Системные языки мозга: магия слова, разгадка мифов и легенд, язык и физиология, пробуждение сознания - Николай Вашкевич

В моей картотеке достаточно много примеров, когда имя человека служило причиной трагической развязки. Самый яркий пример — загадочная смерть Моцарта. Как всегда, начнем с имени. Латинское написание его имени МОZ + АRТ ясно и однозначно указывает на причастность его и его отца к музыкальному искусству. Нет ничего удивительного в том, что юный Вольфганг с удовольствием учился у отца музыцированию. С четырехлетнего возраста Моцарт играл на клавесине. То, что первая часть его имени вольф созвучна с арабским ولف валлафа «настраивать», а также ألف 'аллафа «сочинять» предопределила в нем композитора. Уже с пяти лет он начал сочинять. Есть в его имени и скорбные ноты. Вторая часть имени — ганг созвучна второй части слова ор-анг название оранжевого цвета, цвета второго региона, Египта, где следовали культу мертвых. В обратном прочтении слово оранж — ЖНРО «укрытие Ра». Вспомним, что во всех названиях Египта присутствует так или иначе слово со значением «укрытие», «жилище». Все было бы ничего, мало ли какие созвучия могут быть, но для Моцарта, чувствительность которого многократно была усилена музыкой, это созвучие было тем более роковым, что его фамилия практически не отличалась от арабского и еврейского названия Египта — مصر Мис#р, Мецер. Вспомним лермонтовского героя Мцыри, имя которого буквально значит «египтянин». Тезка Мцыри словно чувствовал, где таится опасность, и первую половину своего творчества всячески избегал ассоциаций с хозяйством Тота. Однако как ни жизнерадостны были мотивы его творчества, Тот мир его звал. Пожалуй первое искушение произошло за шесть лет до смерти (масонская траурная музыка, 1785). Последнее свое произведение Реквием (1791) он так и не закончил. Культ мертвых окончательно покорил Моцарта.

Иногда трагическая тема оборачивается фарсом к счастью для носителя имени. Случай свел меня с писателем по фамилии Д. В науке он развивает концепцию Поршнева, известного советского ученого, который доказывает, что человек произошел от обезьян-падалыциков. Человек, мол, потребляет мясо, а поскольку своих собственных эффективных орудий убийства у его предка не было, ему приходилось пробавляться тем, что оставалось после хищников, львов там или тигров каких. И селился потому наш древний предок возле рек, чтобы вылавливать несомые течением тушки животных. Этакая разновидность Дарвинизма.

Поршнев с Дарвиным не созвучники, но согласные костяки их фамилий выражают примерно одно и то же. Корень فرس ФРС. Читаем значение по словарю: «растерзывать (о звере)». В развитие этого маразма Д, пишет несколько книжек по антропологии. Что-то про каннибализм в современном обществе, как отголосок древнего состояния падалыциков. В какой-то из этих работ цитирует меня. Только извините, Николай Николаевич, я там название вашей работы изменил. Речь шла о книге «За семью печатями». Название, мол, у вас не научное. Мне, мол, пришлось воспользоваться подзаголовком. Признаться, мне как-то показалось неудобным сказать напрямик, что изменять по собственному усмотрению название работы другого автора — нарушение авторских прав, не говоря уже об этике поступка. Если уж ты решился ссылаться, то сохраняй название, как есть. Не нравится что-то в названии, не ссылайся. Я из-за деликатности промолчал, но странность поступка в памяти осталась. Вскоре вышла еще одна его книга. Пародия на Советский Союз по мотивам известного произведения Салтыкова-Щедрина о городе Глупове. На этот раз речь шла о городе Умнове. Это, говорит, эпитафия на Советский Союз.

