Тысяча И Одна Ночь. Книга 4 - без автора

Когда он умер, его похоронили на вершине горы, и у его могилы вырыли два каменных водоёма и поставили каменные изображения девушек с распущенными волосами. А под этой горой была текучая река, и когда путники останавливались там, они всю ночь слышали крики, но наутро не находили никого, кроме каменных девушек. И когда остановился в этой долине, уйдя от своего племеня, Зу-ль-Кура, царь химьяритов, он пропел там ночь..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Когда же настала двести семьдесят первая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что когда Зуль-Кура остановился в этой долине, он провёл там ночь. И, приблизившись к тому месту, он услышал крики и спросил: "Что за вопли на вершине этой горы?" И ему сказали: "Тут могила Хатима ат-Таи, и над ней два каменных водоёма и изображения девушек из камня, распустивших волосы. Каждую ночь те, кто останавливается в этом месте, слышат эти вопли и крики".

И сказал Зу-ль-Кура, царь химьяритов, насмехаясь над Хатимом ат-Таи: "О Хатим, мы сегодня вечером твои гости, и животы у нас опали".

И сон одолел его, а затем он проснулся, испуганный, и крикнул: "О арабы, ко мне! Подойдите к моей верблюдице!"

И, подойдя к нему, люди увидели, что его верблюдица бьётся, и зарезали её, зажарили и поели. А потом спросили царя, почему она пала, и он сказал: "Мои глаза смежились, и я увидел во сне Хатима ат-Таи, который подошёл ко мне с мечом и сказал: "Ты пришёл к нам, а у нас ничего не было!" И он ударил мою верблюдицу мечом, и если бы мы не подоспели и не зарезали её, она бы, наверное, околела".

А когда настало утро, Зу-ль-Кура сел на верблюдицу одного из своих людей, а его посадил позади себя. В полдень они увидели всадника, ехавшего на верблюдице и ведшего на руке другую. "Кто ты?" - спросили его. И он ответил: "Я Ади, сын Хатима ат-Таи. Где Зу-ль-Кура, эмир химьяритов?" - спросил он потом. И ему ответили: "Вот он".

И Ади сказал ему: "Садись на эту верблюдицу, твою верблюдицу зарезал для тебя мой отец". - "А откуда тебе известно это?" - спросил Зу-ль-Кура. "Мой отец явился ко мне сегодня ночью, когда я спал, - ответил Ади, и сказал мне: "О Ади, Зу-ль-Кура, царь химьяритов, попросил у меня угощения, и я зарезал для него его верблюдицу; догони же его с верблюдицей, на которую он сядет, - у меня ничего не было".

И Зу-ль-Кура взял её и удивился, сколь великодушен был Хатим ат-Таи, живой и мёртвый.

К числу рассказов о великодушных относится также рассказ о Мане ибн Заида.

Рассказ о Мане ибн Заида (ночи 271-272)

В один из дней Ман ибн Заида был на охоте и захотел пить, но не нашёл у своих слуг воды.

И когда это было так, вдруг подошли к нему три девушки, которые несли три бурдюка с водой..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Когда же настала двести семьдесят вторая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что к нему подошли три девушки с тремя бурдюками воды, и Ман попросил у них напиться, и они напоили его. И он приказал, чтобы слуги принесли девушкам подарки, но у них не нашлось денег, и тогда он дал каждой девушке по десять стрел из своего колчана, наконечники которых были из золота. И одна девушка сказала своей подруге: "Послушай, только Ман ибн Заида способен на такое. Пусть каждая из нас скажет стихи в похвалу ему".

И первая девушка сказала:

"Приделал концы из золота он к стрелам,И бьёт врагов он, щедрый, благородный.Больным от ран несут они леченьеИ саваны для тех, кто лёг в Могилу".

А вторая сказала:

"О воюющий! От щедрот великих руки егоСвоей милостью и врагов объял и любимых он,Были отлиты концы стрел его из золота,Чтоб сражения не могли его доброты лишить".

И третья сказала:

"От щедрости он разит врагов своих стрелами,С концами из золота чистейшего литыми,Чтоб мог на лекарство их истратить пораненныйИ саван купить могли б стрелой той убитому".

