ГИТЛЕР, Inc. - Гвидо Препарата

Поэтому едва ли кого-то могло потрясти зрелище возмужа­ния и созревания гитлеризма, вступление его в пору политичес­кого юношества осенью 1923 года, когда Германию терзали заба­стовки, уличные столкновения и галопирующая инфляция. Во время франко-бельгийского вторжения в Рур Гитлер кричал со страниц нацистской газеты «Volkischer Beobachter»: «Пусть на нас обрушатся несчастья!» (159)

Дискредитированный гиперинфляцией кабинет Куно пал в августе 1923 года и был заменен буржуазным правительством Штреземана, в которое против желания многих снова вошли социал-демократические министры.

Благодаря возрастающей популярности нацистов 25 сентяб­ря Гитлер был провозглашен политическим главой Kampfbund, «Боевого союза», объединившего под своей эгидой все правые силы Южной Германии. Но уже 26 сентября 1923 года баварское правительство, вставшее перед необходимостью противостоять возрождению социалистической политики и возвышению Гитлера в качестве реакционного популистского лидера, ввело чрезвычайное положение и передало диктаторские полномо­чия бывшему баварскому премьер-министру фон Кару*.

* Фон Кар, который пришел к власти и связи с Капповским путчем, ушел в отставку в 1921 году.

В Берлине, в качестве сенсационной контрмеры, новый рейхсканц­лер Штреземан передал всю полноту власти командующему армией генералу фон Секту. Командующий баварского рейхсве­ра генерал фон Лоссов решил не подчиниться своему прямому начальнику в Берлине фон Сект)' и предоставил свои армии в распоряжение мятежного фон Кара. Между Берлином и Мюн­хеном возникла конфронтация, чреватая гражданской войной.

В октябре в двух землях (Саксонии и Тюрингии) к власти при­шли коалиционные правительства, состоявшие из коммунистов и социал-демократов. Германские правые содрогнулись от ужаса.

Гитлер внимательно следил за трещиной, возникшей между баварскими националистами и берлинским центром. Гитлер по­нимал, что сконцентрированные в Мюнхене силы реакции го­товы снова разыграть роялистский путч а-ля Капп: эта хунта ар­мейских генералов и примкнувших к ним чиновников была готова захватить Мюнхен, восстановить на троне баварского короля, совершить марш против только что избранных в Саксо­нии и Тюрингии красных правительств, свергнуть их, а потом, собравшись с силами, отправиться на штурм Берлина. Если бы этот план был приведен в действие и осуществлен, то роялисты набрали бы такую силу, что сплотили бы под своими знаменами всех недовольных реакционеров, заглушив несколько самобытный голос нацистов.

Гитлеровцам надо было действовать немедля, примкнуть к монархистским победителям и помешать им стать лидерами и организаторами грядущей «национальной революции». Для выступления Гитлер выбрал 9 ноября, годовщину революции, но, узнав, что фон Кар планирует собрать в большой пивной «Бюргербройкеллер» митинг 8 ноября, он перенес на этот день и свое выступление. Чтобы перехватить инициативу у роялис­тов, нацисты ворвались в пивной зал. Гитлер, перебив выступав­шего фон Кара, вскочил на стол, выхватил из кобуры пистолет и выстрелил в потолок. Он провозгласил начало национальной революции и был встречен овацией. Оказавшийся в безвыход­ном положении монархистский триумвират — Кар, Лоссов и на­чальник баварской полиции Зейсснер — выразили свою полную поддержку Гитлеру.

Но как только Гитлер и его недозрелые «неоязычники» по­вернулись спиной к фон Кару, позволив тому уйти, он немедлен­но положил конец притязаниям нацистов, подписав с согласия армии, декрет о роспуске НСДАП. На следующее утро, узнав об этом предательстве, Гитлер и его бойцы, в сопровождении гене­рала Людендорфа, строем отважно направились в центр города. На Одеон плац их уже ждали полицейские, взявшие винтовки на прицел. Нацисты не остановились. Четырнадцать человек были убиты — первые мученики нацизма. Раненый спутник Гитлера, падая, сбил последнего с ног, и Гитлер ушиб плеча о мостовую.

Действительно, прошедшей ночью Бавария и Берлин подпи­сали мир за спиной нацистов: для тот чтобы умиротворить мюнхенских роялистов, армия фон Секта отправилась из Бер­лина свергать левые правительства Саксонии и Тюрингии, в от­вет на что баварцы отказались от планов мятежа. Пивной путч был подавлен до того, как начался. Вновь преимущество оказа­лось на стороне армии фон Секта: генерал был готов скорее ви­деть Германию пленницей Веймарской республики, нежели от­дать ее «злым силам, порожденным сбитыми с толку массами и имеющим целью захват власти» (160).