Как-то раз меня пригласили на семинар, где обсуждалась моя книга. Перед началом обсуждения я имел неосторожность не по-доброму пошутить по поводу алкоголиков. Когда участники семинара стали представляться, как-то странно представился Д. Я, говорит, профессиональный алкаш, который в перерывах между запоями пишет книги. Что-то в духе того. Его выступление по поводу моей книги вылилось в обвинительный акт. Я слышал много критики в свой адрес и уже давно привык даже к необъективности. Но это выступление было неожиданным, поскольку до того я слышал от Д. только положительные отзывы и даже лестные. Описанные странности в поведении писателя заставили меня задуматься. С самого начала было ясно, что есть какой-то один знак, который нанизывает все это разнообразие странностей на один стержень. Понятно, я стал читать корневую часть его фамилии по-арабски. Дидан (ديدان) — «черви». Ах, вот оно в чем дело! Оказывается, он просто вошел в образ червяков, поедающих падаль. Именно поэтому он стал поклоняться Поршневу, певцу падалыциков. Именно поэтому он написал эпитафию на Советский Союз. Ведь в обратном прочтении по-русски его фамилия значит «надо еды». Именно поэтому он снес мне «голову» (заголовок). Именно поэтому он поддает, поскольку должен держать свое сознание закрытым, в могильной темноте. Что же касается его странного выступления на семинаре, то он просто шестым чувством почувствовал, что, пошутив насчет алкоголизма, я, не зная того, попал в яблочко.

Совсем другая история приключилась с носителем того же знака ДДН в Африке. Этот ужасный случай был описан в журнале «Аномалия» (1995, № 2), который опубликовал небольшую заметку под названием «Такой вкусный внучек». В заметке рассказывается, как в одной африканской стране 65-летний фермер вместе со своей супругой зажарил и съел своего внука, а его остатки спрятал в близлежащем болоте. Выяснилось также, что каннибалом он стал в 23 года, когда впервые отведал человечины, зарезав собственного отца. Фермера звали Гбонге Гогбе. Читайте фамилию наоборот, и вы увидите, что первые согласные совпадают с названием людоедства. При эквивалентности звуков Й и Г почти во всех языках, его фамилия, прочитанная в том же направлении, дает арабское أجنبي 'агнабий «иностранец, чужак». Таким образом, члены его семьи были для него более чужими, чем остальные окружавшие его люди, что делало ближайших родственников наиболее предпочтительными объектами гастрономических пристрастий африканского фермера, тем более что его имя Гогбе созвучно с арабским عجب ъагаб «нравится». Так что каннибалу нравились члены собственной семьи. Внука звали Кпан Гбонге Дьедонне. Читая его имя, видишь, что мальчик был обречен. Часть полного имени Кпан (КПН = КФН) того же корня, что и арабское كفن кафан «саван» или английское coffin «гроб», «класть в гроб», в переносном смысле «упрятать подальше». Понятно, что дедушка понимал имя внучека как «саван чужаку». Еще в фамилии своего внука он мог видеть русское «агне(ц) божий» и «огонь», на котором он таки и был зажарен. Ранее сообщалось, что слово кандидат происходит от арабского نديدة надида(т) «эквивалент, заместитель». Кандидатом пароль агнца божьего в подсознании деда числился внук. Должно быть, аппетит супругов подогревало и то, что Дьедонне имеет те же согласные что и русское надо еды, которое от арабских слов ندا нада: «призывать» и يد йад «еда». Хоть по-русски, хоть по-арабски мальчик своим именем призывал бабушку с дедушкой к трапезе. Понятно, что супруги не доели внука, ведь в имени по-русски говориться об этом: недоед. Кому принадлежит ходячее блюдо, тоже сообщается и тоже по-русски: дедина (еда). Как тут было деду устоять от соблазна!

Любой человек зависит от своего собственного имени. Его имя встроено в механизм целеполагания. Поэтому все возможные считки имени на системном языке мозга влияют на построение «образа потребного будущего», т. е. постановку цели. Особенно впечатляюще эта зависимость проявляется при шизофрении. Типичный случай — дедушка, съевший своего собственного отца, а затем и внука. При шизофрении человек мало сообразуется с реальностью. У людей с аномальной психикой возникающие из-за созвучий связи между разными словами могут приобрести самодовлеющее значение. Они вытесняют ориентиры внешнего мира. Тогда человек ведет себя, мало сообразуясь с внешними обстоятельствами, целиком доверяясь этим случайным созвучиям, выстраивая их в логические цепочки в виде сценария или плана поведения, и воплощает их в реальность. Однажды мне пришлось столкнуться с подобным случаем, к счастью, на экране телевизора.

С некоторых пор у нас по телевидению показывается американская серия документальных фильмов под рубрикой «преступления века». Я не смотрю эти фильмы, но однажды, размышляя о своем, я вдруг обратил внимание, что на экране творится что-то в высшей степени необычное. Некто стал без всякой видимой причины убивать влюбленные парочки в автомашинах, и поскольку в Нью-Йорке это самый обычный способ встречаться, много времени на поиски своих жертв маньяк не терял.