Скрытый Пророк - Ричард Кнаак

Бесконечная война шла в Санктуарий… И ему только что запретили что-либо делать по этому поводу.

Амолия предстала перед принцем Эхмадом, её тёмное выражение соответствовало её настроению.

— Совет не доволен. Ульдиссиан уль-Диомед делает хуже себе, пренебрегая ими так!

Принц сидел в своих личных покоях, молча попивая из графина. Горела всего одна свечка на маленьком столике, где теперь стоял его напиток.

— Было ошибкой верить ему, — заметил Эхмад, хмурясь. — Я только что узнал от своего личного шпиона, что он ушёл и заключил с Пророком договор, чтобы свергнуть кланы магов и гильдии и разделить землю между его последователями и Собором.

Светлокудрая дева была не то чтобы уж очень удивлена.

— Я считала его злодеем изначально. У тебя есть доказательства?

— Есть, но я должен представить их совету, — он встал. — Будет лучше всего, если ты отведёшь меня туда немедленно, раз они уже собрались.

— То, что ты появишься перед ними, не обсуждалось. Если у тебя есть что-нибудь, на что можно положиться, передай это мне, а я скажу им сама.

— Так не пойдёт. Я должен встретиться с ними лицом к лицу. Это единственный путь.

Амолия покачала головой. В руке она вертела медальон, идентичный тому, который носил Кетуй и остальные, кто, подобно им, служил совету магов.

— Твоя дерзость всем известна, принц Эхмад, как и твоя растущая бесцеремонность. Ты лишён настоящей власти; народная любовь в конечном итоге ничего не значит. Если бы тебя не стало, они бы забыли о тебе за один день. Совету нет нужды даровать тебе аудиенцию. Что бы ты ни хотел передать, ты можешь сделать это через меня.

Эхмад сунул руку в карман.

— Как скажешь. Может, это и лучший вариант. Они уж точно никак этого не ожидают.

— Не ожидают чего?

Принц потянулся к ней другой рукой. Амолия хотела отодвинуть руку, но тут Эхмад крепко схватил её за запястье.

— Не ожидают, что я ударю прямо из их рядов, — ответил он, улыбаясь злобной улыбкой. — Как один из них.

— Ты не… — только и успела сказать маг.

Тело принца Эхмада сморщилось. Другая рука показалась из кармана… И в ней был крошечный алый кристалл.

Заклинательница улыбнулась точно так же, как принц за миг до этого. Она протянула руку и взяла крошечный фрагмент, засунула в мешочек у себя на поясе. Её внимание привлекло позолоченное зеркало. Она подошла к нему, рассматривая себя.

— Да, некоторое время протянешь. Довольно долго, кстати.

— Было бы мудро умерить ненужное восхищение собой, сын мой, — раздался музыкальный мужской голос.

Маг повернулась и увидела, что красивая фигура Пророка стоит над телом принца. Лицо Амолии приняло сердитый вид.

— Помогает мне вжиться в роль, прежде чем продолжить движение. Убедительней выйдет сыграть.

— Тебя должно заботить только одно. Полное уничтожение Ульдиссиана уль-Диомеда. Ничто другое не имеет значения, — властно заявил Пророк. — И уж точно не твои гадкие вкусы… Малик.

Дух усмехнулся ангелу, несмотря на то, что тот, вероятно, мог навсегда отправить его обратно в могилу.

— Так я гадкий, значит? Но я служу пути Собора и его благородного владельца.

— И это единственная причина, по которой тебе всё ещё разрешено бродить по этому миру. На тебя возложена священная задача; не трать тот малый шанс на воскрешение, который у тебя есть, на совершение чего бы то ни было ещё.

Но Малик всё смеялся.

— Такая священная задача! Такая кровавая резня достойна любого из орденов Триединого! Из тебя бы вышел такой же хороший Примас, как из моего повелителя Люциона!

Младая фигура протянула к духу раскрытую ладонь, и внезапно Малик почувствовал, что его достают из недавно обретённого тела. Тело мага качалось взад-вперёд, пока он отчаянно пытался удержаться в нём. Несмотря на его усилия, высшего жреца вытащили.

Инарий сжал ладонь и дал руке свободно опуститься.

Дух Малика вернулся в тело Амолии. Призрак дрожал от напряжения, вызванного происшествием.

— Знай своё место, грешник, — заметил Пророк. — Радуйся, что оказался пригодным, чтобы служить мне.

— И… И другому, — прохрипел Малик голосом Амолии. — Владыке Диабло.

Ангел не обратил внимания на это лёгкое сопротивление. Вместо этого Инарий воззрился сверху вниз на принца.

— Это был хороший человек, и я скорблю об этой вынужденной жертве, как и о стражнике, которого ты использовал, чтобы добраться до него, и даже о разбойнике, тело которого ты занял, чтобы добраться до стражника. Я оплакиваю всех своих детей, которые вынуждены покинуть Санктуарий, чтобы спасти его. Я всегда буду вспоминать их с любовью.

Сказав это, он махнул рукой над телом Эхмада. Так же, как это случилось с Гамюэлем, принц обратился в пыль, которую сдуло, и не осталось ничего.

Малик молча смотрел, его дыхание всё ещё было учащённым. Ему не нужно было просить Пророка избавиться от двух других упомянутых тел, ибо у высшего жреца были свои методы избавления от нежелательных улик.

Это навело его на мысль, что́ он будет делать, когда эта последняя оболочка своё прослужит. Он хотел конца этой неопределённости; он хотел тело, которое бы служило ему лучше всех… Служило бы ему вечно.

— Я всё ещё хочу получить тело, когда дело будет сделано, — напомнил Малик своему мучителю. — Таково было предложение, которое сделали мне ты и Повелитель Ужаса. Сделать всё, как вы скажете, и я стану Ульдиссианом уль-Диомедом. Так было обещано!

— Да, ты получишь свою награду за оказанные услуги. Я не лгу.

Пророк мог и не лгать, — в чём Малик не был до конца уверен, — но было множество вариаций его правды. Малик не верил, чтобы ангел мог вынести его дальнейшее существование; Инарий точно позаботится о том, чтобы дух не задержался в своём вожделенном теле.

Но у высшего жреца были свои идеи. Какой бы ни была договорённость между ангелом и Владыкой Диабло, Малик сделает так, чтобы она пошла ему на пользу, а не ознаменовала его конец.

— Совет и гильдии ждут, — сказал Инарий, его фигура стала терять чёткие очертания. — Прикосновение к этому рисунку на медальоне позволит тебе использовать его способность перенести тебя к ним.

Малик уже знал это, но всё равно наклонил голову. Он выказал достаточно неповиновения; теперь настало время для раскаяния.

— Не провали это, — были последние слова ангела перед тем, как он исчез.

— Не собираюсь, — прошептал призрак пустому воздуху. — Ни за что, когда дело касается моих планов.

Ещё не до конца отошедший от мучительного урока Инария, Малик снова взглянул в зеркало, после чего прикоснулся к медальону. Руны засветились.