И говорят, что Ман ибн Заида выехал со своими людьми на охоту, и к ним приблизилась стая газелей. И охотники рассеялись, преследуя их, и Ман отделился от своих спутников в погоне за газеленком. Настигнув его, он спешился и прирезал газеленка, и увидел вдруг какого-то человека, который ехал из пустыни на осле. И Ман сел на своего коня и поехал навстречу этому человеку, и приветствовал его и спросил: "Откуда ты?" И человек ответил: "Я из земли Кудаа. Уже несколько лет там неурожай, но в этом году собрали кое-что. И я посеял огурцы, и они уродились не в срок, и я собрал огурцы, которые считал наилучшими, и отправился к эмиру Ману ибн Заида, зная его щедрость и милость, о которой повествуют повсюду". - "Сколько ты надеялся получить от него?" - спросил Ман. И человек ответил: "Тысячу динаров". - "А если он скажет тебе: это много?" - спросил Ман. "Пятьсот динаров", - ответил человек. "А если он скажет: много?" - спросил Мая. "Триста динаров", - ответил человек. "А если он скажет: много?" - продолжал Май. "Двести динаров", - сказал человек. "А если он скажет: много?" - спросил Ман. И человек ответил: "Сто динаров". - "А если он скажет: много?" - молвил Ман. И человек ответил: "Пятьдесят динаров". - "А если он скажет: много?" - спросил Ман. И человек ответил: "Тридцать динаров". - "А если он скажет: много?" - спросил Ман. "Тогда я поставлю моего осла в его гарем и вернусь к своей семье обманувшийся, с пустыми руками!" - ответил человек.

И Ман засмеялся и, погнав коня, настиг своих воинов, а спешившись около своего жилища, он сказал привратнику: "Когда к тебе подъедет на осле человек с огурцами, введи его ко мне". И через час подъехал этот человек, и привратник разрешил ему войти. Войдя к эмиру Ману, этот человек не узнал, что это тот, кого он встретил в пустыне, из-за его величавого и благородного вида и большого количества слуг и челяди (Ман сидел на престоле своей власти, и его слуги стояли справа от него и слева и впереди его).

И когда этот человек приветствовал эмира, тот сказал ему: "Что привело тебя, о брат арабов?" И человек молвил: "Я надеялся на эмира и принёс ему огурцы, когда им не время". - "Сколько ты рассчитывал получить от нас?" - спросил Ман. "Тысячу динаров", - ответил человек. И Ман сказал: "Это много!" - "Пятьсот динаров!" - сказал человек. И Ман ответил: "Много!" - "Триста динаров", - сказал человек. И Ман отвечал: "Много!" - "Двести динаров!" - сказал человек. И Ман отвечал: "Много!" - "Сто динаров!" - сказал человек. И Ман отвечал: "Много!" - "Пятьдесят динаров!" - сказал человек. И Ман отвечал: "Много!" - "Тридцать динаров!" - сказал человек. И Ман отвечал: "Много!"

И тогда прибывший воскликнул:

"Клянусь Аллахом, тот человек, который меня встретил в пустыне, был злосчастным! Но не дашь же ты мне меньше, чем тридцать динаров?" И Ман засмеялся и промолчал, и тогда араб понял, что это - тот человек, который ему встретился в пустыне, и оказал: "О господин, если ты не велишь принести тридцать динаров, то воя осел привязан у ворот, а вот сидит Ман!"

И Ман так рассмеялся, что упал навзничь, а потом он позвал своего поверенного и сказал: "Дай ему тысячу динаров и пятьсот динаров и триста динаров и двести динаров и сто динаров и пятьдесят динаров и тридцать динаров, и пусть осел останется привязанным на том же месте!"

И араб был ошеломлён, и он получил две тысячи ею динаров и восемьдесят динаров, и да будет милость Аллаха над ними всеми!

Рассказ о городе Лабтайте (ночи 272-273)

И дошло до меня, о счастливый царь, что был город, называемый Лабтайт, и это была обитель власти румов, и находился там дворец, постоянно запертый. И всякий раз" как у румов умирал царь и вступал вместо него другой царь, он приделывал ко дворцу крепкий замок. Так на воротах дворца оказалось двадцать четыре замка - от каждого царя по замку.

А после этого во дворце воцарился человек не из царской семьи. И захотел он отпереть эти замки, чтобы посмотреть, что во дворце. И вельможи царства стали удерживать его от этого и порицали его и бранили, но он не захотел подчиниться им и воскликнул:

"Отпереть этот дворец неизбежно!" И они пожертвовали ему все, что было у них из драгоценностей и сокровищ, чтобы он не отпирал дворца, но царь не отказался..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Когда же настала двести семьдесят третья ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что жители царства пожертвовали этому царю все, какие были у них деньги и сокровища, только бы он не отпирал того дворца, но царь не отказался от намерения отереть его и, сняв замки, открыл ворота. И он нашёл во дворце изображения арабов на конях и верблюдах, и были на них свисающие тюрбаны, я опоясаны они были мечами и держали в руках длинные копья. Царь нашёл во дворце также книгу, и он взял эту книгу, и стал читать, и увидел, что в ней написано: "Когда отопрут эти ворота, одолеет страну племя арабов, обликом подобных этим изображениям; остерегайтесь и ещё раз остерегайтесь отпереть ворота!"