У кладезя бездны. Часть 2 - Александр Афанасьев

— Кокаин тут не при чем! Я тебя не предавал?

— Да? Кокаин не при чем? А почему у тебя здесь в алтаре мешки с кокаином, мать твою? Это за них ты продался?

— Перестань говорить глупости… — сказал капитан, — продался… Как ты здесь вообще оказался, мы думали, что ты умер.

— Нет, не умер. Меня поймали и посадили в тюрьму.

— Немцы?

— Они самые, капитан. Они самые. Знаешь, что такое тюрьма в Африке? Нет, не знаешь. Нас там ненавидят. Каждый помнит — что сделали с ним, с его племенем белые…

— А ты не подумал, почему немцы не убили тебя?

— Да, тебе бы хотелось, чтобы они меня убили, это верно. Но я жив — а вот Айдид уже нет. Мертв как вчерашняя рыба.

— Ты убил его?

— Да, капитан. Убил. Задание выполнено.

Капитан Галеано поскучнел лицом.

— Уходи отсюда. Они скоро будут здесь. Приедут проверить.

— Кто — приедет?

— Неважно. Вали, я попробую что-то сделать.

— Мне нужны ответы, мать твою.

— Какие ответы тебе нужны?

— За что.

Капитан вздохнул.

— Не "за что". А "почему". Сам не понял?

— Так почему? Почему вы послали меня убрать Айдида — а потом сдали. Только не говори, что все это случайность. За мной охотились от самого Доло Одо. Я еще ничего не успел сделать — как они напали на дом.

— Это не мы тебя сдали!

— А кто?

— Ватикан! Ватикан, сукин ты сын.

— Ватикан? Какого черта…

— Такого. Ты влез в то, о чем не имеешь ни малейшего представления.

— При чем тут Ватикан?

— Ватикану нужен был Айдид. Это был их путь.

— Какой к чертям путь? Погоди-ка… Путь наркопоставок?

Капитан Галеано улыбнулся.

— Начинаешь умнеть.

— Еще бы. Значит, я должен поверить в то, что Ватикан … как ты говоришь, и Айдид как-то связаны. Так вы поэтому послали меня разобраться с Айдидом?

— Да, но не только.

— А почему еще? Потому что он мешал вам торговать наркотиками? Знаешь, я сильно поумнел, сидя в африканской тюрьме. Пожалуй, я тебе даже поверю. Айдид торговал — и вы торговали. Просто здорово.

— Я исполнял приказ.

— Какой к чертям приказ? Тех, кто торговал вместе с тобой?

— Послушай. Они скоро все равно заявятся, так что послушай. Все это — государственная программа, понимаешь? Ты, думаешь, что это моя дурь? Или эта дурь принадлежит мафии? Ерунда! Это все — государство.

— Что? Чушь!

— Ты слышал про специальные программы? Нет, ни хрена не слышал, потому что не должен был. Это не больше, чем зарабатывание денег для программ, которые необходимо финансировать. Только так — можно заработать для этого достаточно. И мы делаем это, делаем то, что должны. Ты думаешь, мне нравится сидеть здесь?

Паломник плюнул на земляной пол.

— А знаешь что, капитан? Я тебе не верю. Расскажи это кому-нибудь другому — про долг, патриотизм и всякую прочую хрень. Вы просто группа сукиных детей, которые решили немного подзаработать, только и всего. А для меня — может и не только для меня — придумали красивую сказочку про государственный интерес, только и всего. Я угадал?

Капитан усмехнулся.

— Посмотри на меня, Паломник. Разве я похож на человека, который нажился на наркопоставках, а? Можешь мне поверить — никто тебя не сдавал. Просто среди нас оказался тот, кто работает на другую сторону, он то тебя и сдал.

— На Ватикан.

— Именно. На Ватикан.

— Чушь.

— Правда. Лучше бы тебе уйти…

— Да?

— Прислушайся…

Паломник сделал то, что велено. И — мгновенно насторожился, как охотничья собака.

— Кто это? Твои дружки из мафии?

— Беги в горы.

— Да вот хрен…

Оттащив в сторону стул с привязанным к нему человеком — Паломник выглянул на улицу, оценивая позиции. Занять позицию в церкви — смерти подобно, здесь только один выход. Но вот на въезде в деревню…

Боевиков было трое — как минимум. Один за рулем, двое — впереди, дорога была опасной, долго не подновлялась — и здесь запросто можно было потерять машину, а заодно и самому свернуть шею. Поэтому — один был за рулем, двое шли впереди, проверяя дорогу. Машина как нельзя лучше подходила к местным суровым условиям, пятидверный ФИАТ — Кампаньола, лицензионный вариант Джипа Чероки. У каждого из идущих перед ней боевиков — в руках было оружие, армейского образца штурмовые винтовки. Но они — больше уделяли внимания твердости дороги, чем тому, что происходило вокруг — за это и должны были поплатиться…

