Мой бывший сводный брат (СИ) - Романская Татьяна

День, мучительный для всех нас, подходит к концу. Но это чувство собственного неведения, когда дело касается семьи, угнетает меня сильнее всего.

Почему я не знал, что Илья до сих пор общается с Лесей? Мне и в голову не приходило спрашивать, почему она не вернулась из интерната, просто смирился с тем, как все случилось. Наверное, я просто всегда был мудаком и эгоистом.

После похорон самые близкие родственники и друзья едут в квартиру Ильи, где на протяжении нескольких часов вспоминают Милену и все теплые, забавные истории про нее.

Ближе к ночи все начинают расходиться. Последними уходим мы с Пашей и Соней. И только Леся остается один на один с Ильей в его квартире.

Осознавая ее близость с моим братом, но не зная подробностей этих странных отношений, остаток ночи я провожу с бутылкой коньяка, предаваясь невеселым размышлениям.

Глава 6

Леся

Вечер заканчивается и гости потихоньку покидают квартиру Ильи, а я борюсь с жуткой сонливостью и желанием съесть шоколадку — мне нужно взять откуда-то энергии. Я не часто позволяю себе поблажки в виде сладкого, потому что слова матери все еще звучат в голове. В здоровом теле — здоровый дух. И хотя моя мать следила за питанием только потому, что хотела хорошо выглядеть для своего мужчины, я усвоила некоторые ее советы. А еще я редко балую себя шоколадом, потому что он напоминает мне о… Сереже.

Тряхнув головой, я пытаюсь выкинуть его из своих мыслей.

Оставшись одна в гостиной Ильи, я поправляю подушки на диване и оглядываюсь. Вокруг царит удивительный порядок, потому что Илья наверняка может позволить себе уборщицу. Легкий хаос царит только на кухне, и я с удовольствием отправляюсь разгружать посудомоечную машину и расставлять чистые тарелки по местам, не желая нарушать покой Ильи, понимая, что ему захочется побыть сейчас одному.

День был тяжелым, как обычно бывает на похоронах. Для меня дополнительным стрессом оказалось общение с людьми, которых я не видела десять лет.

Встреча с Сережей.

Несмотря на то, что она была ожидаемой, вынести ее оказалось сложнее, чем я предполагала. Когда-то я была влюблена в Сережу и считала, что он единственный кто понимает меня, волнуется обо мне, когда всем остальным нет дела. Но все изменилось и все мои мечты и ожидания разбились о суровую реальность.

Теперь, десять лет спустя, я могу назвать Сережу невероятно сексуальным мужчиной. Он раздался в плечах, его мышцы можно различить даже под костюмом. Темные волосы аккуратно подстрижены, а его лицо можно считать настоящим произведением искусства. Думаю, я смогла бы смотреть на него часами.

И это просто отвратительно, учитывая, что я все еще обижена на него и у меня есть на то причины.

Мне весь вечер казалось, что он очень хочет со мной поговорить. Он, похоже, был удивлен, увидев меня, и определенно оказался озадачен нашим с Ильей общением. Не раз я ловила на себе пристальный изучающий взгляд его голубых глаз.

Один только вид Сережи едва не вернул меня в прошлое. Я опираюсь обеими руками о кухонную раковину и вздыхаю, вспоминая его предательство, как будто это было вчера. Возможно, я плохо понимала, что происходит в доме, в который мать притащила меня, но утром, тихо пробираясь по коридору и надеясь, что взрослые уже успокоились, я не ожидала услышать тот мерзкий разговор.

— Я думаю, что школа-интернат — это выход, — сказал Алексей, мой ненавистный отчим. — Лесе там будет лучше, и у Сережи перед глазами маячить не будет.

Очевидно, ему не составило труда наказать за наши совместные действия именно меня.

Я прижалась к стене возле кабинета, дверь которого была чуть приоткрыта.

— Я согласна, — сказала моя мать, ничуть не обеспокоенная возможным отъездом дочери. Я расстроилась, но не удивилась. Мама, наверное, рассматривала школу-интернат как преимущество, дающее ей больше времени для себя, с горечью поняла я. Хотя я помирилась с матерью и до сих пор исправно звоню ей по праздникам, я никогда не забуду, как она относилась ко мне в детстве.

