула любящая супруга, повиснув якорем на шее мужа. — И не насмехайся. Между прочим, она меня к тебе не пускала…

— У, нехорошая какая, — поцокал языком развеселившийся лорд, целуя жену. — Накажу со всей строгостью! — он подмигнул хихикающей Лилли и добавил:- Думаю, отрез кружев на новый передник как раз подойдет!.. Ну, Грейси, не дуйся. Пойдем в столовую, Элинор на кухне так многообещающе котлами грохочет… Как там Кэвендиш-младший? На волю не просится?

— Уже скоро должен, — улыбнулась Грейс, беря супруга под руку. — Пойдем… Дэвид, вы по пути леди МакЛайон не встретили? Ее служанка сказала, что она еще до рассвета уехала на верховую прогулку, а уже дело к вечеру. Не заблудились бы!

Сэр Дэвид замешкался на долю секунды, бросил сомневающийся взгляд на объемистый живот супруги и сказал, как ни в чем не бывало:

— Пустое, милая! Леди Нэрис не маленькая девочка, да ведь она наверняка еще и с охраной. Скоро вернутся, должно быть… М-м-м! Какие снизу ароматы! Соскучился я по домашней стряпне…

— А по мне?.. — деланно капризным тоном протянула Грейс. Адмирал молча улыбнулся и приобнял жену за талию. "Только бы кто ей про подругу не сболтнул! — с опаской подумал он. — В ее-то положении! И так повитуха предупреждала, чтоб без волнений — возраст, ребенок крупный… Надо с Лилли поговорить. А то прислуга уж поди вся в курсе! Упаси бог, брякнет кто-нибудь… С другой стороны, пока мы найдем "Альбатрос", пока вернем леди МакЛайон — это ведь не один день пройдет. И "затянувшейся прогулкой" уже не отболтаешься!.. Сказать, что Нэрис решила вернуться домой?.. Хм. Без вещей и половины сопровождения? Нет, Грейс не дурочка, этот вариант не пройдет. Так, ладно. Сначала нужно поесть. А уж потом, даст бог, и придумаю что-нибудь более подхо…"

— Кэти? — донесся до задумавшегося лорда голос супруги. — Ты что опять ревешь? Обидел кто?

— Ах, леди Кэвенди-и-иш… — прорыдал срывающийся девичий голосок, — горе-то какое! Ужасть-то какая! Ох, мне б ваше спокойствие-е-е…

— Да что стряслось?! — уже всеръез обеспокоилась Грейс. Адмирал выругался про себя и уже открыл было рот, чтоб успеть закрыть его одной не в меру впечатлительной горничной, но тут ему на помощь снова пришла верная Лилли. Она и понятия не имела, отчего служанка гостьи ударилась в истерику, но по лицу хозяина поняла, что госпоже об этом тоже знать не надо…

— Кэти, ты чего здесь устроила?! — напустилась она на шмыгающую носом девушку. — Поплакать охота — дак ступай к себе, там и плачь! Не позорь свою хозяйку, где тебя воспитывали?..

— Погоди, Лилли… — нахмурилась Грейс, но муж уже увлек ее в сторону распахнутых дверей столовой:

— Пойдем, дорогая. Это их дела… Ну, наверное разбила что-нибудь! И напугалась, ведь ребенок еще совсем. Пойдем. Я с марта тебя не видел! И больше ни минуты ждать не хочу!..

— Дэвид… — расцвела леди Кэвендиш, тут же забыв о плаксе. Супруги рука об руку скрылись в столовой. Лилли, подождав, пока их голоса затихнут за толстыми дверями, повернулась к испуганно всхлипывающей Кэти и уперла руки в бока:

— Ты что же, не видишь, что леди на сносях? Вздумала реветь во весь голос прямо на лестнице… Ну, ну, хватит! Утри-ка нос. Вот так. А теперь пойдем на кухню, и расскажешь мне, что стряслось…

— П-простите, — склонила голову горничная. — Но это ж такая ужасть!.. Такая ужасть!..

— Да тише ты! — шикнула Лилли, с опаской оглянувшись в сторону столовой. — Пойдем, говорю! Вот ведь беда на мою голову…

— На вашу?! — внезапно вскинулась забитая девица, поднимая на оторопевшую горничную заплаканные глаза. — Да вы ж ничего как есть не знаете! Конечно, вам-то что?.. Ваша хозяйка, небось, в добром здравии, в родном доме… а мою нынче утром в полон взяли и увезли неизвестно куда! И охрану перебили всю! И ее, может, уже тоже… А вы!.. Вы!..

— Ох, господи! — обмерла Лилли, прикрыв рот ладошкой. — Да ты что говоришь-то?! Где ерунды такой нахваталась?!

— А вот и не ерунды! — уперлась Кэти. — И не пойду я на вашу кухню! Я только что оттуда! И там люди лорда Кэвендиша о пиратах говорили! Я все слышала…

— Пираты?! — опомнившись, горничная схватила бьющуюся в истерике служанку за локоть и потащила по коридору подальше от господских покоев. — Да не вопи на весь дом, припадочная!.. Кто ж знал-то… Счас пойдем ко мне, коль на кухню ты не хочешь, и все расскажешь. А будешь выть — ей-богу, запру тебя на чердаке, как есть запру, чтоб госпожу мне не перепугала!.. Ей рожать вот-вот, а ты что устроила?

