Тильда. Маяк на краю света - Кейт Андерсенн

Они с Ро сидели возле Фриды на траве, привалившись друг к другу спинами.

Я возразила, почесывая Голубинкин живот:

— Нам сказочно повезло, что здесь — звездная пыль: Риньи ее ценит куда больше нас.

И я его понимаю…

— И что он не знает, что ее полно в Мерчевиле на Золотом доме. Но еще больше повезет, если сможем вернуть Фриду к жизни к утру. Цитрусовое зелье может нейтрализовать яд, я думаю. Временно, но… Только его придется собирать на коленке.

Кастеллет возник справа, совершенно безразличный, насвистывающий и пожевывающий длинную травинку.

— Зачем собирать на коленке, когда оно и так есть? Никогда не понимал ученых. И советую начать с ветреного.

— Есть⁈

— У командора Фаррела. В его куртке. Подруга детства — и не знаешь? Он же параноик.

Я в недоумении покосилась на «жениха». Он серьезно? Пытается меня подначить?..

— И почему ветреное? Откуда ты вообще знаешь про этот яд?

— А я вообще много знаю про яды. От твоего дяди, от кого ж еще. Говорю — ветреное. А цитрусовое — часов через двенадцать, на рассвете.

Вайд тем временем сдвинул брови и прервал наш — надо же — маленький спор:

— Ты, Кастеллет, и вовсе мог бы полететь с обрыва… Совершенно случайно.

— Фарр, — остановила Ро мужа за рукав. — Перестань.

Уже поднявшийся было Фарр сел обратно.

— Раздражает. И сирены бы тебя слопали. Они ведь охраняют остров, да? Вот и…

— Ты раньше не был таким импульсивным, — с упреком заметила Аврора.

— Да, до твоего появления моя жизнь могла еще называться нормальной… — Вайд покопался в нагрудном кармане, потом на нашейных шнурках. — Еще и охранку снять боится, трус.

Не к ночи будь помянут. Кастеллет и Аврора — очень раздражающие факторы для моего бедняги брата. С ними вечно как на пороховой бочке.

— Трус-с, — зашипели змеи злорадно, окружая Фарра.

— Нашел, — вытащил тот зеленую и желтую склянки и продемонстрировал нам.

Цитрусовое зелье — первая помощь при переутомлениях и простудах, энергетик. Ветреное — успокаивает нервическую систему, ослабляет постравматический стресс. Спорить нечего, я не гордая. Чак не желает девочке зла, да и знаний у него по желтому туману явно больше. Я только название и знаю. Вздохнула и подошла к друзьям, опустилась возле Фриды на колени. Вот за что мне это все?

Приложила ладонь к ее лбу. Затем — ухо к груди. Дыхание рваное. Хрипов не слышу…

— Будем надеяться, что это поможет, — объявила я и взяла желтую склянку. — Фарр, сможешь определить наши координаты?

Пока вливала осторожно содержимое больной в рот, придерживая ее голову у себя на колене, взгляд мой упал на Аврорину светилку.

— Зачем нам координаты? — не поняла она.

Затем, что остров надо отметить на карте — не той, что на алтаре, а на полной карте известного нам мира… Мозг зашевелился с ошеломляющей скоростью.

Тем временем Фаррел включил стратега:

— Даже если Риньи придет за нами, нам нужен плот или еще какое-то средство передвижения достичь корабля. Но, коль Фрида права, и остров охраняют сирены, нам так просто не выбраться, к тому же прибрежная линия кишит рыбами-ножницами.

Я загадочно улыбнулась. Меня расперло от гениальной мысли.

Я знаю, как мы сбежим.

Конечно, мы не провели предварительного эксперимента, однако…

— Никто и никогда тебя не полюбит!

Неожиданный пронзительный крик разорвал уши нам всем троим.

Возле алтаря звезд стоял озадаченный и бледный как полотно Кастеллет, глазея на повисшую в воздухе… ящерицу размером с ладонь. Такую же огненную, как эрловская шевелюра. В опущенной руке Чак сжимал шнурок охранки со светящейся в солнечном луче ларипетрой.

С трудом, будто это стоило ему невероятной силы, Кастеллет перевел взгляд на затихших нас.

— Ничего я… не боюсь.

Глава 14

О выпендрежниках, военном совете и созвездиях Несуществующих Созданий

Остров Гудру, по-прежнему шестое орботто.

Фаррел Вайд смерил моего будущего мужа презрительным взглядом.

— Досточтимый эрл не нашел лучшего времени, чтобы выпендриться?

И поднял одну бровь насмешливо, как, должно быть, делал на допросах.

Огненная ящерица дала Чаку реального пинка с боевым кличем «выпендрежник, я так и говорила!», и он полетел прямо в алтарь, ударился спиной со всего маху и обмяк гороховым мешком.

— Фарр! — одновременно воскликнули мы обе с упреком и бросились к бедняге Кастеллету.

Ро остановилась, не добежав. Ей не полагалось в принципе заботиться благом предателя.

А я… да мне все равно, что мне полагалось. Я бухнулась на колени, затрясла его за плечи, взяла голову в ладони.

Он же не… умер? Видящий, да я свою жизнь отдам, только бы хоть раз еще услышать его веселый голос…

Дышит. Я поспешно отдернула руки, и голова Чака безвольно завалилась набок. Он тут же дернулся, заморгал, задышал чаще и более жадно, открывая слегка остекленевшие глаза.

Гнев на саму себя за собственную сентиментальность обрушился на названого брата:

— Тебе делать нечего? Задираешься, как Йорик!

Фарр, кажется, даже озадачился, пусть облачко неприятных воспоминаний и задело его чело. Он встал, подошел, навис над приходящим в себя Чаком, вокруг которого все увивалась ящерица бормоча разного рода гадости, и пояснил:

— Нам нужно обсудить план, а не соревноваться в победах над собственными демонами. Он совершенно не умеет с ними обращаться, так что пусть надевает назад.

— Я… — Кастеллет помотал головой, сфокусировал взгляд на нас и сдвинул брови решительно, — собираюсь научиться. Когда… как не сейчас, разве не так? Ро?..

Аврора развела руками, не находя слов. Чак смотрел на нее с надеждой, с отчаянием, с… горечью. Он знал, что она его отвергла, что выбрала другого и вышла замуж, что никогда не станет ему принадлежать, да и что его собственные чувства никогда не были настоящими, как и он сам.

Это подтвердила огненная ящерица со всем ехидством и громогласностью:

— Ты все равно с ней играл. Ты заигрываешь со всем миром. Ты даже сам себе не можешь верить! Обманываешь сам себя, и тебе уже не измениться.

Кастеллет бледнел, стискивал зубы, затем резким ударом заехал ящерице в челюсть. На сей раз отлетела и об алтарь ударилась она.

— Вот и напоминание тебе, Тиль, — шепнул мне мотылек, привычно щекоча ухо.

Я сглотнула.