Басни - Жан Лафонтен

Пытались покорить надменный Илион,

Пока, Минервою самой изобретен

На верную погибель Илиона,

Там деревянный конь в свое не принял лоно

Улисса мудрого, Аяксов храбрецов

С неустрашимым Диомедом,

Которым он с дружиной их бойцов

Открыл врата Троянские к победам,

Предав им, в городе врагов,

На жертву все, включая и богов.

Так, утомленные трудами,

Искусной хитрости плодами

Воспользовались мастера".

- Довольно! Дух перевести пора!

Воскликнут критики. - Троянская столица

И конь из дерева, герои прежних дней

Все это кажется странней

И дальше нам, чем хитрая лисица,

Плененная вороньим голоском

И напевавшая любезности вороне...

Вам не годится петь в таком

Возвышенно-геройском тоне,

Не всякому по силам он.

Согласен я понизить тон:

"Амариллиссою ревнивой и влюбленной

Под кущею зеленой

Алкинн в мечтаньях призываем был,

И мнилось ей: тоски ревнивой пыл

Свидетелем имел собак ее и стадо,

Меж тем как не сводя с пастушки юной взгляда

Услышал Тирс, укрывшись между ив,

К Зефиру нежному из уст ее призыв..."

Но тут упрек предчувствую заране:

- Позвольте, рифма так плоха

И так неправильна, что эти два стиха

Весьма нуждаются в чекане.

Злодей, да замолчишь ли ты?

Понравиться тебе - напрасные мечты!

Разборчивый всегда несчастен,

Затем, что угодить никто ему не властен.

О. Чюмина

Сюжет заимствован у Федра. Рассказ о троянцах-вольный перевод из "Энеиды" Виргилия.

24. Совет Мышей

(Conseil tenu par les Rats)

В мучном амбаре Кот такой удалой был,

Что менее недели

Мышей до сотни задавил;

Десяток или два кой-как уж уцелели

E спрятались в норах.

Что делать? выйти- страх;

Не выходить-так смерти ждать голодной.

На лаврах отдыхал Кот сытый и дородный.

Однажды вечером на кровлю он ушел,

Где милая ему назначила свиданье.

Слух до Мышей о том дошел:

Повыбрались из нор, открыли заседанье

И стали рассуждать,

Какие меры им против Кота принять.

Одна Мышь умная, которая живала

С учеными на чердаках

И много книг переглодала,

Совет дала в таких словах:

"Сестрицы! отвратить грозящее нам бедство

Я нахожу одно лишь средство,

Простое самое. Оно в том состоит,

Совет Мышей

Чтоб нашему злодею,

Когда он спит,

Гремушку привязать на шею:

Далеко ль, близко ль Кот, всегда мы будем знать,

И не удастся нас врасплох ему поймать!"

- Прекрасно! ах, прекрасно!

Вскричали все единогласно.

Зачем откладывать? как можно поскорей

Коту гремушку мы привяжем;

Уж то-то мы себя докажем!

Ай, славно! не видать ему теперь Мышей

Так точно, как своих ушей!

-Все очень хорошо; привязывать кто ж станет?

- Ну, ты. - Благодарю!

- Так ты. - "Я посмотрю,

Как духа у тебя достанет!

- Однако ж надобно. - Что долго толковать?

Кто сделал предложенье,

Тому и исполнять.

Ну, умница, свое нам покажи уменье.

И умница равно за это не взялась...

А для чего ж бы так?.. Да лапка затряслась!

Куда как, право, чудно!

Мы мастера учить других!

А если дело вдруг дойдет до нас самих,

То исполнять нам очень трудно.

Измайлов.

Содержание басни заимствовано из сборников басен Абстемия (псевдоним писателя XV в. профессора изящной словесности Бевиляква) и Габриэля Фаерна (1500-1561), друга папы Пия IV, издавшего на латинском языке "Nтi басен, выбранных из древних авторов". На русский язык, кроме Измайлова, басню перевел Тредьяковский ("Мыший Совет").

25. Волк и Лисица на суде перед

Обезьяной

(Le Loup plaidant contre le Renard par-devant le Singe)

Волк подал просьбу Обезьяне,

В ней обвинял Лису в обмане

И в воровстве; Лисицы нрав известен,

Лукав, коварен и нечестен.

И вот на суд Лису зовут.

Без адвокатов дело разбиралось,

Волк обвинял, Лисица защищалась;

Конечно, всяк стоял за выгоды свои.

Фемиде никогда, по мнению судьи,

Не выпадало столь запутанного дела...

И Обезьяна думала, кряхтела,

А после споров, криков и речей,

И Волка, и Лисы отлично зная нравы,

Она промолвила: "Ну, оба вы неправы;

Давно я знаю вас...

Свой приговор прочту сейчас:

Волк виноват за лживость обвиненья,

Лисица же виновна в ограбленьи".

Судья решил, что будет прав,

Наказывая тех, в ком воровской есть нрав.

