Сладостное забвение - Даниэль Лори

Я нервно сглотнула, а он отступил в сторону и развернулся.

– С тех пор кличка приклеилась ко мне.

– А вон та?

– Обозленная на всех бисексуалка, – безэмоционально ответила Адриана, сидя рядом со мной за кухонным островом и попивая вино.

– Откуда ты знаешь, что она бисексуалка? – спросила я.

– Она заценила сиськи Джианны и Бенито.

Я помедлила.

– Ну, на ее сиськи сложно не смотреть.

Сестра повернула голову, чтобы взглянуть на грудь Джианны.

– А ты права.

В пентхаусе было около двадцати Руссо, которых я едва знала. Женщины тусовались в уголке и о чем-то болтали, но мне абсолютно не хотелось говорить о погоде. Адриане следовало бы познакомиться с ними поближе, но когда она вообще что-то делала по правилам?

Папа́ общался с Нико, который пару минут назад вернулся из спальни, вымытый и переодевшийся в черный костюм. Мама фальшиво улыбалась, неубедительно изображая интерес в беседе с теткой Николаса. А мы с Адрианой играли в игру, где описывали людей двумя словами, и то только потому, что родительница отобрала у моей сестры телефон (а вместе с ним и «Энгри Бердс») и накричала на дочь, чтобы та встала с пола.

Адриана была уверена, что окружающие озлоблены и скрывают сексуальную ориентацию. Я считала, что она воспринимает все слишком серьезно.

Сестра до сих пор не рассказала мне, что ее расстроило накануне, а это могло означать две вещи: либо она обдумала проблему и решила, что ситуация не настолько катастрофична, как ей показалось вначале, либо – и этот вариант меня беспокоил – решила, что не подчинится выдвинутым требованиям. Как на подобное отреагирует Николас? У меня внутри все сжалось.

– Твоя очередь, – пробормотала Адриана, ковыряя этикетку на пустой бутылке.

В этот момент дверь распахнулась, а через несколько мгновений у меня со стоном вырвалось:

– Ну зачем?

В пентхаус заявились Тони и Дженни. Светлые волосы девушки были распущены, сама она облачилась в облегающее темно-синее платье под цвет глаз.

Дженни быстро обнаружила нас.

– Божечки мои, привет! Сто лет не виделись!

Адриана закатила глаза. Сестра ненавидела наигранную радость, да и вообще любые проявления эмоций в принципе. Я тоже не была фанаткой громких возгласов, а наигранность чуяла за километр.

Я пихнула Адриану плечом, дескать, будь поприветливее.

Высокий голос Дженни заставил всех повернуться в ее сторону. Николас бросил на нее беглый взгляд, продолжая разговаривать с папа́. Не знаю, чего я ожидала, но точно не того, что он безразлично отвернется, дабы закончить начатую фразу.

Тони направился к Бенито и Доминику, которые торчали у мини-бара, а Дженни порхала вокруг нас. Я напряглась, когда брат прошел мимо Николаса, и выдохнула, когда стычки не последовало. Они только глянули друг на друга без какого-либо интереса. Никогда не пойму мужчин.

– Я ужасно рада за тебя, Адриана! – затараторила Дженни. – Твоя свадьба уже так скоро! – Похоже, Дженни хотела ее обнять, но по лицу моей сестры стало ясно – ее лучше не трогать.

Дженни неловко отступила на шаг и замолчала, а я попыталась разрядить обстановку и улыбнулась.

– Как ты? Я слышала, ты скоро закончишь кулинарную школу.

– Да, но не думаю, что когда-нибудь стану готовить столь же хорошо, как Селия, – ответила она достаточно громко, чтобы услышала моя мама, которая поджала губы и отпила коктейль.

Могу поклясться, она слышала, как Адриана проворчала:

– Подлиза.

Если честно, Дженни никому не нравилась.

Папа́ нахмурился, когда ее увидел, а мама притворилась, что ее вообще здесь нет. Отец ее не жаловал, поскольку она не была итальянкой и, конечно, ее родные не принадлежали к Коза ностра, а значит, девушка являлась обузой. В свою очередь, Дженни знала о делах семьи Абелли, хотя никогда этого и не показывала. Она не была верна Тони и не любила его.

В нашем мире женщина из другого сообщества остается с мужчиной, которого не любит, только по одной причине: деньги.

Дженни была охотницей за деньгами.

Очень милой, но в любом случае охотницей.

Тони оплачивал все: кулинарную школу, ее квартиру и алмазный браслет на запястье Дженни.

Я всегда старалась не думать о ней плохо, но, увидев ее ню-фото в телефоне Николаса несколько дней назад, поняла, что ошиблась.

Однако Дженни была сиротой и выросла в бедной приемной семье. Я не могла винить Дженни за то, что она старалась наладить жизнь всевозможными способами, но мне было не по душе, что ради этого она играла с сердцем Тони.

Но я никогда никому не предъявляла претензий.

Точнее, никому, кроме Николаса Руссо.

– Ну… ты лучше нас с Адрианой вместе взятых, – засмеялась я. Николас нашел меня взглядом, и я сглотнула. – Дашь нам как-нибудь пару уроков.

– Ой, с удовольствием! – воскликнула Дженни.

Послышался стук в дверь, и Джианна отвлеклась от разговора с Валентиной Руссо, чтобы открыть.

Вскоре я увидела Кристиана и выпрямилась на стуле. Каштановые волосы, зачесанные назад, темно-синий костюм и красный галстук – образ выглядел располагающим, и только ледяные голубые глаза по-настоящему подходили к той холодной ауре, что его окружала.

Женщины в пентхаусе уставились на Кристиана – даже моя мама распахнула глаза. Все было очевидно: они с таким же успехом могли бы снять трусики и бросить их в гостя. Тем временем взгляд Николаса обжигал мое лицо, но я отказывалась смотреть на него.

Джианна, осознав, кто пришел, раздраженно шмыгнула носом и попыталась выпроводить Кристиана восвояси.

Кристиан остановил ее рукой… и собственным безразличием.

Джианна развернулась, чтобы уйти, но он поймал ее за локоть и притянул к себе.

Я завороженно наблюдала.

Мне не хотелось, чтобы Джианна оказалась в отношениях с Кристианом, поскольку он нужен мне, но было нечто притягательное в том, как идеально одетый агент смотрелся рядом с настоящей катастрофой мира моды, коей являлась Джианна. Они были такими разными, но в то же время… может, не слишком сильно и отличались.

Взяв Джианну за