— Это неправильно, — сказал Илья, встав на мою защиту. Он был рядом со мной с того самого дня. — Оставьте ее дома, Сереже давно пора научиться отвечать за свои поступки и перестать творить всякий беспредел.

Алексей, который не любил принимать важные родительские решения, должно быть, обходил комнату, прислушиваясь к советам, потому что Паша заговорил следующим.

— Мне все равно, — сказал он. — Делай то, что считаешь нужным.

Как удобно всегда занимать нейтральную позицию. Никто и никогда не сможет тебя ни в чем обвинить. Меня всегда забавлял характер Паши, он был абсолютно никакой. Кажется, все яркие черты достались именно его братьям.

— Сережа? Ты что нам скажешь? — потребовал отец.

— Да ладно, — встрял Илья. — Ты реально будешь его мнения спрашивать? Она не заслуживает того, чтобы ее выгоняли из дома.

Тогда я поняла, что от слов Сережи будет зависеть моя дальнейшая судьба. Я не рассчитывала обрести свое место здесь, в новой семье, но школа-интернат была куда хуже всех маминых мужей, которых она меняла, как перчатки, вместе взятых. Там меня ожидало бесконечное одиночество.

— Ты правда свалишь все на меня? — спросил Сережа, похоже, разозлившись.

— Ты старше, — напомнил ему Илья. — Ты должен был себя контролировать.

— Она бегает по дому в обтягивающих трениках и не носит лифчик. Я же не железный, — раздраженно выдал Сережа.

— Вот и решили. Обсуждение закрыто, — сказал Алексей. — Я позвоню своим знакомым и узнаю, смогу ли устроить ее в хорошую школу в сентябре. — Он сделал паузу, а потом обратился к Сереже: — Держи себя в руках до конца лета.

Вспоминая об этом обсуждении моей жизни абсолютно чужими людьми у меня до сих пор сводит живот от обиды и разочарования. А Сережа мог просто пообещать держаться от меня подальше. Сказать, что не будет лезть ко мне. Подумать не только о себе хотя бы раз в жизни.

Глубоко вздохнув, я расправляю плечи, напомнив себе, что все это уже в прошлом. То, что сейчас я здесь ради Ильи, не значит, что мне придется иметь дело с Сережей. Поэтому, отпустив неприятные мысли, я отправляюсь в кабинет Ильи, где он укрылся после того, как все ушли.

Постучавшись в дверь и аккуратно перешагнув порог темной комнаты, я обнаруживаю Илью у окна. Он вглядывается куда-то в горизонт и думает, наверное, о своей покойной жене. Бедный. Мне ужасно жаль его.

— Привет, — мягко обозначаю я свое присутствие.

Илья поворачивается ко мне лицом, и я вздрагиваю от того, какая боль проступает на его лице.

— Я не знаю, как тебя благодарить. Понимаю, чего тебе стоило прийти сегодня. Встретиться со всеми после произошедшего.

Я с трудом сглатываю. С того момента, как семья Ильи решила мою судьбу, я не видела смысла к ним возвращаться. Я вообще не думала о них. Пока Илья не появился на пороге моей интерната. Он стал старшим братом, которого у меня никогда не было, всегда поддерживал меня, заботясь обо мне так, как никто никогда не заботился.

— Я сделаю для тебя все, что угодно, — тихо признаюсь я. — И буду рядом, пока нужна тебе.

— Спасибо, — говорит Илья. — У меня есть свободная комната и ты можешь остаться здесь.

Я качаю головой.

— Не хочу тебе мешать, — Илье нужно побыть одному, погоревать. — Я забронировала номер в отеле.

— И надолго ты в городе? — спрашивает он.

Я пожимаю плечами.

— Пока не решила.

Наверное, если бы я спросила у Ильи, насколько мне остаться, он бы сказал, что я не обязана быть здесь. Он никогда не просил ни о чем, что могло бы нарушить покой и спокойствие другого человека, всегда думал о себе в последнюю очередь. Я знаю, каких ответов от него ждать, поэтому не перекладываю на него это решение.

Дима звонил мне несколько раз, но я не отвечала, не желая обсуждать его нелепое предложение. Не знаю, сколько раз мне еще нужно сказать ему нет.