Я – меч, я – пламя! - Василий Кононюк

– Интересно, интересно, – промолвил вождь, шагая по кабинету, хотя видно было, что ему это совершенно неинтересно. Но Оля бодро продолжила, не обращая на это внимания:

– Первое – это спортивная подготовка. Хорошо бы разработать нормативы по возрастным группам. Два раза в год все командиры РККА и работники НКВД будут сдавать нормативы. Кто два раза подряд не смог выполнить норму – уходит в отставку или на педагогическую работу. Второе – это наличие интеллекта. Чтоб перейти из младшего командного состава в средний, кроме выслуги лет предлагаю выполнить второй разряд по шахматам и попасть в верхнюю половину турнирной таблицы шахматных соревнований младшего комсостава дивизии. Чтоб перейти из среднего комсостава в высший, аналогично, предлагаю выполнить первый разряд по шахматам и войти в верхнюю половину турнирной таблицы шахматных соревнований среднего комсостава военного округа. Таким образом, мы поставим два фильтра, первый будет отсеивать случайных людей, неспособных командовать даже собой и поддерживать свое тело в боевой форме, второй будет отсеивать дураков, пытающихся пролезть по карьерной лестнице не на свое место. Всех проблем это не решит, но остальные станут решаться значительно проще.

– Значит, вы нам предлагаете превратить РККА в армию шахматистов?

– Жаль, что вы меня не поняли, но я должна была попытаться предложить вам это.

– Не забывайтесь, товарищ Стрельцова!

– Извините, товарищ Сталин, виновата, больше такого не повторится.

Он остановился, пристально посмотрел ей в глаза, ожидая увидеть иронию, но вновь в них были лишь безбрежное спокойствие, легкая усталость и грусть.

– Разрешите задать вопрос, товарищ Сталин? – Артузов старался разрядить несколько накалившуюся атмосферу.

– Спрашивайте.

– Скажите, Оля, зачем строить укрепления возле старой границы, если граница отодвинется больше чем на двести километров на запад?

– Это будет основная линия обороны. Основная масса войск сосредоточится здесь. За ней – танковые и мотострелковые части резерва, готовые прикрыть прорыв или перейти в наступление. За новой границей будут стоят только войска, необходимые для круговой обороны опорных пунктов, которые мы успеем построить до весны сорок первого, и войска особого назначения, осваивающие леса и бездорожье этого региона с целью террора на коммуникационных артериях противника. Но кроме этого нужно готовить базы и для будущей деятельности отрядов особого назначения в глубоком тылу противника с целью паралича железнодорожного сообщения на территории Польши и наведения на цель наших ночных бомбардировщиков. Более того, в настоящее время нетрудно организовать в Польше и Румынии ремонтные фирмы и за небольшую мзду, данную соответствующим чиновникам, получить контракты на текущий ремонт железнодорожных мостов. Во время этих работ заминировать их радиофугасом, который можно будет подорвать после начала войны. В шахматах часто выигрывает тот, кто сделал первый ход. У нас есть такая возможность. Таким образом, если мы убедительно покажем Гитлеру готовность защищаться, одновременно демонстрируя при этом, что никто не готовится нанести ему удар в спину, если мы намекнем, что у нас имеются для него очень неприятные сюрпризы, никакого смысла начинать эту войну для Германии не будет. Тем не менее, учитывая сильное английское влияние в германском генералитете, даже в этом случае исключить возможность крупномасштабной провокации на границе нельзя. Но вероятность того, что приграничный конфликт не перерастет в войну, будет очень высока.

– У вас все, товарищ Стрельцова?

– Если нет вопросов…

– Есть один самый главный вопрос. Почему вы уверены, что все будет так, как вы сказали? Да, до сегодняшнего дня все, что вы писали, подтвердилось. И нефть нашли, месторождение действительно богатое, это очень большое дело для страны. Но я сегодня в очередной раз звонил в наше посольство в Испании. Все ответственные работники убеждены, что выиграют правые, и не просто убеждены, а приводят веские аргументы в пользу такого развития событий. Вся провинция будет голосовать за правых, а это намного больше, чем население городов, где левые имеют перевес. Поэтому победа левых сил в Испании невозможна. Что вы можете сказать по этому поводу, товарищ Стрельцова?

– Левые победят, этого никто не может изменить. Победят по одной простой причине, которая лишний раз подчеркивает глупость этой системы выборов. Ваши сотрудники, товарищ Сталин, совершенно упускают из виду, что в это время в Испании, в отличие от европейской части СССР, самый разгар полевых работ, и вся провинция, которая должна голосовать за правых, просто не придет на выборы. Вот такой получится зигзаг демократии. Что касается вашего вопроса, я на него ответить не могу. Я просто знаю, что так будет. И готова отвечать головой за то, что говорю. Правда, история нас учит, что ясновидящие теряют голову именно за правильные предсказания, которые никто не хочет слушать. Потом, когда все сбывается, а эта ведьма перед глазами маячит как живой укор, ей, как правило, сносят голову.

