И время остановилось - Кларисса Сабар

– Не держите меня за дурака, – парировал он. – Мне известно и то, что активисты борются за выживание партии и создают подпольные структуры. Я не осуждаю вас; более того, я считаю, что вы проявили мужество и решительность, сбежав из лагеря. Однако мой статус ставит меня в весьма деликатное положение. В городе мне полностью доверяют, но если возникнут хоть малейшие сомнения на ваш счет…

– Но, папа, – прервала его Аурелия, – мы же в свободной зоне!

– Что не мешает французской полиции сотрудничать с оккупированной зоной, а немецкому гестапо совершать рейды на нашей стороне, когда они считают это необходимым. Достаточно одного доноса, чтобы все рухнуло.

– То есть Антуан не может остаться у нас, ты это пытаешься сказать? – воскликнула она со слезами в голосе.

Леандр с нежностью посмотрел на дочь.

– Нет, не может, это было бы слишком рискованно, – подтвердил он. – Я могу взяться достать вам фальшивые документы, Антуан, но это займет некоторое время. Будучи мэром, я вынужден проявлять удвоенную осторожность – не только из-за себя, но прежде всего ради будущего дочерей.

Антуан спокойно кивнул.

– Вы проявили большое великодушие, приютив меня, когда я был совсем плох, месье, и я не могу обижаться на вас за осмотрительность.

– Есть ли у вас, по крайней мере, запасной план? – с озабоченным видом поинтересовался Леандр. – Мне все же немного совестно отпускать вас вот так на все четыре стороны.

Молодой человек пожал плечами.

– Если быть до конца честным, я подумываю присоединиться к сети, которая доставляет еврейских детей в замок Шенонсо, чтобы потом переправить их дальше на юг. Эти люди помогли мне, и для меня важно ответить им тем же. Если вам случайно известно какое-нибудь место, где я мог бы укрыться, не компрометируя вас…

Леандр восхищенно присвистнул и широко улыбнулся.

– А ты мне определенно нравишься, парень. Мы найдем решение, не беспокойся.

23

На следующий день Антуан узнал, что может провести зиму на чердаке у Марселины при условии, что не доставит ей хлопот. У арендаторши было доброе сердце, и она не видела никаких препятствий к тому, чтобы приютить парня, пусть даже подпольно.

– Когда идет война, нужно держаться друг за дружку, – заверила она Леандра.

Когда станет потеплее, молодой человек сможет подыскать себе другое убежище. Что касается его планов, Леандр сказал, что задействует свои контакты, необходимые для их осуществления.

– А взамен, мой юный друг, – добавил он, – я требую, чтобы моя дочь никоим образом не была замешана во всем этом, иначе я не откажу себе в удовольствии собственноручно открутить тебе голову. Я достаточно ясно выразился?

Возвышаясь над Антуаном во весь свой почти двухметровый рост, он явно не шутил.

– Даю вам слово, – поклялся Антуан.

Когда наступила ночь, они отправились к Марселине. Аурелии было позволено сопровождать их. Выключив фары, Леандр осторожно продвигался по проселочной дороге.

– Прибыли, – объявил он через двадцать минут. – Дом там, в конце дорожки.

В темноте, сквозь которую пробивался лишь свет большой круглой луны, Антуану удалось разобрать буквы на дорожном указателе:

– Ла-Шемольер[37]… Забавное название.

– По крайней мере сюда никто не явится тебя искать, – заверил его Леандр.

Они вышли из «Бугатти», и Леандр трижды постучал в дверь. Марселина встретила их со свечой в руке. В чугунной печи горело толстое дубовое полено, распространяя по комнате уютное тепло.

– Заходите же! Я как раз вливала уксус в кровь кролика, чтобы не дать ей свернуться.

Аурелия еле сдержала тошноту, заметив банку с красной жидкостью, стоящую посреди стола.

– По капельке сливовицы? – предложила им арендаторша. – А то вы что-то бледненькая, мадемуазель Аурелия.

– Мне не надо, спасибо, – отказалась девушка. – Я просто немного устала.

Марселина понимающе покивала.

– С такой холодрыгой оно и понятно, бедная девочка. Я вот все думаю, каково оно там, в Германии, – добавила она, протягивая рюмки мужчинам. – От Нестора уже целый месяц ни единой весточки, надеюсь, он там не очень мерзнет.

