Принцесса для киллера - Анна Гур
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мне плевать на то, что ты хотел.
Отец приближает свое бледное худое лицо к моему и смотрит цепкими близко поставленными глазами садиста.
– Думаешь, не знаю, что твое нижние орут от наслаждения, а не от боли?! Что хотел жениться на своей рыжей и жить долго и счастливо?! Так ничего не изменилось. Все семейство Кац под корень ликвидируем. Всех в утиль, а вот Маша в твое личное пользование. Может, я еще оставлю Аврору себе. У меня с этой сукой давние терки…
Смотрю в лицо монстра и вспоминаю, как калечил меня, как лепил чудовище по своему образу и подобию. Не до конца справился.
– Больной ублюдок!
– Угомонись, Дэн. Ты мой сын! Ты тот, кто будет править империей, которую я создам! Я это делаю для тебя!
– Да пошел ты!
Подрываюсь с места. И заваливаюсь обратно.
– Что ты мне дал выпить?! – слова вылетают из горла с трудом.
– Ничего, Даня. Не нужно, чтобы ты путался под ногами. Предосторожность. Поспи, покайфуй.
– Ненавижу тебя.
Одурманенное сознание выдает истину, и я отключаюсь, внутренне радуясь, что не успел поделиться тем, что понял.
Иван Кац жив.
Глава 50
Мэри Кац
Я живу в мире одних чудовищ, скрытых и явных. Они окружают меня и ведут свои войны. А я лишь простая глупая марионетка, пешка, которую двигают по шахматной доске.
Вытираю слезы.
Открываю дверь и выхожу к Джокеру. Стоит и смотрит прямо мне в глаза, лицо холодное. Убийца во всей своей бессердечности.
– Цель – ликвидация Дэниела Серебрякова.
Слышу, как на повторе, и смотрю-смотрю в эти стальные глаза, в которых только смерть.
Мы дети своих родителей. Я и Дэн. Его приговорили на смерть, чтобы сделать больно отцу, чтобы ударить по слабости, заставить испытать всю боль утраты.
Мой парень… тот, которого я считала своим парнем… заслужил ли он такую участь?!
Если бы приговор был озвучен для Серебрякова-старшего, я и бровью бы не повела, потому что он виновен. Из-за него мама, моя мамочка почти умерла и сейчас борется за свою жизнь, но Даня…
– Ри… запомни, прошу, как бы ни повернулось все… я всегда буду тебе другом.
Долговязый щуплый мальчик морщит лоб и прикусывает губу, словно сдерживается, чтобы не сказать лишнего.
– Прекрати, Дэн, звучит, будто ты прощаешься, а не уезжаешь к морю…
– Просто помни, Мэри, я всегда буду тебе другом и никогда не причиню вреда. Буду рядом, пока смогу… пока будут ноги, приду к тебе, и даже если мне перебьют колени, я все равно приползу.
Буду защищать до последнего.
– От кого меня нужно защищать?! – пытаюсь перевести все в шутку. – Я живу в крепости, которую охраняет взвод.
Смотрю в напряженное красивое лицо друга и улыбаюсь.
– Монстров под кроватью не существует. Не от кого спасать, Дэн.
Смеюсь, пытаюсь развеять странную тревогу, которая накатывает, и виной всему глаза напротив, болезненно блестящие, и рука, сжимающая мои пальцы.
– Монстры не живут под кроватью. Они ходят рядом с нами и не боятся солнечного света, они куют по своему образу и подобию, подчиняют других людей и рано или поздно жертва приспосабливается, становится хамелеоном, подстраивающимся под обстоятельства, иначе не выжить…
– Серебряков, ты пугаешь!
Отнимаю руку и тянусь, обнимаю долговязого парня, своего друга, соратника, молчуна, который сегодня наговорил больше, чем за все предыдущие встречи.
– Я тоже всегда буду рядом, Дэн. Ты мой друг и я всегда приду к тебе на помощь. Всегда. Запомни, Даня. Что бы ни случилось, я тебя вытащу. Клянусь.
Резкий укол иглы в палец и две руки крепко сжимаются, принося детскую, глупую клятву на крови.
– Я всегда буду защищать тебя, Ри. Всегда. Даже если ты чего-то не поймешь. Помни нашу клятву.
– И я…
Перед глазами резко темнеет, начинаю оседать, краем сознания подмечая нечеловеческую быстроту, с которой Джокер оказывается рядом и ловит меня, прижимает к груди.
– Принцесса…
Тихий шепот прямо над ухом и меня обдает горячим дыханием мужчины, которого послали убить моего друга.
Фил монстр, такой же монстр, как все. Его работа убивать, ликвидировать. Он страшен. Его душа изуродована шрамами, так же, как и лицо, а я жмусь к могучей груди, утыкаюсь в окровавленную сорочку, от которой несет гарью и потом, но не чувствую дискомфорта, хочется свернуться и спрятаться ото всех, от мира жестокости и предательства, где партнеры по бизнесу, бывшие друзья заказывают друг друга и отнимают самое ценное, чтобы достать противника, чтобы ему было больно, чтобы агония поглощала и уничтожала последние крупицы человечности.
– Успокойся, Маша, – хриплый голос действует, и я успокаиваюсь, затихаю, или же это действует львиная доля транков, которые в меня влили, чтобы отключить от той боли, которая разрывала все и заставляла биться в судорогах.
Стоит прикрыть глаза, как на повторе вижу маму. Ее платье в крови. Она везде. Затапливает сознание, становится океаном, который погружает меня на самую глубину.
Ее столько, что невозможно испить эту чашу страдания, можно только затонуть, уйти на дно, захлебнуться.
Грубый голос врезается в сознание иглой.
– Маша, если ты сейчас же не прекратишь истерику, я вырублю тебя, или вытрахаю. Оба способа проверены и действенны.
Жесткий захват на скулах, и я опять смотрю в глубокие стальные глаза. Переливчатые, мерцающие острыми бликами. Это сплав чистейшего металла. Как клинок, как отполированное огнестрельное оружие.
Еще один монстр. Мой монстр. Чудовище, объятия которого заставляют дышать и принюхиваться к животному аромату мужчины, умеющего убивать.
– Я отвезу тебя домой, Маша. Тебе нужно отдохнуть.
Хочу сказать еще что-то, ответить, но я в почти бессознательном состоянии, психика не справляется, а в огромных руках тепло и спокойно, меня укачивает. Где-то на краю сознания снова и снова мелькает острое лицо друга, который сжимает мою руку и смотрит в глаза.
– Я всегда буду защищать тебя, Ри. Всегда. Даже если ты чего-то не поймешь. Помни нашу клятву.
– Отец провернул это за моей спиной. Я бы тебя не поставил под удар. Только не тебя, Ри.
Перед тем, как уплыть в пустоту, слышу уже другой голос. Властный. Сильный.
– Я с тобой, принцесса… поспи.
Глава 51
Просыпаюсь в своей комнате. Не понимаю, сколько проспала, но за окном темно. Поднимаюсь резко и чувствую, как перед глазами каруселью проскальзывают события минувшего дня.
Обнаруживаю, что лежала в белье. Не помню, чтобы сама раздевалась. Одеваю первое, что попадает под руку. В мозгу только одна мысль. Дэн
