Водолаз Его Величества - Яков Шехтер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– На завтра планы не строй. Все зависит от сегодняшнего вечера. Если сорвется, сразу после молебна вернемся на лодку упражняться.
– Что сорвется?
– Ночная минная атака.
– Это что еще за зверь? – спросил Митяй, и минный комендор с удовольствием пустился в разъяснения.
– На «Камбале» стоят три минных аппарата: один – немецкий, еще на верфи установленный, и два внешних, системы Джевецкого, русского производства. Наши в Либаве добавили, и они, по моему разумению, куда проще, а стреляют не хуже немецкого.
Фрол горделиво пригладил усы, словно это лично он придумал, изготовил и установил на подлодку минные аппараты.
– Что-то я не пойму, – ответил Митяй, – мина, она же в воде плавает, ждет, пока корабль на нее напорется. Как же ею атаковать можно?
– То самодвижущаяся мина, торпеда. К немецкому аппарату в «Камбале» три штуки имеются, да еще по одной в аппаратах Джевецкого. Итого пять мин. Знаешь, какая это сила? Нет, не знаешь! Одной самодвижущейся мины при удачном попадании хватит, чтобы потопить крейсер. Наша подлодка может уничтожить целую эскадру, если Бог, конечно, поможет.
Фрол снял бескозырку и осенил себя крестным знамением. Митяй невольно повторил его жест.
– А доводилось уже топить-то? – спросил он.
– Пока нет, только учебные стрельбы проводили. Дней десять назад подлодка нашего отряда «Карп» атаковала крейсер «Память Меркурия». Днем стреляли, мина угодила точно в середину корпуса.
– И что?
– От удара о борт потеряла герметичность и утонула. Водолазы искали, но так и не нашли. Опять казне убыток.
– А какие водолазы, откуда?
– Штатные, с крейсера.
– Жаль, меня с Артемом не было! Мы б точно нашли.
– Вот для таких случаев, милок, тебя на лодку и позвали, – снова пригладил усы Фрол.
– Так сегодня тоже стрелять будем?
– Нет, стрелять пока не будем, в ночную атаку подлодки еще не ходили. Сегодня первый раз. Поэтому командир всего отряда кавторанг Белкин будет с нами. От хороший человек! Второй адмирал Макаров. Слышал про такого?
– Как не слышать. Сто раз рассказывали. Слуга царю, отец матросам.
– Именно так. Наш кавторанг в адмиралы точно выйдет. Таланту у него немерено и душа золотая. Все его любят, даже начальство.
– С кавторангом понятно, – сказал Митяй, которого слова Фрола о любви начальства скорее насторожили, чем расположили. – Так если не стрелять, что за учения?
– Да очень просто. Выйдем на позицию, полупогрузимся в положение, среднее между боевым и подводным, будем ждать эскадру. Три линкора и крейсер идут из Евпатории. Флагман колонны «Пантелеймон»[6], его и атакуем. Когда выйдем на дистанцию выстрела, сделаем все, вплоть до пуска мины, но вместо него просигналим светом.
– Какие же это учения? Так на стрельбище ходят – по нарисованным мишеням палить.
– Ну уж, по мишеням, – усмехнулся Фрол. – На «Пантелеймоне» знают, что их собираются атаковать, и будут смотреть в оба. Коли нас заметят, вместо того чтобы пускать в ход бортовую артиллерию, просигналят светом.
Он пригладил усы и добавил:
– В море никогда гладко не бывает, даже самая простая боевая задача может оказаться смертельной. Надо быть постоянно готовым ко всему. Вот ты готов?
Митяй взглянул в смеющиеся глаза Фрола и совершенно серьезно ответил:
– Да, я готов.
В субботу вечером подлодка «Камбала» вышла из севастопольской гавани в открытое море. Пройдя по створу инкерманских маяков до траверза Стрелецкой бухты, она отошла на три-четыре кабельтовых вправо, легла в дрейф и стала ждать эскадру.
Расщедрившийся Фрол позволил Митяю быть рядом с ним у минного аппарата.