– Вы на что-то намекаете, товарищ Стрельцова?

– Нет, товарищ Сталин, просто историю вспомнила.

– Говорите, готовы головой отвечать… это хорошо, что готовы… а скажите, товарищ Стрельцова, что вы собираетесь делать дальше?

– Ближайшие год-полтора я собираюсь работать на радиозаводе, пока не будут внедрены все необходимые изобретения для массового производства качественных радиостанций. За это время планирую…

– Меня интересуют ваши планы на ближайшие несколько дней.

– Завтра у меня отгул, тридцатого соревнования, потом на работу. Я понимаю, товарищ Сталин, что оставить меня без внимания вы не можете. Поэтому хочу предложить вариант, который всех устроит. Очень бы этого хотелось. Товарищ Артузов приводит к нам на завод своего сотрудника с заданием следить за мной, дескать, иностранные разведки интересуются моими изобретениями. Тот начинает за мной ухаживать, я не возражаю, мы везде ходим вместе, все под контролем. Если надо, я его подселю в нашу коммуналку, соседка жильцов ищет, будет в соседней комнатушке жить.

– Значит, вы хотите, товарищ Стрельцова, чтобы мы вам жениха нашли?

– Да, товарищ Сталин, можно и так сказать. Специально берегла это место для своего охранника. Вот и пригодится.

– Мы подумаем над вашим предложением, а что вы собирались делать сегодня?

– Если я вам больше не нужна, то поеду к тетке, мне нужно комбинезон дошить. Послезавтра соревнования. «Поединок снайперов». Приглашаю вас на открытие, я их хочу выиграть.

– Спасибо. Товарищ Артузов, возможно, посетит эти соревнования. Не будем вас больше задерживать, товарищ Стрельцова, машина отвезет вас в город, завтра в девять ноль-ноль позвоните товарищу Артузову, возможно, вам нужно будет встретиться. – Вождь вышел за дверь и отдал короткое распоряжение.

– Спасибо вам, – обратилась Оля к обоим, когда Сталин вернулся. – На душе легче стало. А то одной это на плечах носить… сил уже не хватало. До свидания! – весело промолвила она и быстро вышла за дверь.

Артузов с удивлением посмотрел на Сталина. Тот молча ходил по комнате.

– Вы что-то хотели мне сказать, товарищ Артузов?

– Она что, так просто уедет?

– Я свои обещания привык исполнять, товарищ Артузов, чего бы это мне ни стоило. Ничего с ней за ночь не случится. А завтра найдите кого-то из молодых и приставьте к Ольге.

– Удивительно предусмотрительная девушка… и самообладание редкое, я бы даже сказал, выходящее за разумные нормы…

– А чего ей бояться… вот вы чего боитесь, товарищ Артузов?

– Больше всего я боюсь совершить ошибку, товарищ Сталин. На моей должности из-за моей ошибки может пострадать вся страна. Это единственное, чего я боюсь, – не раздумывая, ответил начальник ИНО. Видно было, что над этим он думал не раз и не два…

– Вот, – трубка почти уперлась в грудь Артузову, – а она уверена, что не ошибется. Она боится не успеть, все остальное ей не страшно. И товарищ Сталин для нее просто один из элементов в ее мозаике, которую она строит. Когда я смотрел на нее, я никак не мог вспомнить, о чем напоминает мне ее взгляд… потом вспомнил… – Сталин задумался, набил трубку и закурил. Заговорил он совсем о другом: – Принято решение ваше ведомство, товарищ Артузов, вывести из состава НКВД и организовать на его базе отдел стратегической информации при Совнаркоме. Соответствующий приказ вы получите. Форма и звания работников НКВД за вами сохраняются. Формально будете в подчинении председателя Совнаркома, а фактически пока что в моем.

– Это большая честь для нас – работать под вашим непосредственным руководством, товарищ Сталин!

– Зачислите Ольгу в свое ведомство на какую-нибудь должность и присвойте ей звание лейтенанта.

– Ей только пятнадцать лет…

– Займетесь этим вопросом. Это слишком бросается в глаза. Добавьте ей года три-четыре. Познакомитесь поближе, наведете справки. Пусть она напишет все подробно, все, что знает… поработаете, нам нужно разобраться, что и как с ней случилось. У всего есть своя причина. Мы должны точно знать, кто и зачем дарит нам эти подарки. Подарки просто так никто не дарит, товарищ Артузов. Этот вопрос беспокоит меня больше всего. Вы должны будете найти на него ответ. Это очень важно.