Invider. Печати 3 и 4 - Иван Будист
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Кажется, он тут главный запевало, – тихо сказал Полине Руслан. – Такое ощущение, что это текст какого-то представления.
– Наверное, они репетируют, заодно решили над нами подшутить? – предположила в ответ Полина.
Вдруг очень громко и неожиданно подал голос средний, кого Фрол назвал Златомиром:
– Добро, собьем ведро: обручи под лавку, а доски в печь, так и не будет течь!
– Чего-чего, – переспросила Полина.
Но опять заговорил Фрол:
– Вы, гости любезные, в кузню-то проходите, осмотрите здесь всё. Мы вам всегда рады, знать, не забывает о нас народ русский, благодарен нам за труды наши.
«Шальные артисты, – вспомнила Полина. – Не они ли это? Уж очень странно себя ведут… Но, если это они, то, как мне найти у них ответ на вопрос печати? И что связывает тогда этих и тех, из института?»
Вслух она сказала:
– Конечно, с удовольствием. А что именно вы тут куёте?
Этот вопрос, как ни странно поверг кузнецов в ступор. Они начали молча переглядываться (за исключением Сысоя, который так и продолжал стоять там, куда его отпихнул Фрол, и смотреть куда-то в одну точку). Наконец, Рудомысл пробасил:
– Барышня умна, спору нет. Но и мы люди – не промах. Трудом закалены, статью подпоясаны.
Эти слова мигом сняли оцепенение с Фрола, он бодро продолжал:
– А если какие горести нагрянут, то мы к своим жёнам бегом, аж пятки сверкают! А дома – щи знатные из капустки свежей, пироги с грибочками нашими же, варенье сказочное, да чудные покли, коих и в ином граде стольном с огнём не сыщешь! А после трапезы мы с моей Авдотьей как усядемся на лавке-то, да запоём наши песни родные, от которых тишь да гладь на душе, аки сам Христос своей дланью нас убаюкивает…
Фрол снова расплылся в широкой улыбке, его взгляд воплощал величайшее счастье, а может быть, даже нирвану. Снова внезапно активировался Златомир:
– Да уж! Захочет коза сена – будет у воза!
На этот раз поговорка показалась Полине более осмысленной и в тему вышесказанного.
Руслан же снова начал ощущать то самое чувство, что испытал уже при первой встречи с Фролом. А именно – знакомые ощущения, которые он не раз переживал у себя в медицинском центре, наблюдая людей, больных душевно…
– Так вы нас пропустите внутрь? – снова спросила Полина.
Рудомысл сделал шаг вперед, оценивающе оглядел Полину и пробасил:
– Всем гостям мы рады безмерно. Не хотите ли осмотреть кузню нашу? Дом наш знатный?
Тут уже и Полина почувствовала себя неуютно. Её обычное любопытство, наконец, отступило, она с тревогой посмотрела на Руслана.
– Лучше быть молотом, чем наковальней! Лучше быть молотом, чем наковальней! – Златомир дважды прокричал эту фразу, а затем вдруг пронзительно гаркнул: – Садись, два!
– По-моему, пора уходить, – шепнул Руслан. Он улыбнулся, развёл руками и хотел уже откланяться, как сзади раздался рёв мотора. Обернувшись, друзья увидели, как к ним быстро несётся автомобиль. Подъехав, он резко затормозил и оттуда буквально выскочил взволнованный Прохоров:
– Руслан, Полина! Вот, вы где! А я вас обыскался… Давайте, садитесь в машину, у нас скоро собрание начнётся.
Он волновался.
Молодые люди не заставили себя ждать и быстро залезли в УАЗ «Патриот» товарища Прохорова. Кузнецы же резко развернулись (Сысой продолжал стоять в прежней позе) и, как ни в чём не бывало, вернулись к своей работе: Фрол взял в руки щипцы и положил их на наковальню, а Рудомысл и Златомир принялись долбить по ней молотами. При этом они снова дружно запели:
Во ку… во ку-узнице,во ку… во ку-узнице,во кузнице молодые кузнецы,во кузнице молодые кузнецы.
Оне кую-ут, куют,оне кую-ут, куют,оне куют, приговаривают,молотками приколачивают…
Дальнейшие слова песни потонули в шуме мотора.
Ехали совсем недолго. Прохоров остановил свой внедорожник у одного из домиков, который, видимо, и был той самой конторой. Выйдя из машины, Руслан вопросительно посмотрел на Прохорова.
– Да… – махнул тот рукой. – Я не стал вам говорить, думал, они по домам разошлись. А оказывается, в кузне своей торчат…
– Товарищ Прохоров, что всё это значит? – спросила Полина. – Они какие-то странные…
Прохоров помолчал, переступая с ноги на ногу, затем нехотя ответил:
– Видите ли… Это старая история, мне не хотелось вас в неё посвящать. Всё-таки вы из Москвы, а с ними, ну, с кузнецами этими, точнее, с их семьями, у нас свои договорённости… В общем… Ладно, раз уж вы всё равно их встретили, придётся рассказать, мне-то один чёрт…
– Мы уже общались с Фролом, когда шли сюда, – заметил Руслан.