Паломник сменил двадцатиместный магазин в винтовке на удлиненный, сорокаместный. Позиция была идеальной — справа вверху. Когда машина поравнялась с небольшим валуном — он открыл автоматический огонь по машине и по людям…

Все решилось в считанные секунды. Десяти патронов хватило на то, чтоб свалить обоих автоматчиков, остальное — он выпустил по машине, стреляясь попасть по крыше и лобовому стеклу. Боевики, идущие впереди машины — повалились разом, кто-то в машине уцелел, перекинул коробку на задний ход и дал газу. Паломник сменил магазин и выпустил еще несколько очередей по машине. Машина внезапно чуть дернулась в сторону — и застала над пропастью. Правое заднее колесо свалилось под откос, машина зацепилась брюхом…

Держа мертвых боевиков на прицеле — Паломник спустился на дорогу. В карманах документы, самые обычные — Паломник сунул их в карман, потом можно будет переделать. Немного денег, у одного мятная жвачка, у другого — самодельная, из смолы. Две автоматические винтовки — ими он не заинтересовался, у него лучше.

В машине — еще двое, оба мертвы. Кровью тащит как на бойне. Он не полез до пассажира, машина могла в любой момент все-таки покатиться и упасть в пропасть — но водителя обыскал. Еще деньги, выданные в Лацио водительские права, паспорт. На заднем сидении машины — прикрытый заботливо одеялом легкий бельгийский пулемет с лентой на двести патронов в коробке. Короткий десантный вариант, под тысячу выстрелов в минуту, такого нет у самых отмороженных бандитов и грабителей банков. Кто это такие?

Паломник закинул пулемет за спину на ремне — и пошел назад…

Мир как будто застыл расплавленным желе. В зарослях — кричали какие-то птицы…

В последний момент — Паломник понял, что дело дрянь. Шарахнулся в сторону, уходя от выстрела. Выстрел был глухим, гулким — автоматическая пехотная винтовка винтовочного калибра. Паломник прыжком вломился в развалины того, что когда то было домом горцев — за мгновение до того, как пуля выбила угловатый камень из кладки…

Хорошо садит, с. а!

Винтовка. Пулемет. Можно жить.

— Ну, кэп! — заорал изо всех сил Паломник, и сам испугался своего голос — вот ты и выдал себя! Прекрасно! Белиссимо!

Какое-то время — было гробовое молчание. Даже птиц, испугавшихся выстрелов — не было слышно. Потом — капитан крикнул откуда-то справа.

— Дурак! Идиот!

— Помнишь, капитан!? При захвате особо опасного противника целесообразно сломать ему руки в запястьях или хотя бы оба больших пальца…

— Дурак!

У них был цугцванг. Капитан с мощной винтовкой знал местность — но не мог ничего сделать, потому что его винтовка не пробила бы каменную кладку развалин. Паломник — был куда лучше вооружен и он был моложе. И оба они знали — что Паломник будет сидеть в укрытии до темноты — которая уравняет шансы.

— Зачем ты продался, капитан!? — заорал Паломник — неужели тридцать сребреников стоят того? Что ты на них купил — это?

— Ты напрасно идешь по этой дороге! Уходи и забудь!

— Ага! Щас!

Если только у него гранаты…

Паломник начал прикидывать — кустарник — прекрасная сигнальная система. С тыла никто не подберется, но и ему самому — там не выбраться. Ему придется буквально прорубаться через эти заросли, шум предупредит капитана и он сделает свой ход.

Кто первым пойдет — тот и проиграет…

Внезапно, Паломник услышал шум, от которого похолодела кровь. Шум вертолетного винта, вертолетной турбины. Вертолет — самое страшное, что только может быть против легковооруженных инсургентов.

— Вот и все! — вдруг заорал капитан.

Паломник только сильнее вжался в землю. Неподвижность — единственный шанс выжить. Не стать дичью, на которую охотятся с воздуха. Если он побежит — его расстреляют в секунду.

Вертолет прошел совсем низко, почти над самым его укрытием — Паломник не видел, какой он, потому что лежал, не поднимая головы. Он ожидал очереди, от которой полетят во все стороны камни, а потом пули достанут и его. И очередь прозвучала… но ничего такого не было ни пыли, ни камней. А потом еще одна. И только тогда — Паломник рискнул подняться.

Вертолет — висел чуть в стороне, расстреливая с пулемета, установленного в бортовом люке старую церковь. Он висел кабиной в противоположную сторону от того места, где залег Паломник и хвостовым ротором к нему. Лопасти бешено вращались, поднимая пыль. Гражданский вертолет, одна из моделей Аугусты, красного цвета.