Проклятые ночи - Анна Вейл

– Да? Хорошо, спасибо.

Деньги были очень кстати. Ведь ещё со вчерашнего вечера Ивана ждал план, причём довольно затратный. Но сегодня он понял, как важно получать любовь. Кое-кто в ней очень нуждался, только проклятье мешало. Кажется, Иван придумал, как его обойти.

Глава 22. Проклятье в действии

Курьер из Яндекс.Доставки долго упирался и не хотел брать посылку Ивана. Но других вариантов не было. Пришлось дать ещё три сотни сверху. На всякий случай он дал номер телефона Марка, но понадеялся, что до звонка дело не дойдёт. Ехать курьеру полчаса минимум. Нужно успеть заснуть и встретить его на той стороне залива.

Проводив машину взглядом, Иван бегом вернулся в квартиру, сбросил кроссовки и джинсы с футболкой. По пути схватил приготовленное снотворное и упал на кровать. Таблетки сработали через пять минут.

Сегодня он очутился не в гостиной, а в холле. Дверь на улицу была открыта, из-за неё доносились голоса и звон мечей. Иван в три прыжка вылетел наружу, успев схватить свой клинок со стенда у двери. Вооружался он зря.

Перед крыльцом тренировались Пётр и Альвар. Двигались неторопливо и аккуратно, комментируя каждый выпад.

– Я ударю тебя в голову. Тебе нужно защищаться. Меч подними! Да не так, двумя руками. Если одной будешь, то твой же меч тебе в голову и прилетит, – Пётр готов был выйти из себя.

– Да держу я! Что раскомандовался? Я сто раз мечом дрался, – рявкнул Альвар. – Новичок, здорово.

– И ты убит, – Пётр ударил его мечом плашмя по боку.

– Нифига не убит. У гоблинов нет мечей, и так высоко они ударить не могут.

– Откуда ты знаешь? Вчера не могли, а сегодня смогут.

Иван помахал обоим и с улыбкой стал наблюдать за их тренировкой. Но после ещё пары неловких движений берсерков улыбка быстро сползла с его лица. Почему-то выглядело неуклюже. Чтобы рубить серую массу безмозглых гоблинов, много ума и ловкости не надо. А в бою с другим воином они будут так же хороши? Иван опустил голову и положил меч на перила крыльца. Держать его не хотелось.

– Не забудь потом, – раздался насмешливый голос позади.

Он обернулся – в тёмном углу на садовой скамейке сидела Катарина. Иван видел только её силуэт: девушка откинулась на спинку и вытянула ноги. От волшебного лоска прошлого вечера ничего не осталось, она вновь была в джинсах и толстовке. В руке тлела сигарета, когда Катарина подносила её к лицу, огонёк выхватывал из темноты губы, нос и часть щеки.

– Будешь? – перехватив его взгляд, девушка подняла сигарету.

– Нет, спасибо.

– Ну и зря, – она откинула голову.

Тут тишину расколол автомобильный сигнал.

– Это ещё кто? – Катарина медленно ворочала языком.

– Я открою. Не переживай.

Иван слетел с крыльца, обежал дом и открыл ржавые ворота. На дороге стояло такси. Он рванул заднюю дверцу и вытащил всё, что сам положил туда тридцать минут назад. Кивнул удивлённому курьеру и побежал назад.

– Катарина, слушай, – он поднялся на крыльцо и двинулся в дальний темный угол. – Я тут думал про твоё проклятье.

Иван замялся, не уверенный, прилично ли вообще говорить об этом.

– Я думаю, вот он тебя точно полюбит.

Он поднял небольшую коробку с решёткой на торце, открыл и достал пищащего котёнка.

– Здесь ещё корм, игрушки, лоток, наполнитель. Короче, всё, что ему нужно, мне в магазине дали, – Иван показал на большой пакет, что поставил на пол, но Катарина его уже не слушала.

– Боже мой! – девушка вскочила и схватила котёнка. – Какой он маленький. О, боже, пушистик, сладенький мой. Это мальчик или девочка? Какая прелесть! Чего ты пищишь, дорогой? Ну не бойся, я же с тобой. Ты мой пирожок, так бы и съела тебя, крошка. Какой же ты мягенький.

Девушка прижимала животное к груди и тараторила таким сладким голосом, что от него мог появиться диабет. Иван смеялся, Пётр с Альваром прекратили бой и прислушались.

– Какого он цвета? Блин, в темноте не видно, пошли в дом.

Катарина бросилась к двери, Ивану ничего не оставалась, как двинуться за ней. В холле вёльва включила свет и принялась рассматривать котёнка поновой.

– Всё-таки мальчик, – со смехом обернулась она.

Ивана словно ударили под дых. Вдох застрял на полпути. Рот открылся сам собой, а ноги приросли к полу. Перед ним стояла Катарина – он знал её, слышал её голос. Но лицо… Ничего безобразнее в своей жизни он не видел. Сильное косоглазие, заячья губа, выпирающие зубы и рытвины словно после огромных угрей. Это лишь то, что он успел рассмотреть прежде, чем в спешке отвёл глаза.

– Так, тебе срочно нужно переодеться. Ты посмотри на себя, – Пётр бесшумно подошёл к ним и хлопнул Ивана по плечу.

Он поднял глаза и взглянул на берсерка. Нормальное лицо. Выглядит как обычно. Снова взглянул на Катарину, которая по-прежнему тискала котёнка. Уродство. Он перевёл взгляд на Петра, не зная, как выразить весь ужас. Тот вдруг с силой сжал плечо Ивана и потащил в гардероб.

– Ты видел? Боже, что это? Что с ней? Она ничего не замечает? Что произошло? – Иван в панике бросился к Петру и вцепился в его футболку.

– Да успокойся ты, – берсерк оторвал пальцы Ивана от своей одежды и глубоко вздохнул. – Видел. То есть не совсем. То есть не то, что ты видел. Каждый своё видит.

– Что это?

– Проклятье, – коротко ответил Пётр.

Иван упёрся в него взглядом, требуя объяснений.

– То самое проклятье, которое лежит на Катарине и её семье. Так оно работает. Дай угадаю, она начала тебе нравиться?

Иван задумался. Прошлой ночью она была такой смелой, рискнула жизнью ради Агнес и тоже была возмущена расправой над гоблинами. А сегодня ему очень хотелось как-то облегчить её одиночество, поэтому он и принёс котёнка. Вот же чёрт.

– Н-наверное.

– Вот-вот. Стоит Катарине кому-то понравиться, как тот начинает видеть вместо неё какое-то чудовище, к которому и подойти-то не может, не то что заговорить, и тем более влюбиться по-настоящему.

– И вы все… То есть вам всем нравилась Катарина?

– Знаешь, когда много времени проводишь вместе… Раньше она же часто с нами охотилась. Такая, знаешь, добрая, всегда хотела всем помочь. Думаешь, мало ли, может, что получится. Начинаешь с ней… а потом – бац! И перед тобой чучело. Ты пойми – мы же не знали про проклятье. Вот и получилось. Мы все начинали к ней клинья подбивать, а потом сливались.

– Что все? Прям встречались? – ошарашенно протянул Иван.

– Ну, кроме Марка. Ему не