– Андрей самый вменяемый из них, так, выглядит просто забавным болтуном. А вот остальные…
– Так что с ними не так? Я, знаете ли, в медицинском учреждении работаю, и кажется, догадываюсь, в чём тут дело.
– Давайте отойдём в сторону от входа, – Прохоров направился к забору. Руслан и Полина последовали за ним.
– Понимаете, – уже на ходу начал Прохоров, – всё началось с той злополучной выставки. Как её… Русское ноу-хау, она называлась, что ли… В чью-то светлую голову из администрации Иванова пришла замечательная мысль: провести на территории города мастеров выставку всяких чудес. Научных и не очень. Этакий конкурс изобретений. Чтобы интерес народа к комплексу подогреть. Пустили рекламу, пригласили гостей. Приехали к нам разные изобретатели, будь они неладны… Развернули тут свои палатки, стенды установили. Кое-кто приехал со своим оборудованием. Одна из таких групп показывала здесь свою установку, как они выражались, повышающую удой скота. Какой-то баллон с трубками… ещё чёрти с чем… Жуткая такая штуковина. Но смотрелась захватывающе, да…
Прохоров на мгновение замолчал.
– У нас ведь большинство актёров – из города. Здесь они днём работают, а потом уезжают по домам. Но иногда и остаются, это, в принципе, на усмотрение каждого, администрация не против. Вот и в тот роковой день четверо актёров, что играли кузнецов, решили остаться. Повод у них какой-то был, хотели посидеть после выставки, выпить, я уж не помню… Их жёны, а так же все остальные, в том числе и гости, разъехались. Осталась только охрана, но они – лоботрясы ещё те, постоянно в своём домике сидят, он чуть поодаль от ярмарки стоит. А наши четверо как раз прямо в гостевой избе, рядом со складом этих… изобретателей.
И всё бы ничего, если бы ночью их поганая установка не дала течь. Потом уже только выяснилось, что газ, которым собирались повышать удой у бурёнок, оказался для человека опаснейшим галлюциногеном, разрушающим мозги. Это в больших дозах. А в малых, он вызывает психическое расстройство, граничащее с шизофренией.
В ту ночь-то как раз малая доза и расползлась по округе. Мы тогда этого ещё не знали, поутру всё как будто буднично, да только эти учёные засуетились, забегали, приборы какие-то доставать начали. Они, видно, засекли утечку, да только нам ничего не сказали, сволочи. Думали, обойдётся. Ну и ярмарка-выставка продолжалась. Через неделю она закончилась и все разъехались.
Андрей, Дима, Гена и Слава вели себя какое-то время нормально. Но всё чаще за ними стали наблюдать странности. То отрешённый взгляд, то какие-то несвойственные им действия, то непонятные слова. Затем все обратили внимание на их манеру одеваться: даже вне работы они продолжали носить свои костюмы, отказываясь их снимать. С близкими общались всё меньше и меньше, на выступлениях откровенно стали тупить… Тут уж мы забеспокоились, вызвали врачей. А те их осмотрели, и говорят: да они у вас, братцы, шизофреники, самые натуральные!
Прохоров замолчал.
– И что было потом, – осторожно спросила Полина.
– Да много чего. Ездили к этим шарлатанам в Кострому разбираться, а их уже, оказывается, Федеральная служба по контролю за оборотом наркотиков накрыла. Газ-то их незаконный какой-то оказался. Мы решили не оглашать историю, посчитали, что им и так жизнь теперь попортят, вроде как квиты. Учёные, в дерьме мочёные… Ну а с кузнецами… Долго думали, решали. Так-то они безобидные, как показали наблюдения, мирные. Непосвящённый человек при близкой встрече, как вы, например, конечно может испугаться, но если их контролировать, давать им лекарства, и дозировано показывать зрителям, то никто ничего и не заподозрит. Тем более что они впоследствии стали активнее работать, все их номера заканчивались аншлагами. Фактически, стали визитной карточкой города… Может, оно, конечно, не совсем этично, но деньги-то в проект вложены, администрация давит, требует. А кузнецы так вжились в свои роли, что полностью поменялись своими личностями с теми, кого раньше играли. Разумеется, они проходят медицинский осмотр, вот, на днях был очередной, за ними ухаживают, так что всё в порядке. Но мы стараемся не афишировать эту историю. Я-то сам и не против всё это прекратить, да начальство сверху не даёт. Эх… Жён их жалко, тут уж ничего не попишешь, но им выплачивается двойная надбавка по инвалидности… Андрей ещё туда-сюда, весёлый такой. Фактически, он один всё шоу делает. Дима, Рудомысл то есть, у них вроде как главный, авторитет. Гена был раньше учителем в средней школе, русский и литературу преподавал. Но сейчас, кроме поговорок ничего не произносит. А вот Славка, так и вовсе… Одна оболочка осталась. Часами может стоять и ничего не делать, смотреть на стенку… – Прохоров тяжело вздохнул.