Ф. Зарин.

Некоторые здравомыслящие люди считали невозможным подобный самопротиворечивый приговор. Но я в своей басне следовал Федру, И по-моему, именно в противоречиях приговора и заключается вся соль.

Лафонтен.

Волк и Лисица на суде перед Обезьяной

26. Два Быка и Лягушка

(Les deux Taureaux et la Grenouille)

Из-за телушки молодой

Друзья Быки вдруг сделались врагами,

Сцепились грозными рогами

И начали ужасный бой.

То видя, в страхи спряталась одна Лягушка.

- Что сделалось с тобой, квакушка?

Спросила у нее подруга, и в ответ

Трусиха молвила: - Предвижу много бед!

Для нас опасна битва эта.

Конец ее таков:

Тот из Быков,

Которому достанется победа,

Возьмет добычу в достоянье;

Другой же к нам уйдет в изгнанье,

Чтоб в тростниках сокрытым быть,

И будет нас давить!

Так поплатиться нам придется

За жаркий бой, что здесь дается.

И предсказание Лягушки было верно:

Укрыться в тростниках сраженный Бык спешил

И ежечасно их давил

Он под копытами по двадцати примерно.

Не так же ли в делах людских

Страдают малые за глупости больших.

Ф. Зарин.

Из басен Федра. Есть описание подобной битвы в "Георгиках" Виргилия, которому Лафонтен охотно подражал. - На русский язык басня переведена Сумароковым ("Пужливая Лягушка").

Два Быка и Лягушка

27. Летучая Мышь и две Ласточки

(La Chauve-Souris et les deux Belettes)

Жестокую войну

С Мышами Ласточки имели:

Кого ни брали в плен, всех ели.

Случилось как-то, Мышь Летучую одну

В ночную пору

Занес лукавый в нору

К голодной Ласточке.-Прошу покорно сесть,

С насмешкой Ласточка сказала

Ты Мышь? Тебя мне можно съесть?

- Помилуй, - та ей отвечала,

Не ешь, а лучше рассуди,

Да хорошенько погляди:

В своем ли ты уме, сестрица?

Вот крылья у меня, - я птица!"

Окончилась война

У Ласточек с мышиным родом,

Но с птичьим уже брань они вели народом,

И Мышь Летучая опять

В плен к Ласточке другой попала.

- Ты птица? Ты теперь летала?

- За что меня так обижать?

Я Мышь и из мышей природных,

Был смелой пленницы ответ,

Похожа ль я на птиц негодных?

На мне и перьев вовсе нет!

В другой раз хитростью такой она спаслася,

И ложь и истина равно ей удалася.

Измайлов.

Содержание басни заимствовано у Эаопа.

Птица, раненая стрелой

28. Птица, раненая стрелой

(L'Oiseau blesse d'une fleche)

Крылатой ранена стрелой

И смертною охваченная мглой,

Судьбу свою оплакивала Птица:

"Где нашим бедствиям граница?

Мы все - орудия несчастья своего:

Из наших крыл, о люди! без пощады

Губительные нам вы сделали снаряды.

Но не спешите ваше торжество

Вы праздновать над нами злобно;

И сами вы страдали нам подобно:

Сыны Япетовы! не половина ль вас

Оружием другой является подчас?

О. Чюмина.

Заимствована у Эзопа. Лафонтен называет детьми Япета род человеческий вообще, беря название это у Горация, который, однако, под "родом (genus) Япета" разумеет Прометея, сына Япета, брата Титана и Сатурна.

29. Две собаки

(La Lice et sa Compagne)

Собаке время подоспело

Произвести щенят на свет;

А между тем разумно это дело

Она заранее обставить не сумела:

Две собаки

Час близок, а у ней и крова даже нет,

Где б отдохнуть могло ее больное тело.

Вот приползла она к соседке в конуру.

"Родная, - говорит, - ей-ей сейчас помру!

Ох! одолжи хоть только на недельку

Свою постельку".

Соседка сжалилась и из дому ушла,

А гостья временно у ней расположилась.

Меж тем неделя протекла,

И к дому своему хозяйка возвратилась.

"Голубушка моя, сама хоть посмотри,

Вновь замолила гостья со слезами,

Щенки мои малы, чуть шевелят ногами,

Уж потерпи еще недельки две иль три!"

Соседка снова просьбе уступила,

И чрез условный срок

Вернулася опять в родной свой уголок.

Но тут уж гостья ей с рычаньем отворила

И молвила, с зубами напоказ:

"Уж ты не гнать ли хочешь нас?!

Что ж! я тотчас уйду со всей моей оравой

Мои щенки теперь умеют уж кусать.

Но раньше ты изволь-ка доказать

Зубами нам на эту будку право!"

Что плуту одолжил, своим уж не считай

С ним наживешь лишь хлопоты да муку.

Неблагодарному лишь кончик пальца дай

Он заберет себе всю руку.

Г-т

Сюжет заимствован у Федра.

30. Орлица и Жук