– Мы делаем все, вплоть до выстрела, – объяснил он. – И два аппарата Джевецкого тоже готовы. Если потребуется, дадим залп из трех торпед. Ни один линкор не устоит! Сила!
Митяй с почтением наблюдал за слаженной работой комендоров. Большая часть команды собралась в носовой части, в рубке оставались командир «Камбалы» лейтенант Аквилонов, кавторанг Белкин и мичман Тучков. В подлодке соблюдался режим полного молчания, поэтому их голоса были хорошо слышны в носовой части.
– До расчетного времени подхода эскадры двадцать минут, – произнес Белкин. – Погода ухудшилась, нашей атаки никто не ожидает. Отлично!
– Погружаемся? – спросил Аквилонов.
– Да, – ответил Белкин.
Аквилонов отдал команду. Несколько матросов принялись крутить маховики, сразу зашумела вода, наполняя цистерны. Спустя несколько минут качка заметно уменьшилась, подлодка полупогрузилась.
– Николай Михайлович, – раздался озабоченный голос Аквилонова, – перископ заливает, я ничего не вижу.
– Позвольте взглянуть.
Спустя несколько минут Аквилонов предложил:
– Разрешите руководить атакой с мостика? Трубку переговорного устройства временно протянем через вентиляционную трубу.
– Отлично, Михаил Михайлович! Выполняйте!
– Есть выполнять!
– Спасательный жилет не забудьте, не ровен час, смоет.
– Есть не забыть!
Спустя несколько минут в подлодку ворвался холодный сырой воздух, шум волн и свист ветра: Аквилонов открыл люк и выбрался на мостик.
– Молодец лейтенант! – одобрил Фрол. – Болеет за службу.
Люк с лязгом захлопнулся, и подлодку снова заполнила напряженная тишина полной боевой готовности.
– Как вы там, Михаил Михайлович? – спросил Белкин.
Искаженный переговорным устройством, раздался голос Аквилонова:
– Холодно и мокро, зато видимость хорошая.
– Десять минут до подхода эскадры, – напомнил Белкин.
– Да, вижу дымы.
– Выдвигаемся на рубеж атаки, малый ход.
Эскадра шла двенадцатиузловым ходом в кильватерном строю: головной – «Пантелеймон», в кабельтове от него «Ростислав», следом – «Три Святителя» и концевой – «Память Меркурия». На кораблях были предупреждены о предстоящей атаке, но считали ее невозможной в таких погодных условиях. В 23:26 в двух с половиной кабельтова слева по носу с «Пантелеймона» заметили белую вспышку, которую приняли за огни рыбацкой лодки. Никто не предположил, что это сигнал атаки подводной лодки.
– «Пантелеймон» следует дальше по Инкерманскому входному створу, – доложил Аквилонов. – Я дал несколько вспышек, но, видимо, из-за плохой погоды нас просто не заметили.
– Подходим ближе и атакуем «Ростислав», – ответил Белкин.
– Полный вперед, – скомандовал по переговорному устройству Аквилонов.
Корпус «Камбалы» задрожал, винт принялся рассекать воду на максимальных оборотах, и лодка двинулась навстречу цели.
– Ну, наша работа выполнена, – оглаживая усы, произнес Фрол. – Теперь все зависит от лейтенанта. Он сигнал подает, ему и виднее, удалась атака или нет.
– Право руля! – резанул уши истошный вопль Аквилонова. – Ради Бога, право руля!
Фрол изумленно поглядел на Митяя и перевел взгляд в сторону рубки. Митяй тоже повернулся в том направлении и тут же полетел на пол от сильнейшего удара. Подняв голову, он с изумлением увидел, как прямо перед ними сквозь борт лодки, окруженный пузырящейся волной, проходит что-то черное, похожее на стальную стену. Тут же погас свет, лодка опрокинулась и начала тонуть. Водяной поток, ворвавшийся в лодку, отбросил всех назад, прижал к переборке. Митяй успел несколько раз глубоко
