Шелест Да не судимы будете - Неизвестно

Дал задание секретарю Запорожского обкома партии Тита- ренко совместно с заводом «Коммунар» подготовить предложе­ния по развитию завода по выпуску автомашин «Запорожец» новой модели до 150 тысяч штук в год. Согласовал с Подгорным титульные списки на строительство на 1963 год в соответствии

с постановлением ЦК КПСС и докладной запиской Хрущева. В связи с этим возникнет много новых трудностей: сокращается строительство школ, больниц, автомобильных дорог, мостов, не говоря уже о строительстве культурно-бытовых учреждений.

Май. Очень много расходуем драгоценного времени на праздники «торжества», вот и сейчас три дня подряд «праздни­ки». Только третьего мая начинаем раскачиваться, и сразу же ЧП: на магистрали газопровода Шебелинка—Москва произо­шла авария — на 102-м километре прорвало трубу. Идет боль­шая утечка газа, ежесуточно 15 миллионов кубометров, газ горит. Принимаются меры к ликвидации аварии.

А тут новый «праздник» — в Киев из Москвы приезжает Ф. Кастро. Рекомендуют показать какое-либо предприятие, где провести митинг — «демонстрацию игры в мировую револю­цию». Наметили три предприятия: завод «Красный экскаватор», или «Радиоприбор», или же 512-й комбинат синтетического волокна. На любом предприятии можно провести «игру».

Принимал Кривоноса П. Ф. Он докладывал о работе Югр- Западной железной дороги. В «Литературной газете» появилась критика в его адрес, что он помог отремонтировать дом своему отцу в Славянске. «Любители» подняли шум вокруг этой чепу­хи, и в первых рядах шумливых тот же Грушецкий. Какая мелочность! А кто же должен помочь своему отцу? Дал задание разобраться, прекратить травлю известного человека в стране. Подготовить ответ газете. Портим нервы людям по пустякам, отвлекаем их от полезного и нужного дела.

Был в командировке с 22 по 27 мая в Одесской, Николае­вской, Кировоградской областях.

28 мая возвратился в Киев, и сразу доложили новость: на заводе имени Ильича «закозлили» доменную печь, потеря ме­талла составит не менее 20 тысяч тонн. Поручил разобраться и наметить меры по покрытию недоданного чугуна.

Дал задание готовить материалы по работе промышленно­сти и ходе строительства за 5 месяцев. РСФСР выступила с инициативой произвести сверх плана за 7 лет большре количе­ство промышленной продукции. Надо и нам об этом думать, отставать нельзя — должна быть «инициатива» масс. Как все это у нас избито!

Июнь. Рассматривал вопросы, связанные с работой ОКБ

Антонова. Присутствовали: Руденко — заведующий отделом оборонной промышленности ЦК КПУ, Редькин — заведующий сектором отдела оборонной промышленности ЦК КПСС, глав­ный конструктор Антонов. Стоял вопрос о неудовлетворитель­ной работе по производству тяжелой транспортной машины Ан- 22. Ташкентский завод не справляется с этой сложной задачей. На наше письмо в ЦК КПСС пр вопросу состояния работ по машине Ан-22 нет должной реакции. Моторы для этой машины производства запорожского завода № 18 желают лучшего, мал моторесурс, большой расход топлива. Гла1вным конструктором моторов Ивченко и главным конструктором Ан-22 Антоновым слабо устраняются недостатки, выявленные на испытаниях. Очень много вносится конструктивных серьезных изменений, что отрицательно влияет на организацию производства самоле­тов. Наметили ряд мероприятий по устранению выявленных недостатков.

Был в Институте автоматики. Сама по себе идея организа­ции этого института заслуживает всяческого внимания, тем более теоретическая и практическая разработка вопросов авто­матического управления многими технологическими процессами в ряде отраслей. Институт действительно разрабатывает много актуальных проблем, интересно и глубоко их решает. Но име­ются вопросы, которые не заслуживают внимания, идет трата времени и средств зря. Не мешает тщательно пересмотреть тематику работ. Надо форсировать строительство института, в особенности его экспериментальной базы. Целесообразно институт передать в подчиненность Укрсовнархоза.

В Днепропетровской области (Желтые Воды) на шахте п/я

28 комбината № 1 по добыче урановой руды 130 человек шахте­ров в знак протеста против грубого отношения и невнимания администрации к вопросам быта, организации труда, нарушения правил техники безопасности в течение 3 часоэ не выходили из шахты. Потребовали к себе прокурора, начальника шахты, главного инженера, но из-за трусости, хамства и пренебрежения никто не явился. «Инцидент» окончился тем, что четырех чело­век как зачинщиков судили.

11—20 июня 1963 года. Был в командировке в Луганской области, ознакомился с Луганском, Северодонецком, Комму- нарском. Рубежной, Краснодоном. Побывал на промышленных предприятиях: Лисичанском химическом комбинате, заводе сте­клопластика, Рубежанском химическом комбитанте по произ­водству кубовых красителей. Принял участие в совещании строителей химической промышленности — это всесоюзное со­вещание проходило в Северодонецке. В Луганске был на пар­тийно-хозяйственном активе угольщиков области. На обоих совещаниях пришлось выступать.