– Мари отправила посылки, в том числе и для вашего мужа, – успокоил ее Леандр. – Мы положили одеяла и теплые носки.

– Мне прям неловко, месье Моро. Вы слишком щедрый, все так и говорят: свою рубашку снимете, коли надо. Уж не знаю, как смогу вас отблагодарить.

– Вы это уже сделали, согласившись приютить у себя Антуана.

– Да ну! – отмахнулась та. – Сами посудите, экий паренек красивый, не оставлять же его спать на улице!

Все рассмеялись, после чего Леандр заговорил более серьезно:

– Кстати, что вы сказали Аннетт? Она видела Антуана только в костюме клоуна, но выйдет глупо, если она его все-таки узнает.

– Да ничего я ей не говорила! Дети, они ж любят поболтать, особенно когда не надо. Вам придется прятаться, если моя девонька не в школе или не спит, месье Антуан.

Тот благодарно улыбнулся ей.

– Разумеется, Марселина. Обещаю вести себя как можно незаметнее.

Антуан допил свою сливовицу, и Леандр попросил дочь показать парню чердак, пока сам он поговорит с Марселиной о делах на ферме. Обрадовавшись возможности наконец-то остаться с молодым человеком наедине, Аурелия не заставила просить себя дважды и побежала в сарай за лестницей.

– Твой отец – потрясающий человек, – заявил Антуан, идя за ней следом. – Не знаю, как он раздобыл сведения обо мне, но я вздохнул с облегчением, узнав, что могу остаться.

Аурелия остановилась у двери в сарай и пристально посмотрела на него. Может ли она ему доверять? Инстинкт подсказывал, что да.

– Вообще-то я почти уверена, что папа выполняет шпионские задания. Не смотри на меня так, – сказала она, увидев, как у Антуана округлились глаза. – Он думает, что я не в курсе, но он раньше всех знал, что в самом скором времени ждет нашу страну, и я слышала кое-какие разговоры, не оставляющие места для сомнений. Полагаю, он сделал пару запросов членам своей сети, чтобы удостовериться, что ты не перережешь нам глотки среди ночи.

– Надо же! Удивительно, что он не отправил меня в Нант, чтобы сдать немцам.

– Наша семья никогда не станет коллаборационистами, Антуан. Для борьбы с нацистами мы сделаем все, что будет в наших силах.

Не говоря ни слова, молодой человек обхватил ее за талию и привлек к себе. Аурелия закрыла глаза, отдаваясь теплу его объятий.

– Сердце мое, – прошептал он ей на ухо. – Я так ждал этой минуты.

Он осыпал поцелуями ее шею и поднялся выше, ища губы. Задыхаясь от желания, девушка все же отстранилась под пылким и растерянным взглядом возлюбленного.

– В чем дело? – спросил он.

– Я… Ты уехал без меня, – сказала она с упреком. – Может, сейчас, пятнадцать месяцев спустя, и нет никакого смысла об этом говорить, но ты даже не представляешь, какую боль мне причинил.

Антуан нахмурился. Он вгляделся в ее прекрасные голубые глаза, в которых стояли слезы, пытаясь понять.

– Разве ты не нашла моего письма под орешником?

– Нашла, конечно. И жутко на тебя разозлилась, Антуан, ведь ты обещал, что мы уедем вместе.

Молодой человек нежно погладил ее по виску.

– Ты бы быстро почувствовала, что эта жизнь не для тебя, Аурелия. Я не имел права мешать тебе осуществить свои мечты; рано или поздно ты бы меня возненавидела. Но поверь, я не раз об этом пожалел.

– Тогда ты мог бы остаться! Найти работу, обосноваться где-то здесь! А так мне даже иногда казалось, что ты просто посмеялся надо мной…

Антуан грустно ей улыбнулся.

– Брось, ты же знаешь, что я не могу подолгу оставаться на одном месте.

– Если так, зачем ты вернулся? Чтобы найти здесь убежище, а потом снова меня бросить?

По ее щеке скатилась слеза. Антуан стер ее своим пальцем, вызвав в ее теле сладкую дрожь.

– Я вернулся, потому что там, на фронте и потом в лагере, думал о тебе. Именно твое лицо я видел каждый вечер в небе, среди звезд, засыпая и в своих снах. Я не знаю, что готовит нам будущее, но я не хочу прожить его