Новаторы - Ю. Кулышев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А первые серьезные успехи в учебе Бусыгин сделал лишь осенью 1935 года. Тремя годами позднее, поступив в Промакадемию, он вспоминал: «Вернувшись из Москвы, с особой охотой и желанием начал я работать у своего молота. Но интересовал меня уже не только молот. Засел я за книжки. Тогда впервые познакомился с творчеством Пушкина. Очень мне стихи его и сказки понравились. Но читать было трудно — грамотой еле владел. Еще хуже дело было с письмом. И раньше я крепко от этого страдал, а теперь остро почувствовал — негоже это».
Стремление учиться, стать машиностроителем высокой квалификации овладело Бусыгиным прочно. Даже с трибуны Всесоюзного совещания стахановцев он произнес: «Ни о чем я так много не мечтаю, как об учении».
За неделю до этого, перед празднованием XVIII годовщины Октября его посетил журналист из центральной газеты. Открыл блокнот, достал ручку и спросил: «Ну, Бусыгин, чего бы ты хотел? Все имеешь, зарабатываешь много, знатный ты человек. Чего еще хочешь?» И Бусыгин признался: «Очень мне хочется пойти дальше. Хочется быть не только кузнецом, но и знать, как молот построен, и самому научиться молоты строить».
Горьковский обком партии и руководители автозавода помогли Бусыгину. Чтобы он смог быстрее ликвидировать свои пробелы, к нему индивидуально прикрепили учителей. Нужно ли объяснять, сколько усилий потребовало от него «школьное дело». Домашние задания, которые у сына отнимали не больше одного-двух часов, заставляли его сидеть за столом далеко за полночь. Пальцы, привычные к тяжелому инструменту, с ручкой не справлялись. Стоило чуть-чуть нажать на перо, как оно мгновенно ломалось. Бывало, за вечер он изводил их десятками. Сколько раз хотелось бросить тетрадки и взяться за молот! Но всегда требовательный к другим, он еще строже подходил к себе: «Государство все сделало, чтобы ты мог учиться. Неужели бросишь? Неужели удерешь от дела, к которому тебя сейчас поставили?» Да, учебу, как и работу, он не считал личным делом. Собственная биография убеждала его не раз: чем более подготовлен рабочий, чем опытнее и образованнее мастер или инженер, тем лучше идет работа, тем интереснее жизнь коллектива. И Бусыгин сидел над книгами и тетрадями с таким же упорством и рвением, с каким он осваивал профессию кузнеца, выискивал новые резервы для рекордов.
Всесоюзное совещание стахановцев подхлестнуло его еще больше. Все выступавшие, рассказывая об освоении новой техники, непременно говорили об общем росте жизненного уровня, о своих запросах в области культуры. Затрагивался этот Вопрос и в речах руководителей партии и правительства, которые прямо связывали стахановское движением с началом такого подъема культурно-технического уровня рабочего класса, который подрывает основы противоположности между трудом умственным и физическим.
II еще одно обстоятельство разволновало Бусыгина. Когда на трибуну поднялся семнадцатилетний токарь Куйбышевского карбюраторного завода Николай Курьянов, Г. К. Орджоникидзе опросил его, стахановец ли он. Юноша гордо произнес: «Я бусыгинец!» И добавил: «Здесь все говорят — стахановцы, стахановцы, а мы, рабочие машиностроения, должны говорить — бусыгинцы. Первым организатором у нас был Бусыгин, который дал рекорд выше американского по ковке коленчатого вала». После заседания Бусыгин долго беседовал с Курьяновым. Рассказывал о себе, расспрашивал о его заводе. Потом объяснил, почему движение называется стахановским, в чем заслуга Алексея Стаханова. «Все мы, — говорил Бусыгин, — называем себя стахановцами, и народ нас так называет; все мы работаем в разных отраслях, а служим одному великому делу, все мы работаем во имя народа, во имя социализма».
После этого разговора Бусыгин долго думал о себе, о своей жизни, сравнивал свой путь с судьбой юного куйбышевского токаря. В лице Курьянова выступало самое молодое поколение советского рабочего класса. Оно уже не знало тех трудностей, какие выпали на долю Бусыгина. Курьянов родился после Октября, вырос в колхозе, учился в школе. Приехал в Куйбышев, поступил в ФЗУ, стал комсомольцем. На заводе с отличной оценкой сдал техминимум, работал по седьмому разряду, за смену выполнял несколько норм и уже имел своих учеников. И это в семнадцать лет! «Каким же, — думал Бусыгин, — вырастет тогда следующее поколение».
В 1935 году старшему сыну Бусыгина исполнилось девять лет, младший только родился. Пойдут ли они по стопам отца? Кем станут в его возрасте? На кого захотят учиться? Задумываясь над этими вопросами, сравнивая свой путь с судьбой Курьянова, Бусыгин ничуть не сомневался в замечательном будущем своих детей.
Жизнь сложилась так, что Николай действительно продолжил традицию и навсегда связал свою судьбу с рабочим классом. Подобно тому, как это делал его отец, он часто рассказывает дома о коллективе автомобилестроителей, о товарищах по профессии. И точно так же, как прежде Николай слушал своего отца, сегодня внимает старшим его сын Саша. Так что вполне возможно появление на заводе нового Александра Бусыгина как представителя третьего поколения рабочей династии.
Младший сын выбрал иную дорогу: Владимир стал певцом. К музыке он тянулся с детства. Дома все любили народные песни. А у него обнаружился дар, и он, закончив консерваторию, начал артистическую деятельность. И если вам доведется побывать на спектаклях Новосибирского театра оперы и балета, вы непременно обратите внимание на голос и игру Владимира Бусыгина — одного из ведущих солистов труппы.
«Вот видите, — говорит Александр Харитонович, — два сына — две разные судьбы. Один в заводском цехе, другой на театральной сцене. Но мы с женой их не разделяем. Считаем, оба они рабочей косточки, оба продолжают наше рабочее дело. Мы им никогда ничего не навязывали, растили, как полагается в нашей советской жизни, чтобы они работали с душой и приносили пользу всему народу».
В 1935 году, думая о будущем, Бусыгин, естественно, не знал, кем по профессии станут его сыновья, каких высот достигнет новое поколение строителей социализма. Но то чувство ответственности за свою работу, за судьбы всей страны, которое пробудилось у него несколько раньше, на Всесоюзном совещании стахановцев он осознал в такой степени, что оно овладело им навсегда. Он ясно понял, какое значение имеет личный пример и на производстве, и в семейном кругу, и в общественной работе. Недаром свое выступление в Кремле он закончил призывом считать стахановцами только тех рабочих, которые регулярно превышают нормы и одновременно передают свой опыт другим, вовлекая их в число передовиков.
После Всесоюзного совещания стахановцев большая группа новаторов промышленности и транспорта была награждена орденами и медалями. Бусыгин значился среди удостоенных ордена Ленина. Среди награжденных были еще два автозаводца, товарищи по кузнице, — С. А. Фаустов и Т. К. Великжанин. Воодушевленные и