В Москве 18—22 июня проходил Пленум ЦК КПСС, с до­кладом по идеологическим вопросам выступил Ильичев — се­кретарь ЦК. По вопросам взаимоотоношений с Китаем высту­пили Суслов, Пономарев, Андропов. Отношения у нас с Китаем складываются сложные, острые, это не может не вызывать тревоги. Напрасно Суслов и Пономарев так легко подходят к этому вопросу. Мы по взаимоотношениям с Китаем будем при такой постановке вопроса иметь много сложностей и неприят­ностей. А ведь их выступления «задают» тон отношениям с Ки­таем. Напрасно им — Суслову и Пономареву^— Хрущев доверя­ется, особенно в вопросах взаимоотношений с Китаем. Это «актеры» большой политической сцены; когда-нибудь все это откроется.

На Пленуме выступил Хрущев. Как всегда, горячо, с боль­шим оптимизмом, у него еще много энергии, но все же этого мало, обстановка международная и внутренняя очень сложная.

На этом Пленуме Н. В. Подгорного избрали секретарем ЦК КПСС — это хорошо, заслуженно, но не думаю, чтобы он был от этого в восторге. Мне же совсем плохо: я только пришел работать в ЦК и начал свою деятельность уверенно, имея поддержку Подгорного. Да я к нему и отношусь с большим уважением. Он хороший товарищ, настоящий коммунист, одним словом, «партийный человек». Ведь, к сожалению, есть партий­ные руководители вроде бы и «неплохие», но человечности в них никакой — они сплошь «начинены» цитатами и слишком «большими идеями», а все это оторвано от реальной жизни. Я немного обеспокоен, с кем придется работать. Это вопрос очень важный. Как говорят, «лучше с умным камни ворочать, чем с дураком вино пить». Посмотрим, у меня есть «запасные» позиции — пойду на производство. Там настоящая жизнь.

22 июня встречали космонавтов, а 23-го возвратился в Киев, почему-то очень тяжело было лететь. Наверное, устал, да и нервы подводят.

Быстрее бы решался вопрос о первом секретаре ЦК КПУ, сразу чувствуется отсутствие первого лица. Нет должной сла­женности, какая-то нервозность, много разных разговоров. У некоторых товарищей чувствуется и наблюдается особая раздраженность. Идет борьба за «власть», я от всего этого стою далеко в стороне. По мне — скорее бы решался вопрос. Ведь надо работать, а не «делить посты».

26 июня утром в 8 часов по вызову ЦК КПСС улетел в Москву. В 11 часов уже был у Подгорного, он мне сказал, что предстоит встреча с Н. С. Хрущевым и членами Президиума ЦК КПСС. Подгорный не раскрывал «карт», но сказал, что речь будет идти о большой работе, мне трудно было предста­вить, о чем может пойти речь. Со мной из Киева в Москву прилетел и Казанец.

Во второй половине дня в Москву прилетели: Соболь — Харьков, Ляшко — Донецк. Все вместе ждали приема у Н. С. Хрущева.

Первым на прием пригласили меня. При разговоре со мной присутствовали все члены Президиума ЦК КПСС. Подгорный высказал свое мнение по поводу предстоящих перестановок и дал обстоятельную характеристику каждому из нас четырех: мне, Казанцу, Ляшко, Соболю. Все характеристики были хоро­шими, с индивидуальной оценкой и анализом каждой личности. Разговор со мной был недолгим, общеознакомительным, добро- желательнь»!. И. С. Хрущев сказал, что я показал себя неплохо на Киевской области и по работе в ЦК КПУ и что он лично поддерживает мою кандидатуру на первого секретаря ЦК КПУ, хотя тут же сказал, что могли быть и другие кандидатуры — в республике много хороших подготовленных кадров. Все чле­ны Президиума согласились с предложением Хрущева и харак­теристикой, данной Подгорным каждому из нас. Итак, со мной вопрос предрешен, вернее говоря, решен. Надо сейчас ждать решения Пленума ЦК КПУ.

Как мне стало позже известно, на Президиуме обсуждалось три кандидатуры на первого секретаря ЦК КПУ: Казанец, второй секретарь ЦК, Соболь, секретарь Харьковского про­мышленного обкома партии, и моя кандидатура. Кандидатура Казанца была отведена Хрущевьпл. Он его называл «увальнем» и, очевидно по какой-то причине недолюбливал. К Соболю Хрущев относился неплохо, отзывался о нем хорошо, даже «восторгался» его характером и импульсивностью. Остальные члены Президиума ЦК о Соболе были другого мйения. Говори­ли, что он не имел достаточного опыта в партийной работе, несколько ограничен в общем кругозоре, косноязычно и недо­статочно логично излагает свои мысли. Хотя как инженер, хозяйственник и руководитель обладал большим опытом. Итак, «жребий» пал на меня, какая причина была этому, я сам не могу дать ответ на этот вопрос. Многие члены Президиума меня мало знали, да и я с ними мало сталкивался по работе и знал их лично.