Рецидивист генерал Людендорф, тоже принявший участие в путче, с ледяным спокойствием прошел сквозь пули, был за­держан полицией, но вскоре отпущен. Гитлер был арестован: обвиненный в государственной измене, он превратил свою защитительную речь в завораживающий чревовещательный се­анс плача по судьбе нации. В своей защитительной речи Гитлер заявил: «Вы можете тысячу раз объявить нас виновными, но богиня, которая восседает на троне вечного суда исто­рии... нас оправдает» (161). Он был приговорен к пятилетне­му заключению в земельной тюрьме Ландсберг. Затем срок был сокращен до девяти месяцев. Наставник Гитлера Дитрих Эккарт, гуру ложи Туле, бывший одним из кукловодов путча, также был заключен под стражу: потрясение от ареста было слишком сильным. Спустя короткое время после освобожде­ния он умер.

В Ландсберге, в соавторстве с верным Гессом. Гитлер сочи­нил «Mein Kampf» («Моя борьба»). Свой опус автор посвятил памяти своего хозяина, отошедшего в мир иной Дитриха Эккарта, «который отдач жизнь за пробуждение своего... народа (162). Первый том был опубликован в июле 1925 года, второй в декабре 1926-го.

«Майн Кампф» содержала взрывоопасную схему создания не­коего подобия ацтекской империи на равнинах Центральной Азии. Как политическая программа, предписания которой Третий рейх должен был выполнять неукоснительно, представляла собой смесь гностицизма с соответствующим стратегическим приложением. Как можно понять на начальных разделов, рели­гиозное рвение движения было искормлено тайными знаниями общества Туле. Согласно этой прнчудливой космологии, - «тело света», то есть германский народ как коллективный «народный дух», низвергнут во мрак материального, провозвестники коего, как полагал автор, происходят из враждебного племени ев­реев. Спасением для немцев может быть только отделение — от­деление от цепей материализма. Для немцев существование по необходимости означает борьбу — эти два понятия для них не­разделимы (163). Миссионерский порыв сочетается с полити­ческим императивом, так как большевизм и иудаизм слились в неразрывное целое. Враг — советский интернационал, подчи­ненный еврейским лидерам, — окопался в России.

«Германия, проснись!» — таков был последний стих строфы, переработанной Дитрихом Эккартом в 1922 году. Эту строку ученик Эккарта Альфред Розенберг, будущий расовый идеолог Третьего рейха, сделал девизом, начертанным под изображени­ем свастики на красных штандартах нацизма (164):

Sturm, Sturm, Sturm! Lautet die Glocken von Turm zu Turm!... Judas erscheint, das Reich zu gewinnen, Lautet, da(3 blutig die Seile sich roten... Wehe dem Volk, das heute noch traumt, Deutschland erwache!

[Штурм, штурм, штурм!

Пусть звонят колокола от башни к башне!..

Иуда явился, чтобы покорить рейх.

Так пусть веревки колоколом обагрятся кровью...

Горе народу, что до сих пор спит,

Германия, проснись!]

В главах IV, XIII и XIV «Майн Кампф» Гитлер подробно рассма­тривает геополитические воззрения нацистов. Перенаселение, излюбленное олигархическое словечко, которое вуалирует стремление к геноциду, является отправным пунктом гитлеров­ских рассуждений. Есть четыре способа, писал он, обуздать ги­потетическое превышение размножения людей сверх преде­лов, за которыми становится невозможным поддержание их естественного существования: (1) искусственное снижение рождаемости, (2) внутренняя колонизация, то есть увеличение урожайности отечественных земельных угодий, (3) приобрете­ние новых плодородных земель, (4) включение в мировую тор­говлю, с тем чтобы импортировать жизненно необходимые продовольствие и товары.

Ограничивать рождаемость, полемизировал Гитлер, означа­ло всеми силами воспитывать тех, кто родился, а значит, всех тех больных и нездоровых детей, которые только ослабят «ста­новой хребет» расы. Внутренняя колонизация представляла со­бой, по сути, отсрочку в решении проблемы, причем отсрочка катастрофическая, так как предоставляет соперничающим ра­сам решающее территориальное преимущество в борьбе за вы­живание. Приобретение протекторатов и колониальные игры с Британией, которыми по глупости занимался Второй рейх, явило всему миру свои разрушительные последствия. Следова­тельно, заключает фюрер, единственная возможная альтерна­тива — это завоевание территории.

Где?

Если мы желаем осуществить территориальные приобрете­ния в Европе, то сможем сделать это только за счет России... При проведении такой политики у нас может быть только один союзник — Англия... Нет таких жертв, которые не стои­ло бы принести ради желания Англии заключить такой со­юз... Абсолютно ясно, что существует только одна ориента­ция, способная привести к поставленной цели, — отказ от мировой торговли и колоний... Все инструменты власти госу­дарства должны быть сосредоточены на создании сухопут­ной армии (165).