Легенды всегда врут - Роман Островерхов

337

Некоторое время конунг горного клана испытующе разглядывает вас, а после бросает палачу:

– И все-таки, мне кажется, что насчет "продержится до заката" – это ты погорячился.

По лицам великанов пробегают смешки. Вам, правда, совершенно не до смеха. Великан в кожаном фартуке насупился и хочет что-то ответить, но беловолосый уже говорит совершенно иное. На этот раз он, похоже, обращается к вам. Окружающие заметно притихают.

– Стойкость и доблесть твои проверим.

Теперь ты герой, ну а мы — злодеи.

Мы свои роли сыграть сумеем,

Главное, ты отыграй свою.

Смейся, пока из тебя тянут жилы,

Молча плюнь смерти в самое рыло.

Сдюжишь — потом попируешь нехило,

В небе, на самом его краю.

Неплохо он так рифмы крутит. У вас тоже кое-что пытается скрутиться – кишки от страха. Этот дикарский народ совершенно искренне полагает, что мучительная смерть — это пропуск в Вальгаллу, или как там называется их царство небесное. И их главный поэт-тяжеловес только объяснил вам правила игры. В легкой и доступной форме. В действиях великанов нет ненависти или злобы – наоборот, конунг говорит с вами открыто, честно и даже уважительно. Просто вы враг, а с врагами здесь заведено поступать именно так. Если какие-то иллюзии у вас еще и оставались, то после данного сонета все стало ясно.

О том, что такого уважения вам и даром не надо, и никакой вы не герой – вы решаете не распространяться. Немного гордости – единственное, что у вас осталось, и то, скорее всего, ненадолго. Эх, ослабить бы немного веревки, можно было бы попробовать огненный сгусток. Пережечь путы и махнуть со скалы – по крайней мере, легкая смерть. Но это лишь мечты – руки онемели, и нужных пассов сделать не получается. Отчаяние все сильнее охватывает вас.

Беловолосый подъезжает к скальному возвышению, в котором вы безошибочно узнали трон. Перед тем, как воссесть на нем, он откладывает в сторону свой костяной шлем и бережно надевает массивный зеленый обруч. Не иначе, как из цельного куска малахита. Жирный великан на скале без устали грохочет в барабан. Вам уже кажется, что он лупит прямо по вашему черепу. Но барабан вдруг смолкает.

– Братья мои! – зычный голос конунга разносится по всему лагерю. – Это говорю вам я, Браннибор, конунг горного клана. Сегодня славный праздник, та самая Багровая Ночь, которая делает из мальчиков настоящих мужей. Мы ждем и верим, что все девять юношей с честью пройдут сквозь лабиринты Храма-Открывающегося-Редко.

Ох ты, ящерица горбатая! Вы подбираетесь и слушаете в оба уха. Храм-Открывающийся-Редко… О чем речь, понятно. Но тот факт, что лабиринты Храма, оказывается, используются горным кланом как полигон для испытаний юношества – это для вас сюрприз. Ну что ж, хотя бы понятно, в честь чего весь этот праздник.

– Священна гора Рантагенет, ибо в сердце ее покоится сам Артамелейн, будь трижды благословенно его имя. Великий пращур отдал за нас свою жизнь, чтобы мы могли жить при свете ясного солнца, ходить по зеленой траве и растить своих детей, не страшась ледяного голода. Много лет верховный жрец Бурулак и его подвижники следят за чистотой храмовых лабиринтов, не оскверняя его сокровищ своим грязным взглядом. Во веки веков, да будет так!

Итак, размышляете вы, в недрах потухшего вулкана действительно находится лабиринт, напичканный смертоносными ловушками. Он усложняет жизнь возможным грабителям, и заодно великаны прогоняют сквозь него своих отпрысков. Жесткий обряд инициации, ничего не скажешь. Либо прошел и стал мужчиной, либо остался там навсегда. Интересно, какая у них смертность? Судя по запискам Френкевича, лишиться головы в этом лабиринте – плевое дело. Небось, еще и удивляются, почему клан редеет.

Прошедшие испытание, возможно, получают доступ к гробнице Артамелейна. Причаститься к славе предков, так сказать. Еще есть какие-то жрецы, следящие за гробницей. Раз Браннибор говорит о них в третьем лице, значит, среди присутствующих в лагере жрецов нет. Живут они в горе, что ли?

Нутром вы чуете какой-то подвох. Жизнь внутри черной горы вряд ли комфортна. Может, там нет никакой гробницы? Мистификация? Да и если там хранятся действительно могучие артефакты, вроде Белого Шара, что мешает жрецам воспользоваться ими самим? Но ваши размышления прерывает конунг:

– А теперь мы будем пить мед, бороться, кидать копье и молить богов ветра и камня, чтобы даровали нашему клану сегодня девятерых достойных мужчин. Но богам надо смочить губы… Вы знаете, чем?

– Кровью, – несутся выкрики, – кровушку ему пустим.

– Да будет так! Пусть небеса услышат крики человека в черном. Пять сотен ударов сердца, и мы начинаем. Мы готовы к Багровой Ночи. Я, Браннибор, конунг горного клана сказал это, и так будет!

Беловолосый великан садится, и в ту же секунду начинает мерно бухать барабан. С его ударами утекают последние секунды вашей жизни. "Кожаный фартук" подходит к вам и начинает раскладывать под вашими ногами дрова.

– Жарить – это хорошо, – он улыбается, как будто рассказывает вам отличнейшую новость. – Сырые ветки – вот правильный выбор. Не слишком мокрые, конечно, в дыму задохнуться – плохая смерть. Нет чести, нет доблести.

Он сокрушенно мотает головой, показывая, что смерть от удушья – абсолютно никудышная. Потом начинает раскладывать вокруг себя зловещего вида инструменты.

– Это, – он показывает блестящий резак из черного, как смоль, обсидиана, – хорошо подрезать кожу. Очень хорошо. Очень удобно снимать. Как чулок. Это, – теперь он демонстрирует изогнутую бронзовую дагу, – надрез. Один надрез, но правильный. Достать печень, но не рассечь. Потом сквозь надрез – муравьи. Рыжие, но лучше красные. Да, красные – намного лучше.

"Кожаный фартук" причмокивает от удовольствия и продолжает. А вы постепенно глохнете. Измученный мозг решил, что ему хватит, и включил какой-то глубинный защитный механизм. Совершенно равнодушно вы смотрите перед собой. Что будет, то будет. 300

338

Речка здесь спокойнее и уже, чем наверху. Холод сковывает ваши движения (– 1 ЖИЗНЬ), но вам удается довольно быстро очутиться на берегу. Вдалеке вздымается к небу черный конус вулкана Рантагенет.

Что ж, с курса вы не сбились, правда, чертовски замерзли. Если пробежаться сейчас, можно довольно быстро обсохнуть. Но вот с ногами беда. Если у вас есть запасные портянки — переоденьте их. Если нет — запишите слово ноги. Если оно у вас уже записано, оставьте все как есть.