— Леди МакЛайон мне хозяйка! Как же я могу не…

— Цыц! — властно прикрикнула личная горничная Грейс. — Леди Кэвендиш мне тоже не чужая! Я ей еще с ее первого брака прислуживаю… И не позволю, чтоб ты своими воплями здоровье ей портила, поняла?!

— П-поняла…

— Вот то-то же, — удовлетворенно кивнула Лилли, наконец останавливаясь перед дверью в свою комнатку и выуживая из кармана передника ключ. — И не реви. Сейчас будем тебя успокаивать… Кружечка грогу, грелка в ноги — и всё будет славненько!

Она отперла дверь и, пропуская вперед поникшую Кэти, тихо буркнула себе под нос:

— А этим охламонам я ужо задам! Ну ладно б хорошие новости по дому с порога разнесли!.. Но уж такое-то… Нашли о чем трепаться, да еще и при девчонке впечатлительной! "Пираты", "в полон взяли"… Ох, божечки!.. Да тут и я бы завыла…

Она быстро вошла внутрь и захлопнула за собой дверь.

А из тяжелых занавесей стенной ниши на свет выпал лохматый клубок с вытаращенными от ужаса глазами. Клубок постоял с минуту, обалдело моргая, потом вцепился коготками в шерсть на макушке и, тихонько причитая "Да что ж это делается?! Да за что ж нам несчастия такие?! За что, а?!" побрел, качаясь, в темноту коридора…

Грейс открыла глаза и, приподняв голову с подушки, прислушалась. Рядом храпел Дэвид, за окном шумел дождь, барабаня по стеклу спальни… Но разбудило ее не первое и не второе.

— У-у-у… Бум. Бум. Бум. У-у-у-у!.. — снова донеслось до леди Кэвендиш откуда-то сверху. Кто-то плакал. Там, в спальне на третьем этаже… В комнате леди МакЛайон. "Опять эта рёва Кэти?.. Вот же свезло Нэрис с горничной! — недовольно подумала хозяйка дома. — Вечно глаза на мокром месте, так еще и по ночам выть начала. По хозяйке скучает, что ли? Ну, знаете… Такая верность — это, конечно, хорошо, однако же… однако же голос-то вовсе не женский?!"

Грейс села на постели и навострила ушки. Да, так и есть! Неведомый плакса к Кэти никакого отношения не имел. Но позвольте — это кому же тогда взбрело в голову шататься глухой ночью по гостевым спальням и завывать, как некормленый неделю пес?! Да еще стучит чем-то… Нет, это уж слишком!

— Дэвид, — леди Кэвендиш нерешительно тронула мужа за плечо. — Дэвид, проснись! Там кто-то… Ну, Дэвид!

Куда там! Адмирал храпел вовсю, и чтоб его разбудить, еще нужно было очень и очень постараться… А Грейс хотела спать. Поэтому, вздохнув, неуклюже сползла с кровати и сунула ноги в домашние туфельки.

— Кто бы это ни был, пора ему уже успокоиться! — решительно сказала она, набросив на плечи огромную шерстяную шаль. — И вот что леди МакЛайон вдруг приспичило заночевать у своей тетушки на побережье?.. Я понимаю, они давно не виделись, да и у нас ей тут скучно, но… Ох, боже мой, как же спать-то хочется!

Отчаянно зевая, Грейс вышла из спальни и, потирая кулаком глаза, поплелась вверх по лестнице. Дом был тих, все спали… И только одному бессовестному плаксе заняться было нечем!

Женщина подошла к приоткрытой двери гостевой комнаты, толкнула ее ладонью и, полная решимости устроить ночному нытику головомойку, шагнула через порог.

И ахнула.

На столике у окна горела оплывшая свеча. А рядом на подоконнике, отчаянно стеная, билось шерстистым лбом о камень маленькое существо в съехавшем на левое острое ушко изодранном колпаке.

— Брауни?! — ахнула хозяйка дома. Сон слетел с нее в одно мгновение. — Вы… ты… откуда?!

— У-у-у!.. — завывал домашний дух, катаясь по холодному подоконнику и, кажется, вовсе не замечая замершую на пороге Грейс. — Да как же быть-то теперь мне, горемычному-у-у?.. Зачем я ее, остолоп, вообще из-под надзору-то отпустил?! Пропадет теперь девочка моя в ручищах разбойничьих! А я ведь и сделать-то ничегошеньки не могу-у-у-у!..

— Постойте… — неуверенно пробормотала совершенно сбитая с толку леди, входя в гостевую спальню и прикрыв за собой дверь, чтобы стенания маленького хранителя очага не разбудили еще кого-нибудь. — Вы… вы ведь брауни? Тот самый… Нэрис мне говорила! Но не сказала, что с собой вас сюда привезла…

— Она и не привозила-а-а… Я са-а-ам… И всё зазря! Всё! Не уберег, не сумел, не оправда-а-а-ал! Как домой теперь вернусь, как старому хозяину в глаза смотреть стану?! О, горе мне! Горе мне, дураку ушастому!.. На что мне жизнь-то моя вековая, коли теперь до конца дней личико ее бледное перед глазами так стоять и буде-е-ет?..