Стальные посевы. Потерянный двор - Мария Гурова

– Я бы сказал, что день, когда Радожны вступили в войну…

– Я бы не рекомендовала с ними делиться, – недовольно произнесла Лесли, подливая себе чай.

Илия сначала намеревался оспорить, но, учитывая нынешнюю политическую обстановку и притязания на маннгерд, действительно не стоило. Пусть даже это было нечестно.

– Тогда день казни отца, – мрачным голосом напомнил Илия.

Лесли поджала губы и кивком согласилась. Она вытянула из Илии нужный ей ответ. А потом продолжила:

– В конце концов – победа, – просто подытожила она.

– В конце концов, победа, – без должного триумфа повторил король, словно только что вышел из горящего Дроттнинга. – Доктор Голдфинч дала еще советы?

– Конечно! – Как ни в чем не бывало Лесли вернула увлеченный тон в беседу. – Она утверждает, что нужно вернуть сострадательность в сознание людей, которые на многие годы отказались от любых сантиментов…

– Мам, ну ты нас как чудовищ‑то не описывай, – вступился за себя и всю армию Илия.

– Ты понимаешь, о чем я говорю, – обхаживая его, исправилась Лесли.

– Да, в целом понимаю, но вы там какие‑нибудь другие слова подберите, – осуждающе бурчал он. – Пожалуйста.

– Дельное замечание, я сделаю пометку, – дипломатично подтвердила она. – В общем, нужно достать из себя те эмоции, которые до этого вы себе не позволяли.

– Только не говори, что в кино настанет эра мелодрам, – в шутку заныл Илия.

– Именно она и настанет! Военных мелодрам!

– Какой кошмар, – констатировал Илия и надкусил печенье с трюфелем, чтобы ничего больше не ляпнуть.

– В конце недели я пригласила к себе мадам Поузи. – Лесли уже завела излюбленную песню.

– О Истина… Я слышал, у нее отказали ноги.

– Надо было меньше курить, – безжалостно прокомментировала Лесли. – Впрочем, инвалидное кресло не мешает ей работать, она, наоборот, сейчас активна, как никогда! Я передам ей все рекомендации Фонда. Кстати, как дела с Кнудом?

Печенье пошло не в то горло. Откашлявшись, Илия сказал:

– Какая‑то резкая смена темы. – Он отряхнул манжеты от крошек. – Что именно тебя интересует?

– Мы считаем их врагами? – протянула Лесли. – Или бывшими врагами? Или будущими, ну, не союзниками…

– Мы считаем их поверженными врагами, – коротко ответил Илия.

Лесли потянулась к карандашу у подноса и записала мелким изящным почерком пару слов в маленький блокнот.

– Поняла. Просто нам рекомендуют избавляться от понятия «противник – не человек»…

– А когда оно у нас было? – удивился Илия.

– Эм-м, постоянно. – Лесли распахнула глаза.

Они смотрели друг на друга, и каждый думал, что другой шутит. Заметив ошарашенный вид Илии, Лесли прервала паузу предложением:

– Ах, вот что действительно важно! Голдфинч настаивает, чтобы мы привлекали ветеранов к общественной жизни и публичным выступлениям. Конечно, она просит учитывать состояние, которое у них может быть не диагностировано… Все же микрофоны, хлопки, трубы, толпа, громкие звуки. Поэтому всех нужно будет тестировать накануне мероприятий. Мы создаем специальную комиссию. Она утверждает, что лучшие роли для них, конечно, не те, где нужны именно ораторские навыки или определенная харизма, сам понимаешь, но наставники и жюри в спортивных состязаниях, турнирах…

– Отличная идея!

– Да, – обрадовалась Лесли одобрению. – У нас ближайшее событие – Чемпионат Абсолюта. Из-за войны его не проводили больше пяти лет! Согласовали место проведения. Хотели в Вале, но я настояла на том, чтобы выбрали место поближе к столице. Это должно быть грандиозно!

Лесли не обманула. Старый стадион, на котором Илия ни разу так и не побывал, располагался в провинции, немного западнее столицы, в городке под названием Гуда. В нем, собственно, только и нашлось что стадионный комплекс, множество отелей и две фабрики по изготовлению спортивного снаряжения, которые в войну перенацелили на производство амуниции. Бомбы сюда не добрались, поэтому восстанавливать ничего не требовалось, только привести в пристойный вид и украсить. Вместе с пальерами и королевой Илия прибыл на открытие Чемпионата. Ренара осталась в столице, Оркелуз принял караул тронной залы. Илия закатил глаза, а потом приставил к векам указательный и средний пальцы, тут же переведя их на сестру и рыцаря. «За вами глаз да глаз». Но он их оставил и теперь возвышался над ареной у микрофона под куполом стадиона, на котором ни разу не бывал. Но который был ему до ужаса знаком. Где он его видел?.. На открытие приехала Рогнева Бориславовна и Хаммер Вельден. Вспышки камер едва не слепили своей частотой и количеством. Радожские спортсмены стояли в ряд все на одно лицо. Гаро прохрипел: «Выглядит жутко. Будто их создали на заводе, как машины». Тристан от его слов виновато потупил взгляд. Илии тоже было не по себе. И все трое источали стыд: страх поселился в них после войны. Потому что во время войны радожцев они не опасались – бросались обнимать при встрече на замерзшей Вальтере.

В динамиках прогрохотали горны, вступившие в начале «Густого эскалотского леса» – национального гимна. Широкие западные и восточные ворота арены распахнулись, пророкотал гром, эхом отразившийся от величественных сводов стадиона. Илия заметил, что некоторые люди дернулись, зажали уши ладонями, некоторые из зрителей и спортсменов даже легли на пол и закрыли головы руками, однако их в скорости принялись успокаивать. Илия с удивлением посмотрел на Тристана – тот обещал ему сюрприз, но увиденное поразило короля. В каждые ворота въехало по танку. Их нельзя было не узнать: «Ужас» с востока и «Восторг» с запада встретились в центре арены и развернулись дулами в разные стороны. «Подарок Джорны», – вспомнил Илия. Танки-близнецы предстали в лучшем виде: отреставрированными, со свежей краской, которой были выведены их имена. Башни увенчали колоссальными золотыми венками. Люки сами собой распахнулись, и камеры нырнули зоркими объективами внутрь, чтобы показать – экипажа не было. Танки двигались самостоятельно. Илия вскинул голову на ряды, где сидели высокопоставленные иностранные гости. Вельден старался держаться невозмутимо. Рогнева же встала со своего места, вцепилась пальцами в перила и нависла, как орлица, над ареной. Насупившись, она вглядывалась в раскрытые люки и хищно втягивала носом воздух, будто по запаху могла понять, есть ли вдалеке, в центре арены, в утробе танков живые люди. А потом они с Илией столкнулись глаза в глаза и словно проговорили ими: «Там пусто» и «Я знаю».

Впрочем, на следующий день после открытия Рогнева покинула Эскалот, сославшись на государственные дела. Зато в рядах кнудских спортсменов Илия отыскал Бону Сиггскьяти. Сидящий слева от него Вельден проследил за королевским взором и, склонившись ближе, прошептал: «Вы же останетесь смотреть состязания?»

– Не все, – расплывчато ответил Илия.

Началось все с командных противоборств. В первые дни на правительственных трибунах с Вельденом сидела Бона. Илия был уверен: хитрый